Василий Емельянов - О времени, о товарищах, о себе

Однако главное, что захватывало нас в те дни целиком, возбуждало и волновало, — было то конкретное дело, которым мы занимались. Успехи промышленности отодвигали в сторону все остальные вопросы.

Я помню состояние огромного подъема, в котором я находился, знакомясь с грандиозными планами развития производства. Я чувствовал, как промышленность, и в частности выплавка качественных сталей и ферросплавов, что меня особенно интересовало, стремительно поднимается. То, что еще пять лет назад казалось трудным, теперь уже разрешено или находится на путях к разрешению.

К VII съезду Советов Главспецсталью выпущена была книга «Качественная сталь». Обложка этой книги представляла собой тонкий лист нержавеющей стали, а на первой странице диаграммами была изображена динамика выпуска качественного проката и электростали за время с 1927 по 1934 год. Эти кривые круто поднимались вверх. Уже сама обложка книги говорила о больших успехах, о создании в стране нового производства — листовой нержавеющей стали. Я держал в руках эту удивительную книгу и читал ее захлебываясь. В предисловии было приведено много ярких примеров тех успехов, которыми были отмечены в этой области годы первой пятилетки.

…Царская Россия, с ее отсталой техникой, почти не имела качественной металлургии. Лишь немногие военные заводы производили в небольшом количестве качественную сталь…

К началу первой пятилетки в стране было изготовлено всего 90 тысяч тонн качественного проката, а через два года, перед VI съездом Советов, это производство возросло более чем в два с половиной раза, а еще через четыре года — более чем в пять раз.

…Успехи в развитии качественной металлургия сыграли большую роль в сокращении импорта — мы сами стали производить то, что раньше покупали за границей.

Ошеломляющий успех первой пятилетки вселял глубокую уверенность в возможности быстрого решения всех основных задач второй пятилетки.

В Госплане происходили интересные совещания о создании промышленных комплексов, создавались связи между угольными месторождениями Кузнецкого бассейна и железорудными месторождениями горы Магнитной. Проблема освоения Востока нашей страны была новой и захватывала своим грандиозным размахом, дерзостью.

Я участвовал на совещаниях в Госплане, когда там развертывались ошеломляющие проекты строительства мощных гидроэлектростанций, больших металлургических заводов, химических предприятий и прокладки новых железнодорожных путей.

На этих совещаниях говорили о еще не тронутых богатствах Сибири. На геологических картах, иллюстрирующих яркие речи докладчиков, огромные черные пятна угольных месторождений Сибири подавляли своей величиной месторождения угля европейской части Советского Союза. В то время мы еще не ощущали во всей полноте тех трудностей, с которыми столкнемся, когда начнем освоение Сибири. Мы не представляли, с какими новыми проблемами, большими и малыми, придется встретиться.

Мы работали над проектами новых заводов, изучали современные технологические процессы, но часто забывали о том, как нам трудно будет доставать самые простые вещи — рукавицы пли войлочные шляпы, синие стекла для сталеваров или чернила для приборов с самописцами.

Мы не думали о том, где мы достанем посуду для столовых и оконное стекло для строящихся домов. Каждодневно возникали вопросы, которых не было при строительстве заводов в Европе — в обжитых местах, где было все необходимое для производства и быта людей.

Мы реально не представляли себе также, а как удастся в такой короткий срок стремительно поднять самих людей, тысячи людей до высот современной техники. В Европе этот процесс происходил постепенно — на протяжении длительного времени. У нас же он должен был совершиться небывало быстро. Ведь многие из пришедших тогда на заводы не имели ни малейшего представления о современной технике.

На память пришел 1927 год, когда в составе экспедиции я был в Алтайском крае. Мы собирались ехать из Бийска в село Алтайское. На весь город здесь было тогда всего три легковых автомашины — две дали нам. Эти машины были брошены в свое время отступающими частями армии Колчака.

Автомобиль в этих местах был настолько необычен, что, встретившись на дороге с обозом, произвел большой переполох. Испуганные лошади стали рваться в сторону, несколько телег опрокинулось, и кладь с них полетела во все стороны. Пришлось остановиться.

В селе Алтайском нас моментально окружила толпа. Одна старуха, подойдя к машине, стала гладить ее по блестящей поверхности капота.

Я спросил:

— Что, бабушка, впервые, что ли, видите автомобиль-то?

— Да нет, милый, видела я их несколько раз, когда они пролетали над селом-то, но вот вблизи-то никогда не приходилось видеть. Впервые вижу вблизи-то.

Я подумал: «Какой парадокс! Эта женщина сначала увидела самолеты и только позже познакомилась с автомобилем».

Здесь, в этом же селе, я встретился тогда и с другими аналогичными свидетельствами стремительного внедрения нового. Кое-где в избах стояли уже первые радиоприемники, но крестьяне сильно удивились, увидев у нас патефон.

Многие за всю свою жизнь ни разу не выезжали из села, им был неведом другой мир.

А сколько у нас таких мест? Село Алтайское не было исключением. Стояла задача поднять всю огромную страну на уровень современной цивилизации.

Кто это должен сделать? Мы.

Успехи и неудачи

Тевосян мне говорил и о том, что в развитии металлургии много узких мест. Отстает развитие рудной базы, не хватает огнеупорных материалов, коксующихся углей. Желание производить больше и быстрее выполнять планы приходит в противоречие с укоренившейся производственной практикой небольших заводов, производящих простые стали. На уральских доменных печах руду и древесный уголь подавали вручную. Подвозили или на тачках или на лошадях, кирпич на всех строительствах рабочие носили буквально на собственном горбу, а котлованы под фундаменты рыли, используя кирку и лопату. Этими средствами строили новые заводы.

Уже значительно позже, будучи в Индии на металлургическом заводе Тата, я встретил старого американского металлурга-доменщика.

Узнав, что я из Советского Союза, доменщик страшно обрадовался, взял меня за обе руки и, не отпуская, стал расспрашивать о Кузнецком заводе.

— Ну, как работают мои доменные печи? Ведь я их строил в 1932 году. Вероятно, старых печей уже нет. Так хочется хотя бы на пару дней попасть в Кузнецк и посмотреть, что там у вас делается. Вы так далеко ушли за эти годы. Поверьте мне, в мире нет сейчас лучших доменных печей, чем ваши. Это вам говорит человек, знающий доменное дело.