Серго Берия - Мой отец Лаврентий Берия. Сын за отца отвечает…

Нет, не зря все же несколько поколений советских чекистов настойчиво убеждали, что КГБ, как и его предшественники (ЧК, ОГПУ, НКВД, НКГБ, МГБ, МВД), — вооруженный отряд партии. А когда чекисты сами восставали против произвола и не спешили выполнять явно противозаконные приказы, им умели напомнить, кто есть кто. Одни тут же брали под козырек, другие, их было, к сожалению, куда меньше, сопротивлялись.

Но и «вооруженного отряда партии», тюрем и лагерей ГУЛАГа советской партократии, как выяснилось, уже было мало. И тогда ЦК решил создать еще одну, «партийную» тюрьму. Сам факт ее существования в СССР тщательно скрывался многие десятилетия.

23 июня 1956 года министр внутренних дел СССР Николай Дудоров доложил специальной запиской Президиуму ЦК КПСС, что при аресте Д. Н. Суханова, работавшего длительное время заведующим секретариатом Маленкова (Д. Суханов арестован 14 мая 1956 года), был вскрыт его сейф, в котором обнаружили написанные Маленковым документы по организации в Москве «особой тюрьмы», датированная 4 марта 1950 года рукопись о формировании состава нового Советского правительства, справка о наличии агентурных дел на руководящий состав Советской Армии. 16 июня 1956 года арестованный заведующий секретариатом Маленкова показал, что «особую тюрьму» предполагалось организовать в Москве, и, как впоследствии стало мне известно, по адресу Матросская тишина. (Ирония судьбы: там, где находилась созданная партийной верхушкой «особая тюрьма» для вчерашних товарищей по партии, содержались после неудавшегося путча члены ГКЧП.) Суханов дал такие показания:

«Мне было сказано Г. М. Маленковым, чтобы я из аппарата ЦК и КПК назвал людей, которым можно было бы доверить ведение следственной работы в «особой тюрьме». В соответствии с этим мною были названы две кандидатуры ответственных контролеров КПК при ЦК КПСС — Захарова и Никифорова. В ходе организации «особой тюрьмы» мне стало известно, что к работе в ней привлечены работавший в то время в Административном отделе ЦК КПСС Шестаков и работник МВД СССР Клейменов. За работу по организации «особой тюрьмы» Клейменов и Шестаков отчитывались перед Г. М. Маленковым».

Нет у меня оснований не доверять и другому источнику. Так, доктор исторических наук, профессор генерал-майор В. Некрасов, ссылаясь на неопубликованную рукопись Николая Дудорова, министра внутренних дел СССР в 1956–1960 годах, «50 лет борьбы и побед», еще в 1990 году в журнале «Советская милиция»? 6 утверждал:

«Г. М. Маленков, будучи секретарем Центрального Комитета партии, лично в 1950 году занялся организацией в Москве «особой тюрьмы» для ведения в ней следственных политических дел. К делу организации «особой тюрьмы» были привлечены работники отдела административных органов ЦК КПСС, а для следственной работы были привлечены работники КПК при ЦК КПСС. О ходе организации «особой тюрьмы» и ее деятельности докладывали непосредственно Маленкову, в тюрьме был установлен правительственный телефон-вертушка. Тюрьма рассчитана на 30–40 человек, с особыми условиями режима, ускоренной оборачиваемостью. В ней было 35 кабинетов для следователей, специальной охраны и специальных следователей во главе с начальником тюрьмы Клейменовым, которого инструктировал лично Маленков. Осуществлял шефство и наблюдение за тюрьмой И. Серов, бывший тогда заместитель министра внутренних дел.

Были случаи, когда по выходе из кабинета Маленкова в здании ЦК КПСС арестовывались руководящие работники. Например, бывший секретарь ЦК КПСС А. А. Кузнецов, бывший Председатель Совета Министров РСФСР М. И. Родионов, бывший секретарь Ленинградского обкома партии П. С.

Попков и другие — все они арестованы в приемной Маленкова и отправлены в «особую тюрьму», где подвергались пыткам, истязаниям, а затем физически уничтожались.

Допросы политзаключенных производились не только в тюрьме, но и часто политзаключенных доставляли из «особой тюрьмы» в специальных автомашинах в здание ЦК КПСС, как правило, к 12 часам ночи, где Маленков допрашивал их поодиночке».

Из письма бывшего министра внутренних дел С. Н. Круглова в ЦК КПСС от 19 января 1960 года: «В 1950 году по указанию Маленкова, который давал их от имени ЦК партии и со ссылкой на тов. Сталина, МВД было предложено освободить отдельное тюремное помещение, назвать начальника этой тюрьмы, укомплектовать тюрьму надзирателями и вахтерами и в дальнейшем этой тюрьмой не заниматься, так как она будет подчинена ЦК и КПК. МВД СССР и я как министр выполнили это указание. В этой тюрьме я ни разу не был, ни одного человека из заключенных не видел, не допрашивал. Эта тюрьма просуществовала очень короткое время. Помню со слов начальника тюрьмы т. Клейменова, что в одно время туда был доставлен из тюрьмы МГБ арестованный в то время Кузнецов А. А. Через некоторое время он снова работниками МГБ переведен в тюрьму МГБ. Министерству было разрешено использовать тюремное помещение на общих основаниях по своему усмотрению. Все это могут подтвердить бывшие зам. министра тт. Серов, Обручников, быв. начальник тюремного управления т. Кузнецов и другие».

Это ли не свидетельство? Десятки источников по-прежнему обвиняют в создании специальной тюрьмы моего отца. В январе 1960 года это же обвинение было предъявлено Сергею Круглову. И кем? Комитетом партийного контроля при ЦК КПСС. Тем самым КПК, которому и была подчинена специальная тюрьма. «Запамятовал», впрочем, как всегда, о своей постыдной роли и ЦК КПСС.

С. Круглов однозначно указал на человека, поручившего МВД от имени ЦК подготовить новую тюрьму, — Маленкова.

Довольно любопытны и другие пункты обвинения, предъявленного при исключении из партии бывшему министру внутренних дел. Например, участие в выселении жителей Чечено-Ингушетии в 1944 году. И здесь КПСС и ее «боевой штаб» вроде бы ни при чем. Приехали злодеи из НКВД и велели собираться невинным людям в дальний путь. А приказ о выселении кто отдал? Впрочем, вопрос риторический…

Трудно сказать, читали или нет письмо С. Круглова секретари ЦК КПСС Л. Брежнев, М. Суслов и Н. Игнатов, к которым он обращался, но в партии отставного генерала не восстановили. «Я готов понести любое наказание от партии», — писал бывший министр внутренних дел, но партии эта жертва была уже ни к чему — на Круглова и ему подобных давно списали все преступления, совершенные Системой.

Речь, разумеется, не идет о том, виновен в чем-то человек, возглавлявший МВД семь лет при Сталине и три года после смерти диктатора, или нет. Виновен, конечно, как и абсолютно все руководители ведомств, в чьих стенах творилось беззаконие. И не суть важно, где именно — в центральном аппарате, областном центре или захудалом районе. Но задумаемся вновь над тем, кто поручал организовывать тому же Круглову специальную партийную тюрьму, выселять репрессированные народы и т. п.