Алексий II - Александр Юрьевич Сегень
1 октября 1930 года в Кремле был взорван Чудов монастырь, с которого началось освобождение Руси от монголо-татарского ига. Московский митрополит Алексей, воспитатель Дмитрия Донского, исцелив в Орде ханшу Тайдуллу, потребовал в качестве награды, чтобы из центра Кремля убрали ханскую конюшню. Хан Джанибек удовлетворил его просьбу. На месте конюшни в память о чудесном исцелении Тайдуллы был воздвигнут Чудов монастырь. Большевистские вожди старательно выхолащивали из сознания русских людей память о своём величественном прошлом, уничтожая знаменитые памятники старины.
Пройдёт время, и Алексей Ридигер примет монашество с именем Алексей — уже в память о митрополите, воспитавшем у россиян дух свободы от поработителей.
В начале 1931 года, когда Алёше исполнилось два года, на свет появились двое, с кем волей-неволей ему придётся много общаться в последнем двадцатилетии века: 1 февраля 1931 года родился Ельцин, 2 марта — Горбачёв. Люди, воспитанные совершенно иначе, нежели он, и имеющие прямо противоположный склад души, глубинно чуждые вере в Христа, не понимающие, что такое Россия и Православие, но зато умеющие бороться за власть, одержимые единым стремлением — властвовать любой ценой. Но на волне перемен они вынуждены будут во многом помогать ему, чтобы только откреститься от своего коммунистического прошлого.
В том же году в СССР запретили продавать Библию. 5 декабря взорвали храм Христа Спасителя. Этот храм-памятник героям 1812 года строился на протяжении десятилетий под духовным наблюдением митрополита Московского и Коломенского Филарета (Дроздова), пастыря, особо почитаемого будущим Патриархом Алексием II. О нём он напишет диссертацию на степень кандидата богословия — за что в КГБ его будут называть «Дроздов», при нём будут обретены мощи святителя Филарета, а сам святитель причислен к лику святых и перенесён в заново отстроенный храм Христа Спасителя. И скончается Святейший 5 декабря — в день взрыва!
Но сей круг замкнётся ещё не скоро. Впереди — огромная жизнь, и ему только три года в феврале 1932-го, он смешной толстощёкий малыш с ведёрками в руках, как на фотографии той поры, но уже знает наизусть многие молитвы, а когда его приводят в храм, старается подпевать. При этом он ещё не сын священника, его отец по-прежнему работает бухгалтером на фанерной фабрике, и не скажешь, что мальчик хочет быть похожим на отца. Впрочем, дома перед иконостасом взрослые усердно исполняют и утренние, и дневные, и вечерние молитвы. Если это делается не от души, ребёнок почувствует неискренность в вере, и из таких семей зачастую выходят безбожники и разрушители храмов. Но в семье Ридигер всё было по-настоящему, глубоко и трепетно, высоко и искренне, и мальчик рос одновременно со светлым и всепроникающим чувством веры в Бога, в Иисуса Христа, в Троицу Единосущную и Нераздельную. На удивление рано в нём вспыхнуло стремление к исповеди, ощущение греха, от которого надо постоянно очищаться, как очищаешь тело своё от грязи, так и душу от духовных нечистот, пусть ещё младенческих, наивных, слабых. В возрасте четырёх лет Алёша уже имел своего духовника. Им стал наставник его отца — протоиерей Александро-Невского храма в Таллине отец Иоанн.
Вскоре Алёшу впервые в жизни взяли ночью на самый главный праздник. Много лет спустя он вспоминал:
— Мне было года четыре или пять, когда мои родители взяли меня на Пасхальный крестный ход. Как известно, он символизирует шествие жён-мироносиц ко Гробу Господню. Помню, всё вокруг было очень торжественно, празднично, ночь освящалась сиянием многих свечей и радостных лиц, и мне совершенно не хотелось спать... В тот день мой тогда ещё слабый детский голос впервые присоединился к мощному соборному гласу Церкви, который едиными устами и единым сердцем славил Господа Воскресшего: «Христос воскресе из мёртвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав». Родители, а с ними и я были усердными прихожанами таллинского Александро-Невского кафедрального собора. Он и стал для меня первым в моей жизни храмом. Самые нежные, волнующие чувства я испытываю к нему до сих пор. Столько событий — и радостных, и печальных — связано с ним!..
Таллинский храм Александра Невского был возведён в память о чудесном спасении императора Александра III во время железнодорожной катастрофы, когда вагон, в котором находилась вся августейшая семья, был полностью разрушен, и царь держал крышу, покуда все смогли выбраться. Обычно при таких крушениях люди погибают. Это спасение было воспринято как настоящее чудо. Место для возведения храма было выбрано самое почётное — перед губернаторским дворцом, в котором ныне размещается эстонский парламент. Строился храм как на синодальные ассигнования, так и на пожертвования от верующего населения всей России. Главным подрядчиком стал купец первой гильдии Иван Дмитриевич Гордеев. Торжественное освящение собора происходило 30 апреля 1900 года. Совершал его епископ Рижский и Митавский Агафангел (Преображенский),, причём в сослужении принимал участие святой праведный Иоанн Кронштадтский.
Так в самом сердце эстонской столицы вознёсся в небо нарядными куполами и сверкающими крестами красавец-храм с одиннадцатью колоколами, пятиглавый и трёхпрестольный собор, рассчитанный на полторы тысячи прихожан, построенный по образцу московских храмов XVII столетия, украшенный по фасадам мозаичными панно. Он стал настоящим архитектурным и духовным украшением Ревеля.
В годы националистической резвости ура-патриоты Эстонии возопили о том, что храм стоит на холме Тоомпеа, в котором, по преданию, покоится прах народного героя Калеви-поэга, и в 1928 году даже было принято решение взорвать православную святыню. Предполагалось на том месте соорудить полуязыческий «Пантеон эстонской независимости». И лишь благодаря стараниям предстоятеля Эстонской Апостольской Православной Церкви митрополита Александра (Паулуса) этого не произошло. Разные были и есть эстонцы — и такие, кто в борьбе за независимость готов на любое преступление и кощунство, и такие, как митрополит Александр и многие другие достойные представители своего прекрасного народа, имеющие в душе страх Божий. Понимающие, что храм — это не просто архитектурное сооружение, а посольство Бога на Земле.
Вот одно такое посольство, храм Александра Невского на Замковой площади, и стало тем местом, куда Ридигеры с волнением и любовью приходили по праздникам и будням, в воскресные и не воскресные дни. Здесь Алёша научился
