Алиса в русском зазеркалье. Последняя императрица России: взгляд из современности - Павел Валерьевич Басинский
”Возлюбленный мой и незабвенный учитель, спаситель и наставник. Как томительно мне без тебя. Я только тогда душой покойна, отдыхаю, когда ты, учитель, сидишь около меня, а я целую твои руки и голову склоняю на твои блаженные плечи. О, как легко мне тогда бывает. Тогда я желаю всё одного: заснуть, заснуть навеки на твоих плечах, в твоих объятьях. О, какое счастье даже чувствовать одно твое присутствие около меня. Где ты есть. Куда ты улетел. А мне так тяжело, такая тоска на сердце… Только ты, наставник мой возлюбленный, не говори Ане (Вырубовой. – К. Б.) о моих страданиях без тебя. Аня добрая, она хорошая, она меня любит, но ты не открывай ей моего горя. Скоро ли ты будешь опять около меня. Скорее приезжай. Я жду тебя и мучаюсь по тебе. Прошу твоего святого благословения и целую твои блаженные руки. Во веки любящая тебя, Мама.
ПБ: Ну, знаете! Видимо, я – тот самый читатель, который слишком вольно интерпретирует слова императрицы. Здесь нет сексуального, но, безусловно, есть сильный эротический подтекст, который почти неизбежен, когда душевно больная девушка или женщина влюбляется в своего учителя, наставника, психотерапевта или даже священника. Это настолько типичный случай, что не стоило бы его и обсуждать.
Но главное ведь не это. Главное то, что супруга русского императора, императрица, оказалась в абсолютной психологической зависимости от человека, личность которого до сих пор у многих вызывает серьезные сомнения.
КБ: Имеется точка зрения, что сам факт существования этих писем императрицы Распутину – фальсификация. Но вероятнее всего, они существовали. Они были получены от скандально известного монаха Илиодора (Труфанова), которому Распутин покровительствовал и который в 1909 году гостил у него в Покровском. Зачем Распутин передал письма царской семьи авантюристу Илиодору – темный вопрос.
ПБ: Выпили… Решил похвастаться… Или отдал письма на сохранение, понимая, что под ним уже горит земля… Потом они с Илиодором разругаются, и в 1917 году Труфанов выпустит книгу «Святой черт», в которой «разоблачит» Распутина. Но прежде, чем ее издать, он будет шантажировать императрицу якобы имеющимися у него документами о ее отнюдь не только духовной связи со старцем.
КБ: Согласно воспоминаниям председателя кабинета министров В. Н. Коковцова, министр внутренних дел А. А. Макаров показал эти письма Николаю. Они были отпечатаны гектографическим способом и распространялись в Петербурге, порождая грязные слухи. Николай признал подлинность почерка императрицы и брезгливо бросил конверт с этими письмами в ящик стола. В декабре 1912 года А. А. Макаров был уволен со своей должности…
ПБ: Опять «Сказка о Царе Салтане»! Повесили гонца с плохими новостями. Но, насколько я знаю, Макаров был уволен не из-за этого, а по настоянию либерального крыла Государственной думы после печально известного Ленского расстрела рабочих.
Не будем копаться в этой грязной истории. Факт тот, что в результате этого скандала Николай был вынужден выдворить Распутина вместе с Илиодором из Петербурга. Это была как бы отставка, как и увольнение Макарова. Но после спальского кризиса влияние Распутина на царскую семью вновь набирает силу. После того, что случилось, веру Александры Федоровны в старца ничто не могло поколебать. Отныне все, кто пытался Распутину как-то противостоять, немедленно становились ее личными врагами.
Волшебная телеграмма
ПБ: Что же произошло? Когда в Спале случился рецидив болезни цесаревича и состояние его здоровья стало угрожающим, в помощь домашнему врачу Евгению Боткину были вызваны еще четверо докторов. Это хирург Сергей Петрович Федоров (его имя еще при жизни было присвоено клинике факультетской хирургии Военно-медицинской академии). Это лейб-педиатр Сергей Алексеевич Острогорский. Это личный врач цесаревича Владимир Николаевич Деревенко и пионер российской педиатрии Карл Андреевич Раухфус (его имя сейчас носит Детский городской многопрофильный клинический центр высоких медицинских технологий в Петербурге).
Настоящее созвездие медицинских светил! Но и они оказались бессильны. Опухоль продолжала расти, муки восьмилетнего ребенка становились невыносимы. Он кричал и стонал сутками, не давая спать матери, говорил ей, что мечтает умереть (восьмилетний мальчик!), а отец, уходя от него, запирался в кабинете и плакал.
Вроде бы Федоров хотел применить какой-то новый прогрессивный метод лечения, но не решился на это, потому что метод этот не был до конца изучен. 10 октября священник Васильев причастил цесаревича, а в Петербург был отправлен бюллетень такого содержания, что после него следовало ожидать некролог. И вдруг наследнику становится лучше! Внутреннее кровотечение останавливается, он спокойно засыпает… Императрица идет к обитателям охотничьего дома – бедная, измученная, но со счастливым лицом. Оказывается, Анна Вырубова отправила в Покровское телеграмму Распутину и от него пришел ответ. И вот – мгновенное чудо спасения! Алексей еще долго будет выздоравливать, но смертельная опасность миновала…
Телеграмма не сохранилась, ее текст мы знаем лишь по воспоминаниям разных лиц. Он был следующий: «Бог воззрил на твои слезы. Не печалься. Твой сын будет жить. Пусть доктора его не мучат». Этот вариант текста не сильно расходится с другими. Суть везде одна: Алексей будет жить, не беспокойся, пусть врачи его не мучают.
То есть – не лечат…
Обладал ли Распутин на самом деле целительными способностями – вопрос сложный, он до сих пор вызывает споры. Но, видимо, все-таки обладал. По крайней мере – даром гипноза. Под воздействием гипноза, в состоянии покоя снижается кровяное давление и кровь быстрее свертывается. То, что после посещений Распутина наследник чувствовал себя лучше, не отрицали даже скептики, даже врачи. Но в этом случае никакого посещения не было. Только телеграмма. Если помогла она, это уже нельзя объяснить иначе, как чудом.
Дочь Распутина Матрена Григорьевна в воспоминаниях об отце, написанных в эмиграции (скончалась в 1977 году в Лос-Анджелесе) писала об этом:
”Мы как раз садились обедать, когда принесли эту телеграмму. Отец прочел ее и тотчас же вышел из-за стола, опустился на колени перед иконой Казанской Божьей Матери и стал молиться. Это продолжалось очень долго. Мы сидели, замерев, Дуня (Евдокия Печеркина – работница в доме Распутиных. – П. Б.) так и застыла с посудой в руках. По лицу отца крупными каплями стекал пот. Наконец, он перекрестился в последний раз. Потом поднялся и велел отправить телеграмму императрице: «Не бойся. Бог увидел твои слезы и услышал твои молитвы. Не горюй, твой сын будет жить».
Впрочем, к воспоминаниям Матрены нужно относиться с большой осторожностью. Например, она утверждала, что Николай II, как и его отец, был алкоголиком и трезвым бывал только утром. Дескать, ее отец пытался лечить царя от этого недуга, но даже у него
