Лэнс Армстронг - Не только о велоспорте: мое возвращение к жизни

Я жал на педали так, что велосипед мотался подо мной из стороны в сторону, а плечи от усталости начали двигаться вверх-вниз вместе с ногами. Я ощутил, как нарастает изнеможение, и уже всем телом старался толкать велосипед вперед. Отчаянно пытаясь вдохнуть хоть немного лишнего воздуха, я раздувал ноздри и оскаливал зубы.

До финиша было еще далеко, и я боялся, что Цулле меня достанет. Но все же мне удавалось удерживать ритм.

Я оглянулся через плечо, почти ожидая увидеть Цулле у себя на колесе.

Там никого не было.

Я снова посмотрел вперед. Теперь я уже мог разглядеть линию финиша — до самого конца пути Дорога шла на подъем. Я устремился к вершине холма.

Думал ли я о раке, когда преодолевал те последние сотни метров? Нет. Сказать так было бы неправдой. Но мне кажется, что моими действиями, прямо или косвенно, управляли все события последних двух лет: борьба с раком, неверие других спортсменов в возможность моего возвращения, все, через что мне пришлось пройти, все, что накопилось и отложилось в глубине души. То ли все это заставило меня двигаться быстрее, то ли помешало им выложиться и догнать меня, я не знаю.

Продолжая взбираться на подъем, я чувствовал боль во всем теле, но испытывал огромное ликование от того, что смог сделать с этим телом. Крутить педали из последних сил тяжело. Но это совсем не то, что лежать на больничной койке с торчащим из груди катетером, когда твои вены сжигает платина и когда тебя выворачивает наизнанку 24 часа в сутки пять дней в неделю.

Я пересек финиш с поднятыми вверх РУкАми высоко поднятой головой.

А потом я закрыл ладонями лицо, не в силах поверить в победу.

Моя жена сидела напротив телевизора в своем гостиничном номере в Италии И плакала.

Позднее в тот же день в Индианаполисе Хэйни, весь персонал медицинского центра, и все пациенты в палате побросали все свои Дела, чтобы посмотреть по телевизору записанный Репортаж.

Когда я начал подниматься в гору, наращивая преимущество, они не могли оторваться от экранов.

«Он сделал это, — сказала Латрис. — Он добился своего. У него все получилось».

После Сестриера я лидировал в «Тур де Франс» с отрывом в 6 минут 3 секунды.

Когда едешь через горы, то самих гор практически не видишь. У тебя нет времени любоваться видами величественных утесов, пропастей и уступов по обеим сторонам дороги, неясными очертаниями скал, ледников и пиков, спускающихся к изумрудным пастбищам. Единственное, что ты видишь, — это дорогу перед собой и гонщиков позади себя, потому что лидерство в горах — штука небезопасная.

На следующее утро после Сестриера я встал рано и позавтракал вместе с командой. Каждую неделю мы съедали 25 пачек сухих смесей и сотни яиц. Сначала я положил немного мюслей, затем съел яичницу из трех или четырех яиц, а потом забросил в желудок немного макарон. Впереди меня ждал еще один долгий, тяжелый день езды по горам, и мне нужен был каждый грамм насыщенных энергией углеводов, который я только мог найти. Нам предстоял этап до Альп д'Юэз (Alpe d'Huez), который таил в себе столько же загадок, сколько любой другой в «Туре». Нас ожидал 1000-метровый подъем длиной больше 14 километров, с градиентом в 9 градусов. Извилистый подъем включал 21 коварную шпильку и был похож: на бесконечную трассу американских горок, ведущую к вершине. Изматывающий подъем сменялся леденящим душу

спуском, а дорога в некоторых местах была не шире велосипедного руля. Кстати, в начале 1900-х, когда в «Тур» впервые были включены горные этапы, один из гонщиков, завершивших дистанцию на своем тяжелом и громоздком агрегате, повернулся к столпившимся у обочины организаторам и заорал: «Вы все убийцы!»

На Альп д'Юэз я намеревался избегать любых осложнений. Мне не нужно было атаковать, как на Сестриере, достаточно было просто держать под контролем главных соперников: Абрахам Олано отставал на 6 минут 3 секунды, а Алекс Цулле шел четвертым, проигрывая мне 7 минут 47 секунд. Фернандо Эскартин занимал восьмую позицию, уступая мне 9 минут. Задача дня заключалась в том, чтобы сохранить лидерство и не растерять преимущество, выигранное в Сестриере.

Мы доехали до подножия Альп д'Юэз. Я хотел, чтобы вся команда знала, что я в хорошей форме, потому что на тяжелых подъемах моральное состояние имеет для гонщиков решающее значение. У всех нас были наушники и двусторонняя радиосвязь, поэтому я знал, что меня слышат все.

— Эй, Йохан, — сказал я.

— Да, Лэнс, — отозвался он, по обыкновению, без эмоций.

— Я смог бы заехать на эту горку на трехколесном велосипеде. Это мне раз плюнуть.

В наушнике прозвучало приглушенное хмыканье. Мы сразу зарядили высокий темп, чтобы охладить рвение атакующих и свести к минимуму число гонщиков, способных бросить нам вызов. Первым меня повез в гору Тайлер Хэмилтон. Я сел ему на колесо и все время что-нибудь говорил прямо в ухо. Мы обогнали Олано. Иохан вышел на связь и сообщил: «Олано отвалился. Отличная работа». К нам приблизился Мануэль Белтран, один из партнеров Цулле. Я прокричал Тайлеру: «Неужели ты дашь Белтрану себя обойти?»

Нам оставалось проехать 10 километров, около 30 минут работы, строго в гору. Внезапно нас нагнали Эскартин и его товарищ по команде, Карлос Контрерас, ускорившиеся на подъеме. Следом за ними атаковал Павел Тонков из команды Тома Стеел — са. Тайлер выдохся. У него не осталось сил, и мне пришлось преследовать Тонкова самому. После него появился Цулле, которого тащил за собой Белтран, а мне на колесо пристроился француз Ришар Виранк. Все они дружно пытались меня тормознуть.

Но я не чувствовал усталости. Все их действия меня устраивали, поскольку, пока я оставался с ними, никто из них не мог отыграть у меня много времени. Я продолжал идти четвертым, зорко следя за развитием событий. До вершины оставалось 4 километра, около 6,5 минуты насилия над организмом. В отрыв пошел итальянец, Джузеппе Герини, титулованный гонщик, дважды пришедший третьим на «Туре Италии». Но Герини отставал от меня на 15 минут, и мне не нужно было принимать его в расчет. Я его отпустил. Тем временем наконец-то сломался Цулле. У него не было сил поддерживать взятый темп.

Герини набрал 20 секунд преимущества, а затем произошло невероятное — он врезался в зрителя. Зрители целыми днями играли с огнем, перебегая дорогу перед пелотоном, и вот какой-то экзальтированный фанат выскочил на середину дороги и принялся щелкать фотоаппаратом. Пытаясь его объехать, Герини дернулся в одну сторону, потом в другую, а в итоге зацепил его рулем и вылетел из седла. Подобные ситуации типичны для «Тура» и доказывают, что лидера всегда подстерегают опасности. Герини, сумевший избежать травмы, вскочил на ноги, сел на велосипед и поехал дальше, но теперь ему в затылок дышал Тонков. К счастью, Герини сумел пересечь линию финиша первым и стать победителем этапа.