Герберт Вернер - Стальные гробы. Немецкие подводные лодки: секретные операции 1941-1945

Мы условились о встрече, когда я приеду в Париж в следующий раз. Последовало расставание, вернувшее меня к военным будням.

Когда я прибыл в Брест, военный городок находился в смятении. По радио только что объявили о капитуляции Италии. Эта новость стала основной темой разговоров в офицерской столовой и баре. После того как англо-американские войска создали плацдарм для своей высадки в Салерно, новое правительство маршала Бадольо приказало итальянским солдатам сложить оружие. Теперь немецкие войска должны были сражаться с противником один на один. К счастью, мы имели там сильные оборонительные позиции, позволяющие остановить наступавшего на север врага. Но стало очевидным, что стальное кольцо вокруг Европы сжималось все теснее.

День моего пребывания совпал с завершением по графику ремонта и переоборудования «У-230» в сухом доке. Я приступил к её подготовке к неизбежному походу. Снабжение нас торпедами нового типа проходило, однако, туго. Мы получили всего лишь одну убийцу эскортов «Т-5», восемь самодвижущихся торпед «ЛУГ» и три – обычного типа. Я поинтересовался относительно возможности получения «шнеркеля», но встретил лишь удивлённые физиономии. Никто на базе даже не слышал о таком приспособлении. Тем не менее грозный вид нашей лодки и установка на ней восьми зенитных стволов воодушевляли. Эти скорострельные зенитки, диковинные торпеды и радар нового типа давали нам весомый шанс вернуть времена былой славы, а также возможность вернуться в порт после похода.

Глава 15

4 октября, понедельник. «У-230» в сумерках вышла в море. Нам благоприятствовала безлунная ночь. Как только скалистое побережье растворилось в темноте, мы расстались со своим эскортом и направились курсом на юго-запад прямо в «долину смерти».

Через несколько минут наш новый радар известил о появлении противника. Вместо немедленного погружения мы продолжали двигаться полным ходом по поверхности моря, приготовив к бою свои зенитки и прибегнув к новой тактике отвлекающих манёвров, которая, как нас заверили, будет весьма эффективной. Ридель, ответственный за реализацию этой тактики, наполнил воздушный шар гелием, хранившемся в ёмкостях, закреплённых за ограждение мостика. Затем он прикрепил к шнурку, стягивавшему шар, полоски алюминиевой фольги, а свободный конец привязал к поплавку. Все это сооружение было выброшено за борт. Поплавок держался на поверхности моря, а шар поднимался, натягивая шнурок до тех пор, пока не стал похож на рождественскую ёлку. Плавающий макет быстро исчез за кормой в зловещей темноте. Через пять минут Ридель повторил операцию, и второй макет закачался на волнах Бискайского залива. Эти алюминиевые деревья имели целью навести радар противника на ложные цели и дать возможность нам самим уйти от преследования, скрывшись за искусственным лесом. К сожалению, два других шара запутались в ограждении мостика, а ещё три порвались во время наполнения газом. Развевавшиеся концы спутавшихся полосок фольги могли навести противника на лодку. Однако нам сопутствовала удача. Пока Ридель возился с полосками фольги и шарами, мы проскочили в пространство, занятое французскими рыболовными шхунами, что защитило нас больше, чем плавающие макеты и зенитки. В конце концов мы выбросили за борт все свои алюминиевые деревья и больше никогда ими не пользовались. Они скорее подвергали нас опасности, чем спасали.

Мы шли зигзагом среди рыбацких судов, хаотически разбросанных на обширном пространстве, большую часть ночи и продвинулись довольно далеко. Затем продолжили игру в кошки-мышки со смертью. «Буг» работал безукоризненно. Несколько раз он заблаговременно предупреждал нас о приближении противника, обеспечивая запасом времени для погружения. Каждый раз «томми» кружили над нами в недоумении.

Когда англичане поняли, что мы располагаем новым радаром, предупреждавшим нас об опасности, они изменили график своего патрулирования в районе предполагаемого курса лодки таким образом, чтобы заставить нас чаще находиться под водой. В результате к концу первой ночи похода аккумуляторные батареи разрядились на 70 процентов. Однако, располагая таким надёжным электронным средством, как «бут», который позволял нам избегать встреч с бомбардировщиками, мы отказались от летней тактики и больше не пытались двигаться в надводном положении при дневном свете.

На следующую ночь англичане мгновенно прореагировали на наше всплытие. Включая свои радары лишь эпизодически, они застигли нас врасплох своими точно рассчитанными ударами. Час за часом мы совершали попеременно погружение и всплытие, ночь за ночью уходили от хитроумных манёвров и беспощадных атак противника. На седьмую ночь число атак уменьшилось, а на восьмую мы смогли выныривать, чтобы подышать свежим воздухом. «У-230» вырвалась из зоны блокады и продолжила свой путь в западном направлении среди светившихся волн. На девятую ночь мы получили приказ следовать в сетку квадрата АК-64 и занять позицию в передовом дозоре. Все входившие в него подлодки должны были находиться в погруженном положении, чтобы обнаружить приближавшийся конвой акустическими средствами. Всплытие разрешалось лишь на очень короткое время. Любой ценой необходимо было обеспечить скрытность нашего присутствия. Ибо она являлась решающим условием успеха.

15 октября в 20.35 мы перехватили своей новой антенной, способной улавливать радиоволны на глубине 30 метров, радиограмму: «Конвой, сетка квадрата АК-61, курсом на запад. Всплываю для атаки. "У-844". Один из "волков" установил контакт с конвоем. Ловушка сработала.

21.00. «У-230» всплыла как раз в то время, когда угасал последний отблеск дня, которого под водой мы не видели. Где-то за тёмной завесой ночи на севере двигался конвой, против которого готовилась атака «волчьей стаи». Как обычно, мы связывали с атакой большие надежды.

23.50. Борхерт обнаружил первые тени:

– Эскорт, справа по носу, 3000 метров. Сторожевик показал свой широкий борт и скрылся в темноте. Прозвучал дрожавший голос матроса:

– Сторожевик, 2000 метров, нулевой крамболь! Последовала команда Зигмана:

– Оба дизеля увеличить обороты втрое! Главмех, жми на всю катушку!

Последнее указание относилось к Фридриху, который должен был выжать все резервы из напряжённо работавших двигателей. Не было и речи об атаке сторожевика торпедой-убийцей.

По пеленгу 100 из темноты возникла ещё одна тень. Сторожевик, слева по носу. Он медленно продвигался между нашей подлодкой и преследовавшим нас эсминцем. Зигман не упустил своего шанса. Он развернул «У-230» влево и удалился в северном направлении со скоростью 20 узлов. Оба эскорта были вынуждены отчаянно маневрировать, чтобы избежать столкновения. Из-за этого, однако, на некоторое время был потерян контакт с конвоем. Было уже 00.15 16 октября.