Жан Жюль-Верн - Жюль Верн

Умирающий ученый поведал Сервадаку, что звезда, которая их уносит, на самом деле является кометой: вследствие ее столкновения с земным шаром от Земли отделился осколок.

Рассказ даст повод для небольшого урока космографии. Угроза возможных столкновений с другими планетами держит читателя в достаточном напряжении, так что он без скуки вникает в механику Солнечной системы, разумеется, если она ему неизвестна. Три смешных персонажа — англичанин, ученый и ростовщик — придают повествованию жизнерадостность.

Путешествие в Солнечный мир, появившееся в 1877 году под названием «Гектор Сервадак», писатель считал «еще более фантастичным, чем „С Земли на Луну”». «Тут перемешано все, — писал он Этцелю, — и фантазия, и серьезная наука». И хотя роман этот далеко не из лучших его произведений, работа над ним доставила ему удовольствие. Замысел романа слишком неправдоподобен, и читатель с самого начала догадывается, что речь идет всего лишь об обманчивом сне, о чем недвусмысленно говорится в конце книги.

В том же году читатели, едва опомнившись от великолепия Солнечного мира, погрузились в мрачные подземные недра «Черной Индии».

Рудничный мастер Симон Форд обосновался со своим семейством в старой, заброшенной шахте Эберфойл, не пожелав расстаться со «старой кормилицей» по той лишь причине, что молоко ее иссякло. Десять лет прошло с той поры, как он поселился там, и вот инженер Джемс Старр получает от него письмо, в котором мастер просит его приехать, дабы сообщить ему нечто важное. Как выяснилось, он обнаружил следы рудничного газа в штреке, откуда давно был извлечен последний кусок угля, из этого он заключил, что там есть еще угленосный слой.

Вместе с семейством шахтера инженер собирается проверить этот факт. Поначалу их ждет разочарование: из трещин в стене, обнаруженных мастером, не выходила ни одна молекула газа. Но оказалось, что трещины были замазаны таинственным незнакомцем, появившимся в шахте. Добравшись до конца штрека, они при помощи кайла и динамита прокладывают себе путь дальше, сын мастера Гарри Форд ведет своих спутников вперед, где им открывается колоссальная пустота, подобная знаменитой Мамонтовой пещере в Кентукки. Между слоями песчаника и сланцевых пород наши подземные исследователи обнаруживают превосходные угольные жилы.

На обратном пути, словно от взмаха невидимых крыльев, лампа выскользнула из рук Гарри и разбилась. В полном мраке Гарри Форд ощупью первым продвигается по главному штреку; дойдя до конца его, он обнаруживает, что отверстие, пробитое недавно в стене динамитом, снова кем-то заделано, таким образом, исследователи оказались замурованными в Новом Эберфойле. Ведомый огоньком некоего духа — ибо дело происходит в Шотландии, стране легенд, — спасательный отряд обнаруживает почти бездыханные тела исследователей, выживших только благодаря тому же доброму духу, доставлявшему им немного еды.

Начатая разработка нового угольного пласта продолжалась с успехом, несмотря на то что разные случайности свидетельствуют о настойчивой враждебности злого гения шахты.

Гарри упорно разыскивает духов, поселившихся на Новом Эберфойле. Одолев чудовищную сову, гарфанга, он спасает девушку, ни разу не видевшую дневного света, которую дед держал в подземной пещере. Страницы, посвященные приобщению очаровательной Нелль к жизни людей, исполнены тонкого изящества и завершаются великолепном описанием первого восхода солнца, который ей дано увидеть, — это символ нового рождения. Вслед за возвращением к жизни девушки следует объяснение в любви между ней и Гарри.

Непонятные происшествия участились после того, как распространилась весть о предстоящей свадьбе Нелль и Гарри. За неделю до этого события угроза, заключавшаяся в послании, подписанном «Сильфакс», помогла раскрыть тайну злого гения: речь шла вовсе не о каких-нибудь сверхъестественных силах, а о некоем старике, так называемом «кающемся», — человеке, который еще до изобретения безопасной лампы Дэви должен был, рискуя жизнью, вызывать частичные взрывы рудничного газа. Занимаясь долгое время этим опасным ремеслом, Сильфакс утратил рассудок, он хотел помешать проникновению кого бы то ни было в покинутую шахту. Вместе со своей внучкой, маленькой сироткой, он укрылся в недрах шахты.

Во время брачной церемонии один из утесов, образовавших террасу над подземным озером, внезапно отвалился, и тут в углублении между утесами все увидели Сильфакса, он стоял в челноке, держа в руках лампу Дэви, и кричал: «Газ! Газ! Горе всем! Горе!» После неудавшейся попытки взорвать легкий рудничный газ, скопившийся под куполом, сумасшедший старик кинулся с челнока в озеро и утонул.

Эта драматическая история, само собой разумеется, дала возможность писателю рассказать нам об эксплуатации шахт, но прежде он сам в подробностях ознакомился с этим вопросом, посетив шахты в Анзене. Надо сказать, что первоначальный его замысел отличался большим размахом, об этом свидетельствует девятая глава, которая заканчивается такими словами:

«В этом подземелье, хотя и вовсе не пригодном для выращивания растений, могло бы укрыться целое население. И кто знает, не найдет ли когда-нибудь бедный класс Соединенного королевства себе убежище в копях Эберфойла, как и в копях Кардиффа и Ньюкасла, когда и там запасы угля будут исчерпаны?»

Видимо, поначалу писателя занимала идея подземной Англии, но Этцелю она не понравилась, а после того, как сама идея «была уничтожена, я толком не мог ни в чем разобраться», — признавался автор.

Издатель, по всей вероятности, счел недопустимым существование подземной Англии, и Жюлю Верну пришлось довольствоваться пещерой. Нельзя не отметить, что двадцать лет спустя Уэллс в «Машине времени» с успехом воспользовался аналогичной идеей.

Утес, из-за которого появляется Сильфакс, был придуман Этцелем, но писатель «использует его, чтобы дать выход огромному количеству рудничного газа». Небезынтересно узнать, что это чисто театральное появление «кающегося», малообъяснимое и неразъясненное, подсказано было Этцелем, упрекавшим Жюля Верна в том, что он был драматическим автором!

«Черная Индия», работа над которой была закончена в 1877 году, появилась в печати к концу года, а автор тем временем «готовил уже что-то в продолжение этой книги».

Быть может, заботами, связанными с сыном, объясняется тот факт, что писатель разделяет мнение Нелль — «мрак тоже прекрасен», как и то обстоятельство, что ему понравилось в недрах Земли? Но более вероятным мне кажется предположить, что с той минуты, как Жюль Верн оставил идею подземной Англии, при написании романа им двигала любовь к Шотландии с ее легендами, восхищение Вальтером Скоттом и воспоминания о путешествиях туда. Образ Эдинбурга, «старинного, дымного города», не мог не сливаться в его воображении с копями, питавшими его промышленность, к тому же фольклор, которым весь он был пропитан, не мог не вдохновить писателя на создание таинственной атмосферы в книге, совсем не похожей на ту, которую он задумал вначале.