Александр Ефимьев - Бронепоезда в Великой Отечественной войне 1941–1945

В небе появились «юнкерсы». Они, развернувшись, начали пикировать на бронепоезд, сбрасывать бомбы и обстреливать нас из пушек. Бомбы рвались справа и слева, рядом с бронепоездом, но прямых попаданий не было. Не успела скрыться за горизонтом одна группа бомбардировщиков, как налетела вторая. Взрывом бомбы был поврежден паровоз: сорвало бронелисты, в нескольких местах пробило котел. Из отверстий вырывались клубы пара, вытекала вода. Стрельба из-за плохой видимости была затруднена, но, несмотря на это, все расчеты продолжали вести бой.

По бронепоезду стреляли танки, артиллерия и минометы. В боекомплекте бронеплощадки оставалось всего несколько снарядов, когда раздался сильный скрежет. В бронеплощадку попал снаряд. Осколком перебило огнетушитель, искорежило пулемет. Я был ранен в кисть левой руки, но не прекращал вести огонь по фашистам. Один снаряд разорвался на открытой части бронеплощадки. Заклинило башню. Невозможно стало стрелять по движущимся целям. Теперь били только по целям, которые появлялись в секторе обстрела. В глубине лощины, в мелком кустарнике, я обнаружил замаскированные минометы врага, которые вели интенсивный огонь по позициям наших войск. Несколькими выстрелами мы уничтожили их. И снова сильный взрыв потряс бронеплощадку. Все вооружение вышло из строя. По приказу командира бронепоезда капитана Б. П. Есина мы покинули изувеченную бронеплощадку.

Как вспоминал один из очевидцев этого боя писатель В. М. Зоткин, орудия одно за другим вышли из строя. Все меньше оставалось бойцов в экипаже поезда. Они не могли покинуть бронеплощадки: за их пределами от рвущихся бомб живому не было места. Вскоре, на колее остались груды растерзанного металла, в середине которых дымили остатки паровоза.

В канун 40-летия Курской битвы на вокзалах станций Сажное и Беленихино были установлены мемориальные доски в честь подвига бронепоездов 60-го отдельного дивизиона. На одной из них надпись: «Бронепоезд «Московский метрополитен» под командованием капитана Б. П. Есина и замполита капитана В. К. Паничкина 5–7 июля 1943 года в районе станции Сажное вел тяжелые бои с танками и самолетами немецко-фашистских захватчиков… Вечная слава героям Курской битвы!»

В жестоких боях в августе 1943 года станция Залегощь стала последним рубежом 54-го дивизиона перед Орлом. Фашисты уничтожили все железнодорожные пути, превратив местность в зону сплошных разрушений. Но воины 54-го ОДБП беспрерывно крушили передний край обороны гитлеровцев, накрывали огнем резервы и склады, способствуя успешному продвижению стрелковых батальонов в районе Орла в глубь территории, занятой врагом. 5 августа 1943 года войска Центрального фронта водрузили знамя над освобожденным Орлом.

После разгрома гитлеровских армий на Курской дуге боевой путь бронепоездов лежал на Украину. «Лунинец» и «Железнодорожник Алтая» участвовали в освобождении Бахмача, Киева, Фастова, Житомира. 13 февраля 1944 года 49-й дивизион бронепоездов под руководством капитана Д. М. Шевченко приказом Верховного Главнокомандующего был удостоен почетного наименования «Шепетовский». В боях за Шепетовку экипажи бронепоездов произвели 56 огневых налетов, отразили 15 вражеских атак. Бронепоезда участвовали в освобождении Ченстохова, Петркува, Радома. Боевой путь дивизион закончил в Нижней Силезии, в городе Оппельне.

Это было в Ковеле

В Ковеле, крупном транспортном узле Волынской области на Украине, наши войска завязали бои на подступах к городу, но с ходу овладеть им весной 1944 года не смогли. Готовилось новое наступление, подтягивались резервы. Сюда из-под Жлобина передислоцировался 31-й дивизион майора В. М. Морозова. Потекла обычная жизнь в полосе ожидания и подготовки к наступлению. Устанавливали наблюдательные пункты, выискивая вражеские огневые точки, в ходе огневых налетов подавляли их.

Однажды утром разведчики засекли новую фашистскую артиллерийскую батарею. Но она почему-то быстро прекратила стрельбу. Это насторожило командование дивизиона. Тогда старший лейтенант М. М. Кравченя нашел высокое дерево и, устроив на нем наблюдательный пункт, решил проследить. До ее предполагаемого размещения было километров пять. Мешали густые кроны деревьев. Связались с воздушной разведкой и получили ответ, что в указанном месте ничего не обнаружено.

А на следующее утро вновь звучали выстрелы, в течение трех минут. М. М. Кравченя стремглав бросился к своему наблюдательному пункту и опять ничего не увидел. Но старшего лейтенанта вдруг осенила мысль. В том районе проходит железная дорога, и, как Кравчене показалось, он заметил следы уходящего в небо дыма. Неужели бронепоезд?

Своими предположениями М. М. Кравченя поделился с командиром дивизиона В. М. Морозовым. Рассчитывая на педантичность немцев, он приказал Кравчене завтра к девяти часам утра уже быть на своем наблюдательном пункте. Внимательно посмотрели карту. Действительно, железная дорога прочерчивала означенное место.

На следующее утро батарея-невидимка заработала. Тех трех минут, что она посылала снаряды в нашу сторону, было достаточно, чтобы удостовериться: это действует бронепоезд.

Майор Морозов обратил внимание командира на сложность задачи по уничтожению фашистского бронепоезда.

— На первый взгляд, — объяснял он, — задача слишком простая, навалиться бронепоездами «Муромцем» и «Мининым». Но если вдуматься, судьбу боя будут решать секунды. Быстрота, точность, автоматизм при стрельбе — вот что необходимо для успеха.

Командир 31-го отдельного особого Горьковского дивизиона бронепоездов майор В. М. Морозов принимает Красное знамя 15 июля 1944 года на станции Голобы (район Ковеля).

Штаб бронедивизиона разработал план операции. Артиллеристы одновременно должны были вывести из строя железнодорожное полотно, отрезать вражескому бронепоезду путь отхода. Для этого «Илья Муромец» найдет незаметную стоянку поближе к батарее-невидимке. Чтобы не спугнуть противника, решили начинать действия без пристрелки.

Утро 4 июня выдалось пасмурным, изредка накрапывал мелкий дождь. М. М. Кравченя и его помощники пришли на наблюдательный пункт задолго до начала намеченного времени. Но их ждало непредвиденное обстоятельство. Дерево, с которого велось наблюдение, валялось на земле сломанным. Что это? Залетел случайный снаряд или немцы пронюхали о готовящемся ударе? Неужели все приготовления пойдут насмарку? Загадка казалась неразрешимой. Выбрали другое дерево, установили связь и сообщили в штаб бронедивизиона. Решили операцию не отменять, ждать девяти утра.