Виталий Вульф - Пленительные женщины. Одри Хепберн, Элизабет Тейлор, Мэрлин Монро, Мадонна и другие

Вот только с остальным дела обстояли неважно. Синтия считалась самой некрасивой из трех сестер: долговязая, нескладная и к тому же с огромной родинкой у рта. Мама повторяла ей: «С твоей внешностью, Синтия, ты должна посвятить свою жизнь науке!» И та послушалась: поступила в Северозападный университет по специальности химическая инженерия и даже смогла получить стипендию. Однако проучилась она там всего одну четверть: теперь девушку манили совсем другие перспективы.

Еще два года назад шестнадцатилетняя Синтия подрабатывала на кукурузном поле — работала на опылении кукурузы, что для среднезападных штатов было одним из традиционных начал трудовой деятельности для подростков. Какой-то корреспондент, явившись на поле, сделал несколько снимков, один из которых — с лицом Синтии — попал в газеты.

Фотографию увидел знаменитый фотограф Виктор Скребнески, сын польских и русских эмигрантов. Лицо темноволосой и кареглазой девушки на снимке понравилось ему: оно было свежим, красивым, умным — и его явно любила камера. Разыскав девушку, Виктор сделал с ней несколько фотографий, которые потом предлагал ведущим модельным агентствам. Однако те не спешили брать на работу девчонку из Иллинойса: с такой родинкой, по их мнению, ей было нечего делать в модельном бизнесе! Лишь через пару лет контракт с Синтией согласилось подписать нью-йоркское отделение знаменитого агентства Elite.

По словам самой Синди, ею заинтересовались поначалу исключительно потому, что за нее хлопотал Скребнески: он уже успел заработать себе славу удачного «золотоискателя», не раз находя для агентств будущих перспективных моделей. И раз он говорил, что из Синтии выйдет толк — с ней можно было попробовать поработать. В 1986 году Синтия переехала в Нью-Йорк, где за нее всерьез взялись тренеры будущих моделей: ее посадили на жесткую диету, составили программу упражнений, учили ходить и позировать перед камерой, а также причесываться и накладывать макияж. Последнее было самой большой проблемой для девочки, которая никогда не держала в руках даже губной помады. А еще они категорически настаивали на том, чтобы Синтия удалила свою родинку: она уже готова была согласиться, но страх перед врачами — возможно, отголоски смерти брата — не позволил ей решиться на операцию. Так что на многих первых фотографиях будущей супермодели пресловутую родинку просто закрашивали.

Не стоит думать, что работа модели — легкий труд: первые месяцы Синтии приходилось работать по двадцать часов в сутки, проводя по полдня стоя на высоченных каблуках в неудобных позах или бегая по городу с одного кастинга на другой. Поначалу в агентстве, которое любило в интересах раскрутки давать своим моделям броские короткие псевдонимы, Синтию звали Бэби Джиа: она была похожа на супермодель начала восьмидесятых Джиа Каранджи, одну из первых, кто был удостоен этого громкого титула: менеджеры считали, что, представляя девушку как «маленькую Джиа», ее быстрее можно будет продать. Но Синтия пообещала себе, что добьется права носить собственное имя, — и добилась своего.

Всего за пару месяцев упорство и красота девушки — а может быть, счастливый случай — сделали свое дело. Уже в январе 1987 года она появилась на своей первой обложке — британского издания Vogue, — где позировала в укороченном твидовом жакете, дополненном залихватски сдвинутой набок шляпкой и крупными бусами из фальшивого жемчуга. В то же время она приняла участие в крупнейшем соревновании профессиональных моделей, конкурсе Look Of The Year, проводимом агентством Elite. Кстати, на нем она заняла второе место, что не помешало ей уже к концу первого года выйти в число самых успешных американских фотомоделей. Свой успех она позже объяснила очень просто: «Когда я позирую перед камерой, у меня не пустой взгляд». Она получила право называться Синди Кроуфорд, а уже через пару лет по всему миру ее знали просто как Синди — то ли искаженный вариант ее имени, то ли сокращение от имени Синдереллы — Золушки, какой многим представлялась Кроуфорд. Даже ее родинка, которую так проклинали менеджеры агентства, превратилась в фирменный знак Кроуфорд: по ней ее узнавали на многочисленных снимках в глянцевых журналах, на рекламных плакатах и во время проходов по подиуму. Когда-то давно слава Мэрилин Монро заставляла пририсовывать родинки даже тех, у кого их не было, но те времена, казалось, давно прошли — и вот пример Синди Кроуфорд снова вдохновил их гордиться своей «природной мушкой».

Восьмидесятые годы, особенно их вторая половина, были тяжелым временем для индустрии моды и шоу-бизнеса: за роскошными тканями, избыточными силуэтами и блеском фальшивых драгоценностей не было видно, что вся модная индустрия находится в глубоком кризисе. Кинозвезды, которые невероятно устали постоянно жить под прицелом фотокамер, больше не хотели пачками покупать себе дорогостоящие наряды, и простые зрители не имели возможности им в этом подражать. Женам миллионеров стало неприлично выставлять свое богатство напоказ. Нужды времени настоятельно требовали тех, кто снова смог бы привлечь внимание к блестящим творениям от-кутюр и дорогостоящим товарам, кем простые обыватели могли бы восхищаться и кому могли бы подражать. Постепенно место властительниц умов заняли прекрасные фотомодели, чьи лица были известны каждому, растиражированные в тысячах фотографий на глянцевых страницах журналов и рекламных плакатах. Именно они — невероятно прекрасные, холеные, одетые в роскошные одеяния от лучших модельеров — стали воплощением мечтаний миллионов, спасителями индустрии от-кутюр и главными кормильцами «желтой» прессы.

Девушек, которые действительно диктовали миру свою волю, было немного, и Синди Кроуфорд была одной из первых, кого причислили к лику небожителей — разряду супермоделей, которых, по словам Клаудиа Шиффер, весь мир знал в лицо. Почти в каждом выпуске каждого глянцевого журнала были ее снимки, почти в каждой газете упоминалось ее имя, и репортеры, описывающие показ новой коллекции того или иного модельера, обязательно упоминали, сколько выходов у нее было и сколько тысяч долларов она за это получила — а ее гонорары доходили до 60 тысяч долларов за показ. Знаменитый модельер Карл Лагерфельд говорил о ней: «В Синди сочетаются классическая красота и девушка мечты каждого американца». В июле 1988 года Синди Кроуфорд стала первой супермоделью, появившейся на страницах журнала Playboy: ее сдержанная черно-белая фотосессия была выполнена фотографом Гербом Ритцом. Репортерам она заявила: «Я не возражаю, если кто-нибудь захочет повесить на стену мое изображение, если это доставит ему радость. Мне будет приятно доставить такое удовольствие». С этого момента уже ни у кого не было сомнений, что Кроуфорд воцарилась на самой вершине.