Офицеры российской гвардии в Белой борьбе. Том 8 - Сергей Владимирович Волков
Запасный эскадрон передвигался вместе с хозяйственной частью, служа одновременно ее прикрытием.
При отходе армии на Ак-Манайские позиции, запасная и хозяйственная части отошли на полустанок Салынь. Впоследствии, когда появилась угроза оставления всего Крыма, они перешли на Кубань, в станицу Старо-Титоровскую, где оставались до окончательного очищения Крыма от большевиков.
Большинство чинов рядового звания Сводно-кирасирского полка в коннице никогда не служили. Поэтому в ближайшем тылу был устроен манеж с препятствиями и станками для рубки и уколов пиками. Там, одновременно с несением службы в окопах, велось усиленное обучение езде и владению холодным оружием. На полковом стрельбище велась учебная стрельба из винтовок и пулеметов.
Усиленные занятия скоро превратили полк в отличную боевую часть, спаянную не только одной внешней дисциплиной, но и боевым товариществом и тесной дружбой всех его чинов. Таким полк неизменно оставался за все время его существования.
Ак-Манайские позиции. Поиск конницы в тылу красных. Переход в наступление. Взятие Армянского Базара. Выход в Северную Таврию и охранение на Днепре
Керченский полуостров, то есть та часть Крыма, которая оставалась еще в руках Крымско-Азовской армии, представлял собой вытянутую кишку длиною около 75 верст, отрезанную от остального Крыма линией фронта, идущего от Арабатской стрелки, на севере, почти перпендикулярно к югу, на побережье Черного моря, протяжением приблизительно в 20 верст.
Единственным портом, через который шло все снабжение армии, была Керчь, связанная с фронтом железной дорогой Керчь—Владиславовка. Степь, занимавшая весь полуостров, была совершенно безлесна, сильно волниста и пересечена многими оврагами, ярами и балками. За исключением нескольких озер к югу от шоссейной дороги Керчь—Феодосия, степь была бедна хорошей питьевой водой, зато изобиловала малопригодными для питья солеными, железистыми и серными источниками.
На этой небольшой площади скопились все тыловые учреждения армии. Ее обозы, хозяйственные части, гражданские управления, госпитали, беженцы из Северной Таврии и кадры формирующихся частей. Для последних, в особенности для конницы и артиллерии, создались тяжелые условия формирования.
Для разгрузки тыла и облегчения формирования командование армии решило перебросить на Таманский полуостров в первую очередь запасные и хозяйственные части конницы и артиллерии. Стоявшие у станции Салынь хозяйственная часть и запасный эскадрон Сводно-кирасирского полка были переведены в станицу Старо-Титоровскую, на Кубань, оставив в Керченском порту у Брянского завода небольшую часть обоза, как промежуточную базу, через которую проходило все снабжение полка.
Фронт, на котором закрепилась армия, начинался на берегу Сиваша у Арабатской стрелки, шел дальше вдоль по почти всегда сухому ручью Парпачу до озера того же названия, пересекая железную и шоссейную дороги. К югу от озера фронт проходил западнее деревни Кунгели и упирался своим левым флангом в Черное море. Оба фланга армии прикрывались судами англо-французской эскадры и теми остатками Черноморского флота, которые еще находились в руках Добровольческой армии. Огонь этих эскадр имел подавляющее значение при отбитии атак Красной армии и при переходе в наступление 3-го армейского корпуса[47]. Линия фронта не изменилась в течение тех двух месяцев, что предшествовали прорыву укрепленной позиции красных.
Район действий полка за этот период, кроме дня 27 апреля, когда он участвовал в рейде конницы на красные тылы, был исключительно северный отсек фронта Арабат—Ак-Манай. Впереди этого участка полк высылал ночные и дневные дозоры и секреты, а в глубь Арабатской стрелки наблюдение и разведку. В ночь на 27 апреля все конные части Крымско-Азовской армии: Сводно-кирасирский и 2-й Офицерский Дроздовский полки и гвардейский кавалерийский дивизион с гвардейской конной батареей, – выступили под начальством командира Дроздовского полка полковника Барбовича[48] для поиска в тылу красных, в районе узловой железнодорожной станции Владиславовка. Рейду конницы должна была содействовать 5-я пехотная дивизия[49], наступая по обеим сторонам железной дороги, в общем направлении на станцию Владиславовка.
На рассвете конница, имея в голове Дроздовский конный полк, подошла к деревне Камыши на Черноморском побережье и, при поддержке огня союзной эскадры, стремительным ударом прорвала охранение и фронт красных и глубоко врезалась в их тылы.
Красные начали спешно отходить на станцию Владиславовка, очистив не только Ближние и Дальние Камыши, но и деревню Аджигал. В самой Феодосии началась паника.
Однако, воспользовавшись прекращением огня судовой артиллерии, красные у деревни Тамбовки пытались остановить движение своднокирасир, шедших в правой колонне. Кавалергарды и кирасиры Ее Величества были спешены и высланы в цепь. Когда цепи подошли почти вплотную к деревне, красные начали отходить, преследуемые лавами конногвардейцев и кирасир Его Величества. Начальник полковой пулеметной команды, кирасир Ее Величества штабс-ротмистр Гончаренко, был ранен пулей в руку.
Сама станция Владиславовка была занята пехотой, понесшей довольно значительные потери, в том числе раненым начальника 5-й дивизии генерала Шиллинга[50].
Захватив большое количество оружия, конница вернулась на свои биваки, а полк был отведен в армейский резерв в колонию Кенегез.
На рассвете 30 апреля под покровом густого тумана красные прорвали фронт нашей пехоты, выбили ее из окопов и захватили в тылу деревни Ак-Манай и Огуз-Тобе.
Полк был спешно вызван на поддержку пехоты, но еще до его подхода к Огуз-Тобе положение на фронте было восстановлено контратакой частного резерва и главным образом огнем судов, стоявших в Азовском море. Несмотря на это, полк оставлен в резерве в брошенной жителями деревне Ак-Манай.
Татарская деревня Ак-Манай, живописно расположенная на высоком, крутом берегу Азовского моря, сравнительно мало пострадала от артиллерийского огня. Дома-сакли были чисты. В них не было ни стульев, ни столов, а по татарскому обычаю на глинобитном полу, на войлоке и циновках, было много подушек и невысокие резные столики.
1 мая полк должен был перейти в Огуз-Тобе. На переходе было получено известие, что красные вновь перешли в наступление и, несмотря на огонь эскадры, захватили окопы севернее железной дороги на Керчь и продолжают продвигаться в наш тыл.
Не дожидаясь приказания, полковник Данилов немедленно повернул полк и повел его на выстрелы. Рядом последовательных атак, пеших – кавалергарды, кирасиры Его Величества и конногвардейцы, конных – кавалергарды и кирасиры Ее Величества, продвижение красных было остановлено. Под дождем, в нескошенных хлебах перемешавшиеся цепи своднокирасир и сводного полка Кавказской кавалерийской дивизии на плечах отступающих красных вновь заняли окопы и повсеместно восстановили положение. Но союзная эскадра, не разобрав ракетные сигналы,
