Владимир Винокур - Смех без причины

Нашим дочкам сложно в жизни, потому что они ищут себе идеал мужчины, ориентируясь на папу. А мы высоко планку держим, не всякий дотянется. Игорь с Сашенькой носится, как я в свое время носился с подрастающей Настей. Узнаю себя!

Крутой – талантливый организатор. Его конкурс «Новая волна», придуманный им и воплощенный в реальность, намного интереснее и показательнее Евровидения, ведь там даже жюри нормального нет. Голосование по СМС. Но, заметьте, ни одного настоящего мужика Евровидение не выпустило. А у Игоря какие удачи, и организовано все профессионально. На фестивале всегда достойные гости, знаменитости мирового уровня: Лара Фабиан, Тони Брекстон, Стиви Уандер…

Со Стиви Уандером у меня интересная история приключилась. Поскольку этот артист незрячий, его на сцену обычно выводит сопровождающий, а после выступления провожает со сцены. А тут вдруг вместо сопровождающего к Стиви Уандеру подошла Лайма, и они вместе ушли со сцены, мило беседуя. Меня за кулисами поймали местные журналисты и спрашивают:

– Как вам этот альянс, наша землячка и всемирно известный артист? О чем, как вы думаете, они могли беседовать на английском?

Я отвечаю:

– Вы ошибаетесь. Они разговаривали на латышском. Просто вы не знаете, что дедушка Стиви Уандера был латышский стрелок и дедушка Лаймы тоже. Они вместе служили в Кремле, и в период репрессий дедушка Стиви рванул через Латвию в Америку, встретил там негритянскую девушку, женился на ней. Пошли дети, внуки, и один из этих самых внуков Стиви. Он очень хорошо говорит по-латышски. Лучше, чем по-английски, потому что воспитывал его дедушка.

Короче, наврал я журналисту с три короба! Мне потом рассказывали, с каким выражением лица пришел он в редакцию и стал взахлеб доказывать главному редактору, умудренному жизнью еврею, что у него сенсационный материал. В редакции спросили, кто ему все это рассказал. В ответ услышали: «Винокур» – и… дружно поздравили. Кстати, тогда по телевизору это интервью передали, но там было видно, что я просто дурака валял.

Однажды мне посчастливилось познакомиться с удивительным человеком – генералом Борисом Всеволодовичем Громовым. Когда шла война в Афганистане, о нем много говорили в прессе, Иосиф Кобзон с ним дружил. А мы сдружились чуть позже, когда я с концертами прилетел в Афганистан выступать перед нашими военными для поддержания боевого духа. Особенно сблизило нас то, что пришлось пережить концерт под обстрелом. Ведь шла война. Я выступал на сцене, а Борис Всеволодович сидел в зале. Вокруг взрывались реактивные снаряды. И мы оба делали вид, что ничего особенного не происходит, чтобы не вызвать паники. Он профессиональный военный, я профессиональный артист, на том и сошлись. Потом Боря был командующим округом на Украине, потом у нас заместителем министра внутренних дел: нелегкая жизнь, полная испытаний.

Судьба нанесла ему страшный удар, когда первая жена погибла в авиакатастрофе. А у Фаи, его нынешней супруги, в этом же самолете погиб муж, молодой лейтенант, и его отец – генерал. В свои двадцать четыре Фаина осталась с двумя полуторамесячными дочками, а сорокалетний Борис – с двумя сыновьями. Борис Всеволодович часто навещал Фаину, поддерживал морально и материально. Через четыре года, сразу после окончания афганской войны, генерал Громов предложил Фаине стать его женой. У них родилась дочка. Легендарный боевой генерал Борис Громов и его жена Фая, женщина удивительной внешней и духовной красоты, вместе уже много лет. У них в общей сложности пятеро детей, и в этой семье атмосфера любви и счастья.

Боря невероятно честный, открытый, принципиальный, настоящий офицер, белая кость русской армии. Я больше не встречал такого ранга чиновника, который был бы столь простым человеком. Он даже к телефону сам всегда подходит, без всяких секретарей и помощников. Специалист своего дела международного класса. Может с военачальником любой страны мира говорить на равных. И чувством юмора обладает великолепным, и потрясающими человеческими качествами. Мне повезло – все мои друзья достойнейшие люди, и за это я искренне благодарен судьбе.

Глава 6

Артисты внутреннего употребления

Когда много летаешь и ездишь и нет уголка в стране, где бы ты не побывал, да и за рубежом тоже, то особенно отчетливо видишь некоторые вещи. Несмотря на перемены последних лет, неизменным осталось одно – отношения между зрителем и артистом. Ничего нового не было придумано. С отделением Украины, не в обиду будет сказано, кроме Верки Сердючки, в нашем жанре никто не появился. Так же и в Прибалтике, в Белоруссии, в Азии. Поэтому у людей память на «артистов с происхождением», так я называю артистов, имеющих биографию со времен Союза. Нас запомнили.

Я часто езжу в Америку, недавно мы с театром были в Австралии, в Израиле, впереди поездка в Германию… везде русскоговорящая публика – люди, которые уехали из Советского Союза. Они прекрасно принимают нас, как принимают известных артистов, таких как Иосиф Кобзон, Лев Лещенко, Гена Хазанов, Женя Петросян, Клара Новикова, как когда-то принимали Муслима Магомаева. Поэтому, когда удивляются менеджеры и администраторы новых артистов, что они тут, у себя в стране, популярны и вдруг не продаются билеты на их концерты за рубежом, мы не удивляемся.

Точно так же, как, например, выпускники «Фабрики звезд». Они милые ребята, талантливые, но чудес не бывает. Не может человек за три месяца сделать то, чему учат с юности музыкальные училища, театральные институты и академии, консерватории и т. д. Сольфеджио, сценическая речь и сценическое движение, музыкальная грамота, танец, вокал – все это невозможно выучить за три месяца. А их объявляют звездами, слегка поднатаскав. И когда в жернова шоу-бизнеса выбрасывают таких ребят, они теряются просто-напросто. Это уже не учеба, нет нянек, есть только тот, кто потратил деньги и хочет их вернуть с прибылью. Совершенно коммерческая идея. Потому этих детей собирают в группы и начинают гонять по стране, чтобы зарабатывать деньги. Загубленные души, судьбы, жизни. Молодые ведь свято верят, что они звезды! А на зарубежную площадку приходит – нет, не звезда, оказывается.

Но все просто. Там вырастает молодое поколение, ровесники нашим «фабричным» звездам, но они уже впитали в себя ту культуру, западную и всемирную, где прочно утвердились свои кумиры. Поэтому молодое поколение мы как зрителя не рассматриваем. Те, кому тридцать или сорок лет, хотя и выучили местный язык, от отцов и матерей впитали какие-то вещи, которых сами не застали. Они еще идут на наши выступления. А вот от сорока до восьмидесяти, те бегом бегут на наши концерты, потому что это их прошлое, их жизнь.