Виктория Балашова - Диана Спенсер

О чем же непринужденно болтала с преподавателем Диана? Именно в этой записи она говорит о смерти Барри Мэннеки: «Его убрали». Рассуждает о сексе с принцем: раз в три недели, и причины видит в том, что он встречался с Камиллой именно с такой частотой до свадьбы и привык к подобному «распорядку». До помолвки, признает Диана, они виделись с принцем 13 раз. Он мог звонить ей ежедневно, а потом пропадать на несколько недель. «Очень странно», — говорит она, но почему-то эта странность бросилась ей в глаза много лет спустя. Да и странность ли это — если вспомнить историю их знакомства и взаимоотношений, то так уже не кажется. Барри принцесса называет «самым прекрасным парнем, который у нее когда-либо был» — удивительная ремарка о человеке, с которым ее так мало связывало.

Даже после смерти Дианы ее ошибки, излишняя откровенность с посторонними людьми имеют неприятные последствия…

В общественной жизни до поры до времени Диане удавалось держать планку на заданной высоте. В начале марта она посетила Непал с целью «изучить перспективы предоставления британской гуманитарной помощи этой стране». Но если сама принцесса продолжала исполнять свой общественный долг как обычно, то встречали ее уже иначе. Многие тогда обратили внимание на непрозвучавший в аэропорту государственный гимн. Однако визит и не носил официального характера. Ранее Диана крайне редко ездила в подобные поездки — в основном вместе с Чарльзом она наносила официальные визиты на государственном уровне. В остальных случаях, как и в Непале, гимн в ее честь не исполняли. Но были другие моменты, однозначно указывавшие на изменившийся статус принцессы: с ней не было личного шофера, секретаря и фрейлин. С Дианой поехала лишь ее сестра Сара (к тому моменту, правда, она уже выполняла при принцессе роль одной из фрейлин). Встречал Диану принц, а не королевская чета. Он же присутствовал и на банкете в честь гостьи. На банкет Диана пришла в красивом белом платье, отличавшемся скромностью от ее предыдущих нарядов, которые она надевала на приемы. На фото — правая рука сжата в кулак: внутреннее напряжение давало о себе знать. В этой поездке вообще развлекательные мероприятия отсутствовали: Диана работала во славу Красного Креста, гламурный образ остался в прошлом. В больнице она опять дотрагивалась до больных проказой, демонстрируя миру полное отсутствие брезгливости и страха.

После приезда из Непала Диана с детьми и подругами поехала в Австрию кататься на лыжах. Ничего особенного, если бы не состояние крайней эмоциональной напряженности, которое она там испытывала. В целом удачная поездка в Непал в новом качестве не придала Диане сил и уверенности в себе. Напротив, она вдруг увидела все нюансы своего нового положения. Репортеры тоже словно с цепи сорвались, не давая ей и шагу ступить. «Она была очень рассеянной, не могла сосредоточиться. Диана всегда была эксцентричной, но прежде всегда умела собраться и вовремя отойти от края». Спорная ремарка — к сожалению, в этом и была ее беда, что вовремя отойти Диана не умела. И в Австрии продемонстрировала это в полном объеме. «Рано утром… Диана спрыгнула с балкона своего номера на первом этаже (высота составляла около семи метров) в глубокий снег и ушла, не сообщив об этому никому из телохранителей. Она вернулась в половине шестого». Результатом странного побега в никуда стала ссора с близкими подругами, которые не преминули сделать ей замечание.

27 апреля мир стал свидетелем появления на общественной сцене новой Дианы. Потом даже не вспомнят ее первые короткие речи, когда она краснела и едва могла говорить, уткнув голову в бумажку. Уроки, предавшего ее через несколько лет после смерти тренера, пошли на пользу. Диана четко проговаривала все слова и выглядела вполне уверенно. Ее речь была посвящена пищевым расстройствам, в частности анорексии и булимии, с которыми она сама так хорошо была знакома. Но в речи Диана не стала апеллировать к собственному опыту — с громкими признаниями на время было покончено. Тем не менее она говорила в меру эмоционально: ровно в той степени, которая была необходима для придания речи личностной окраски (я знаю, о чем говорю, это все не пустые слова).

Убедительно говорила Диана о том, что за пищевыми расстройствами стоят куда более серьезные заболевания. Рассказывала она и о корне проблемы, который прячется в детстве больного. Диана читала по бумажке, но часто отрывала глаза от текста, чтобы посмотреть в зал, а то и вовсе поднимала взгляд к потолку. Очевидно, что она очень хорошо подготовилась к этому своему первому серьезному выступлению. Диана призывала родителей, друзей, учителей показывать детям, насколько они их ценят. «И тогда, — утверждала она, — они начнут ценить самих себя». Слова эти были пропитаны личной болью. Диана, несмотря ни на какие попытки окружающих ей помочь, всегда искренне считала себя недооцененной и одинокой. В конце речи она признала: «Окончательное выздоровление зависит только от самого человека». Впервые за многие годы к своему месту за столом президиума шла счастливая женщина: она сделала это! Речь была произнесена блестяще. Диана сдала этот урок на «отлично».

Позже, 1 июня она сдаст и второй, еще более сложный экзамен и произнесет речь на конференции, посвященной психически больным женщинам. Стоит послушать — удивительное сочетание эмоциональности, здравого смысла и проникновенности. Каждая женщина, даже простая работница цеха, видела в Диане сестру по несчастью, такую же, как она, не Золушку и не принцессу, а обычную «девушку с соседней улицы». «Женщины считают, что всё могут, что со всем справятся, — говорила Диана. — Им стоит признать, что это не так… Часто они думают, что могут справиться с проблемами в одиночку, и уходят, все глубже и глубже, в депрессию». Речь длилась почти десять минут — рекорд для Дианы. Вместо танцев, любимого балета, на сцене она начала говорить, и результат оказался весьма впечатляющим.

В июле состоялась еще одна примечательная поездка: в Зимбабве. Доселе Африка оставалась прерогативой принцессы Анны, и Диана предупредила как королеву, так и принцессу Анну о предстоящем визите. После журналы опять писали об умении Дианы общаться с простыми людьми, разговаривать с бедными и больными на равных. В поездке ее сопровождала сестра. Конечно, в статьях теперь делался акцент на новом статусе принцессы. «Она не ищет страданий, как думают некоторые, — писали ее сторонники. — Ее способность общаться, обнимать… является ее естественным импульсом, присущим далеко не всем членам королевской семьи. Кто кроме Дианы, — вопрошал далее журналист, — смог бы войти в хоспис для смертельно больных СПИДом женщин, сидеть на их кроватях, поправлять их одеяла и нежно гладить их лица?» Диану называли секретным оружием, вакциной против СПИДа.