Разговор со своими - Татьяна Александровна Правдина
Когда мы, мама и я, получив, наконец, пропуск на выезд и въезд в Москву, приехали в Мичуринск, то первое, что меня потрясло, был кипящий самовар, в котором по всей его окружности варились яйца, а на столе стоял огромный сладкий (на сахаре, а не на сахарине) бисквитный пирог, не говоря о твороге, ветчине… С ума сойти! Мы не голодали, но есть хотелось всегда: на иждивенческую карточку (мою) триста граммов хлеба, на служащую (мамы) – четыреста, но она почти сразу после начала войны стала донором, и в те месяцы, когда сдавала кровь, получала рабочую карточку – пятьсот граммов. Еще у нас было некоторое подспорье из Мичуринска: когда удавалось туда съездить, привозили постное масло, купленное на деньги от продажи спичек. В Москве кооператоры стали делать спички не в коробках, а пачечки с обламывающимися спичечками (такие много позже я увидела более аккуратно сделанные фирменные, в дорогих гостиницах и ресторанах в Европе). Они были недороги, мама их покупала и продавала по три рубля на базаре в Мичуринске. Торговкой дочка капиталиста была той еще: однажды был очень большой спрос, и вокруг нее образовалась толпа покупателей. Кто-то крикнул: «Дай за пять, возьму все», на что она без паузы отвечала: «Дороже трех не отдам!»
Недавно кто-то меня спросил: «Вот ты много где была, на разных континентах и в разных странах, какое самое большое удовольствие от еды у тебя было в жизни?» Я вспомнила жареных голубей в Каире, суши в Токио, устриц в Париже, сардины в Лиссабоне, всю грузинскую еду и много чего еще и поняла – самый большой восторг от еды у меня был в сорок третьем году, когда мама, приехав из Мичуринска, привезла постное масло, сварила мороженой картошки, поставила ее и это масло и сказала: «Ешь сколько хочешь!..»
Глава 5
Ближайший друг
Константин Иосифович Масс. – Юрий Георгиевич Ломов-Оппоков. – Шуня в Спортпромснабе.
О Константине Иосифовиче я, конечно же, должна рассказать. Он был близким, настоящим другом моих родителей. Опять возникает досада – никогда не пришло в голову спросить: когда и как познакомились. Думаю, благодаря спорту. Сам Костя Масс, «Масик», так его звала «вся Москва», сильным спортсменом не был. Увлеченно играл только в теннис, участвовал в дачных соревнованиях, но без больших достижений. Толстый, грузный, но веселый и подвижный, был обожаем всеми. Являлся фактически председателем Федерации тенниса страны.
Константин Осипович Масс
Константин Иосифович (чаще писали Осипович) был женат на Верочке, Вере Анатольевне. Но все, и дети, звали ее Верочка. Она была не просто любима, но обожаема Масиком. Все считали это справедливым: красавица, в молодости снималась в немом кино, обаятельная, расположенная к людям. Редкостно гостеприимный Костя лучше всех играл в преферанс. Игра в доме происходила регулярно. Верочка всех поила, кормила, радовалась всем.
«Человек необыкновенной доброты, с неиссякаемым чувством юмора и большим гражданским мужеством»[3]. Это я повторяю слова Юрия Георгиевича Ломова-Оппокова.
Ю. Г. Ломов-Оппоков больше других имеет право судить о К. И. Массе, так как знает его с раннего детства. Отец Юры – видный революционер и государственный деятель – был другом семьи Масс. Когда в 1938 году его расстреляли, Константин Иосифович принял самое деятельное участие в устройстве опеки над Юрой. Он хотел взять его сам, но отдавали только родственникам. Эти хлопоты были в те времена смелым, трудным, даже опасным актом. И до конца своих дней Масс не оставлял заботой Юру и его старшую сестру Нину, хлебнувшую вместе с их мамой после расстрела отца лагерей. У Константина Иосифовича и Верочки своих детей не было, и, конечно, Ломовы-дети их заменили.
Юра прошел фронт, стал доктором, крупным хирургом-стоматологом. Конечно же, увлеченный теннисист. Дружим всю жизнь. Не раз и я, и Зиновий Ефимович бывали его пациентами… С годами общаться сложнее – стареем, но помним и любим друг друга…
Работал Масс начальником управления Спортпромснаба. Это было главное учреждение по материальному обеспечению всех спортивных зрелищ. Особенно спортивных парадов, которые регулярно проводились в дни государственных праздников на Красной площади.
Почему сказала: настоящим другом? Потому что во вполне неблагоприятных обстоятельствах оставался верным.
А. В. Правдин и К. О. Масс
Шуня
Регулярно помогал Шуне деньгами на посылки ссыльному папе и на поездки на свидания с ним. В конце войны взял ее на работу – при отсутствии каких бы то ни было «аттестатов», дипломов – в качестве товароведа в свой Спортпромснаб. Видел ее абсолютную порядочность, безукоризненную грамотность и умение быстро понимать суть дела. Она работала очень увлеченно и результативно. Даже не раз получала грамоты за успешную деятельность. Конечно, этому способствовало то, что сама была спортсменкой. Понимала смысл соревнований во всех видах спорта, поэтому и работала с душой. Именно Костя Масс и был тем начальником, который рассказал маме о приходе кагэбэшников, когда я собралась выходить замуж за сына их коллеги… Об этом я еще расскажу.
Глава 6
Немцы под Москвой
Сегодня 16 октября 2015 года… – Москва в 1941-м. – Поход в булочную. – Подполье. – Восьмой класс. – Ира Горелик. – Букинистический на Лубянке.
Воспоминания, конечно, это особая часть нашей жизни. Иногда очень приятные, о каких-то радостных моментах, иногда – иначе. Я уже скоро двадцать лет живу одна. И, естественно, область воспоминаний увеличивается.
Вот и сегодня не могу целый день выкинуть из головы 16 октября 1941 года… Всего пятый месяц с начала войны. Вернулись из Завидова в Москву, папа обустраивается в Мичуринске, мама работает в канцелярии какого-то геологоразведочного управления.
Школы не работают. Поэтому я, самая свободная, топлю печку, стою в очередях за отовариванием карточек, даже что-то самое простое (каши) варю. Это потому, что с начала войны наша Нюша, как я уже говорила, должна была вернуться в деревню.
Так вот. 16 октября утром звонит мама (телефон еще работает, снимут позже у всех, кроме высокого начальства). И говорит, что скоро придет домой и чтобы я далеко не уходила. Потом
