Молли и я. Невероятная история о втором шансе, или Как собака и ее хозяин стали настоящим детективным дуэтом - Колин Бутчер
Кому-то это зрелище могло показаться немного забавным, но мне было не до смеха. Преступление было серьезным. Если бы этот парень, хозяин закусочной, не смог уклониться от летящей в него сковороды, он вполне мог получить ожоги опасные для жизни. Его буйных обидчиков нужно было поймать и быстро.
– Они пытались убить меня, – бормотал он, дрожа от потрясения и волнения, пока я вызывал по рации скорую помощь. – Те солдаты, они пытались убить меня.
– В каком направлении они скрылись, сэр? – спросил я, на что он указал на близлежащую улицу Уэст-стрит. Вольф, Барри и я двинулись по горячим следам. Мы прибыли ровно в тот момент, когда полдюжины парней худощавого телосложения, все, как один, стриженые под машинку, словно скалолазы, взбирались на 12-футовую кирпичную стену. Без сомнения, в армии они неплохо готовились к штурму, но, к несчастью для них, на этот раз они оказались в тупике. Им было некуда бежать и негде прятаться.
– ПОЛИЦИЯ! – крикнул я, когда мы подбежали к стене. – Ребята, у вас проблемы. Будьте благоразумны – сдайтесь.
Из-за стены послышался какой-то взволнованный шепот, пьяные смешки и фырканье.
– Перелезайте обратно и сдавайтесь, иначе я натравлю на вас полицейскую собаку, – продолжил я.
Услышав слово «собака», Вольф встал на задние лапы и зарычал, отчего Барри пришлось натянуть поводок, чтобы удержать гигантского пса.
Внезапно один из новобранцев кинул обломок кирпича, он пролетел в паре сантиметров от моей головы и с треском разбился о тротуар. Пришло время пустить в дело наш главный козырь. Я кивнул Барри и, как это часто бывало в подобных ситуациях, отошел в сторону, наблюдая за слаженной работой собаки и ее дрессировщика. Барри ослабил поводок Вольфа и дал специальную команду, отчего тот начал лаять как сумасшедший.
«Вверх!» – последовала команда от Барри, и Вольф начал проворно карабкаться на стену. Барри подтолкнул его, чтобы тот смог перелезть во двор. Несколько секунд спустя мы услышали душераздирающие вопли солдат и собачий рык, доносящиеся с той стороны, – Вольф в своей неповторимой манере предлагал преступникам сдаться. Ошеломленные и разом отрезвевшие солдаты в разорванной одежде и со следами укусов переваливались через стену. Подоспевший к этому времени офицер запаса помог нам задержать их. За столь внезапно окончившимся мальчишником последовало пребывание под стражей в полицейском участке. И, что еще более важно, владельцу фургона была назначена компенсация. Типичные будни сотрудника правопорядка.
Когда полицейская машина увезла подозреваемых, Барри велел Вольфу вновь вернуться к нам, перепрыгнув через стену, что тот и сделал с присущим ему послушанием. В качестве поощрения он десять минут играл во фрисби на стоянке. Я не мог сдержать улыбку, наблюдая чудесное перевоплощение – в мгновение ока из злобного зверя этот пес превратился в игривую дворнягу с невинными глазами. Как только мы закончили играть, я похлопал по холке этого невероятного пса, ведь он бы хорошим мальчиком и отлично выполнил свою работу – помог нам схватить тех идиотов.
«Мы бы ни за что не справились без тебя, приятель, – сказал я улыбаясь. – Ни за что».
Работать с несравненным Вульфом было и честью, и привилегией. В моих глазах он был не просто полицейской собакой: он был бесценной неотъемлемой частью команды, он работал наравне с нами, а не просто следовал нашим указаниям.
∗ ∗ ∗
В мае 1993 года меня перевели в департамент уголовного розыска Суррея – это было настоящим поводом для гордости. Долгие годы я мечтал стать детективом, меня всегда завораживала работа следственного отдела, и я был счастлив сменить полицейскую форму на элегантный синий костюм.
Мне было поручено возглавить управление по борьбе с преступностью в Гилфорде, которое занималось в основном контролем оборота наркотиков. В середине 90-х годов произошло увеличение трафика наркотиков, многие города и деревни в Суррее заполонили вещества класса «А», такие как героин, кокаин и экстази. К сожалению, в округе также наблюдался резкий рост потребления тяжелых наркотиков, которые дилеры смешивали или «разбавляли» с целью увеличения прибыли. Мы с коллегами часто перехватывали партии, в которые были подмешаны дешевые добавки: от стирального порошка и пищевой соды до кирпичной пыли и кукурузного крахмала. Эта крайне опасная практика подвергала риску сотни жизней. Очищение улиц от этих подлых торгашей стало моим личным крестовым походом.
Каждый новый член моей команды должен был пройти недельное дежурство в местном наркологическом центре. Я хотел, чтобы они своими глазами увидели, как наркомания калечит жизни людей и как другие отделы упорно работают над ее искоренением. Я также хотел, чтобы мои офицеры знали, насколько важна их роль в подразделении по борьбе с наркотиками.
«Речь идет не только о том, чтобы поймать и наказать преступников, – подчеркивал я во время своих регулярных мотивационных выступлений. – Нужно добиться поддержки местных жителей для реальных, ощутимых перемен».
Мне очень повезло иметь в распоряжении великолепную команду детективов и специально обученных розыскных собак, способных обнаруживать наркотики. Большинство из них были служебными кокер-спаниелями, словно созданными природой для этой роли. Помимо интеллекта, покладистого характера и ловкости, этим удивительным собакам присуща феноменальная скорость работы и выносливость при поиске. К тому же они обладают обонянием в 10 000–100 000 раз острее, чем у человека, что позволяет им идти по следу и обнаружить запах, который человек бы даже не уловил.
Кроме того, благодаря их навыкам, они зачастую справляются быстрее и эффективнее с прочесыванием пространств или пересеченной местности, чем обычный полицейский. Я пришел к выводу, что сверхчувствительный нос кокер-спаниеля был одним из лучших инструментов в нашем отделе, если не главным козырем современной полиции.
Собаки, которых обучали находить наркотики, проходили интенсивную подготовку в полицейском управлении Суррея, чтобы получить сертификат о пригодности к работе. Собак обучали распознавать запахи веществ. После каждой удачной находки в качестве награды им позволяли порезвиться с любимыми игрушками.
В перерывах между задержаниями мне нравилось болтать за чашкой чая с кинологами. Они с удовольствием рассказывали о приключениях и подвигах своих собак. Они явно обожали своих подопечных, между ними устанавливалась тесная эмоциональная взаимосвязь, несмотря на то, что формально животные принадлежали отделу. И совсем не секрет, что большинство кинологов всю свою профессиональную жизнь проводят в вольерном комплексе.
∗ ∗ ∗
Я всегда испытывал большую симпатию к кокер-спаниелям – мне нравился их характер,
