Сергей Горшков - На южном приморском фланге (осень 1941 г. — весна 1944 г.)

Накануне начала операций в газете «На страже» было опубликовано письмо Агнии Ивановны Мерзляковой, адресованное боевым друзьям ее погибшего сына Геннадия. Это материнское письмо, написанное простой русской женщиной, превратилось в документ огромной мобилизующей силы, вызывавшей жгучую ненависть к врагу. Его до сих пор нельзя читать без волнения.

«Дорогие мои сыны! — писала Агния Ивановна. — Весть о геройской гибели моего родного и любимого сына принесла мне много горя. Я оплакиваю своего погибшего сына. Утрата для меня велика. Мое материнское сердце разрывается от боли. Если б вы знали только, как кипит моя ненависть к подлым фашистам, которые оборвали молодую жизнь моего милого сына! Утрата для меня тяжелая, но я горжусь сыном. Горжусь потому, что он погиб как герой. Он любил меня, но он любил и свою Родину, которая дала ему воспитание, выковала в нем храбрость и отвагу для того, чтобы Родина была свободной. Многие преданные Родине патриоты жертвуют своими жизнями, среди этих патриотов и мой сын. Так отомстите же, сыны мои, за смерть вашего боевого друга, за мое горе и слезы, за все злодеяния, которые творят фашисты на нашей земле!.. Будьте храбрыми в боях с врагом! Уничтожайте его беспощадно!.. Пусть мои старческие слезы и горе матери вдохновляют вас на невиданный героизм!».[210]

Высокий наступательный порыв, охвативший воинов перед штурмом Новороссийска, нашел отражение в клятве, принятой перед высадкой десанта. Вот ее текст: «Идя в бой, мы даем клятву Родине в том, что будем действовать стремительно и смело, не щадя своей жизни ради победы над врагом. Волю свою, силы свои и кровь свою, капля за каплей, мы отдадим за счастье нашего народа, за тебя, горячо любимая Родина… Нашим законом есть и будет движение только вперед!».[211]

Подготовка войск ж сил флота к операции была закончена в назначенные сроки. Корабли и суда с десантом вышли из Геленджика в ночь на 10 сентября. В целях обеспечения скрытности перехода самолеты МБР-2 совершали полеты вдоль побережья, занятого противником, артиллерия 18-й армии вела вялую контрбатарейную стрельбу: шум авиационных моторов и разрывы снарядов [216] заглушали шум двигателей катеров и самох&дных плавсредств.

В 2 ч 30 мин авиация 4-й воздушной армии и ВВС флота нанесла массированный бомбовый удар по переднему краю обороны противника, артиллерийским батареям, огневым точкам, прожекторам и другим объектам. В 2 ч 44 мин началась мощная артиллерийская подготовка. В 2 ч 45 мин торпедные катера групп прорыва и атаки берега под командованием капитана 2 ранга В. Т. Проценко и капитана 3 ранга Г. Т. Дьяченко атаковали торпедами [217] вражеские огневые точки на молах и на побережье — на участках от мыса Любви до корня западного мола, от электростанции до корня восточного мола. Другие катера (командир — старший лейтенант А. А. Куракин) высадили на молы штурмовые группы, подорвали боносетевые заграждения и дали сигнал «Проход в порт открыт» торпедным катерам группы атаки порта.

В 2 ч 56 мин торпедные катера под командованием капитан-лейтенанта А. Ф. Африкаиова, несмотря па интенсивный минометно-артиллерийский и пулеметный огонь, на полном ходу ворвались в порт и нанесли торпедный удар по причалам и запланированным местам высадки десанта, где располагались огневые точки противника. В результате этой атаки было уничтожено около десяти дотов и дзотов, были повреждены девять огневых точек и прожектор, что способствовало успешному прорыву в Новороссийский порт торпедных и сторожевых катеров, мотоботов и мотобаркасов с частями первого эшелона десанта.

С подходом кораблей и судов к пунктам высадки в 3 ч 00 мин огонь артиллерии и минометов был перенесен в глубь вражеской обороны. Конечно, в течение шестнадцатиминутной артиллерийской подготовки подавить всю разветвленную систему огневых точек противника было невозможно.

В числе первых высадку десанта на причалы начали сторожевые катера группы капитана 3 ранга Н. И. Сипягина. Первый эшелон высадился менее чем за 2 ч (с 3 ч 09 мин до 4 ч 55 мин): морские пехотинцы 255-й бригады — у входа в порт и на западный берег бухты (возле мыса Любви и Холодильника), бойцы 393-го отдельного батальона морской пехоты и батальона 290-го стрелкового полка НКВД — на северо-западное побережье (центральная часть порта, районы Старопассажирской и Лесной пристаней), воины подразделений 1339-го стрелкового полка 318-й стрелковой дивизии — на северо-восточное побережье (Импортная пристань, электростанция). Всего за этот короткий срок был высажен 4181 человек.[212]

Из состава второго эшелона десанта в темное время суток удалось высадить с санитарных катеров в район цементного завода «Пролетарий» только 370 человек. С [218] наступлением рассвета переброска десанта по акватория Цемесской бухты стала невозможной из-за сильного огневого противодействия противника.

Бой за высадку сразу же приобрел ожесточенный характер. В особенно тяжелом положении оказались подразделения 255-й бригады морской пехоты, так как именно в районе ее высадки противник, ожидая удара со стороны мысхакского плацдарма, сосредоточил основные резервы. Десантники, расчлененные на отдельные, изолированные друг от друга группы, не сумели закрепиться на берегу. В течение дня они отбили пять сильных атак противника, поддерживаемого танками и огнем штурмовых орудий. Из-за выхода из строя раций нарушилась связь с командованием Новороссийской военно-морской базы и бригада была лишена возможности вовремя получать авиационную и артиллерийскую поддержку. Десантники стали пробиваться в район Станички, Старопассажирской и Лесной пристаней. К исходу 10 сентября часть сил бригады соединилась с войсками, перешедшими в наступление с мысхакского плацдарма, а другие группы морских пехотинцев пробились в расположение 393-го отдельного батальона морской пехоты и батальона 290-го стрелкового полка НКВД.

Здесь обстановка тоже была сложной. Морским пехотинцам и бойцам батальона НКВД, вооруженным лишь автоматами и гранатами, пришлось сдерживать яростные атаки противника, поддерживаемого артиллерией и танками. Бой шел за каждый дом. 35 моряков под руководством командира батальона капитан-лейтенанта В. А. Ботылева держали круговую оборону в клубе, группа морских пехотинцев под командованием начальника штаба батальона капитан-лейтенанта А. В. Райкунова — возле здания вокзала. Замполит батальона находился там, где обстановка была наиболее напряженной, словом и личным: примером вдохновляя моряков.

Морские пехотинцы, верные данной клятве, вели с беспримерной отвагой бой с врагом. В районе Импортной пристани взвод моряков-черноморцев наткнулся на заминированное проволочное заграждение, обойти которое было невозможно. Тогда вперед, на колючую проволоку бросился матрос Иван Прохоров. Ценой своей жизни он проделал проход в заграждении и обеспечил успех боевым товарищам. Умирая, он сказал: «Просите командира базы и начальника политотдела, чтобы меня считали коммунистом [219] и сообщили родным, что я погиб за великое дело»[213]