Виталий Калгин - Виктор Цой и его КИНО

Планировалось записывать альбом осенью на профессиональной студии («Мосфильм» или «Ленфильм»), сведение делать в Париже, а черновик должен был помочь музыкантам сэкономить студийное время. В итоге все было сделано так, как и планировалось, но уже без Цоя.

Последний альбом «КИНО» сразу после смерти Цоя оброс слухами и домыслами. Например, что «Черный альбом» записывался с той самой кассеты, которую нашли на месте аварии. Практически сразу из-за неточной интерпретации репортажа все узнали о том, что в разбитой машине нашли демо-запись. Виктор ставил кассету в проигрыватель и поэтому случайно выехал на встречку, не заметив несущегося «Икаруса». По крайней мере, именно это говорилось в интервью одного из участников «КИНО».

Игорь Тихомиров: Самое главное, что на одном из каналов остался Витин голос. Записали его буквально за два дня до смерти. Витя возил эту пленку в машине, и потом она была найдена в обломках. Это не легенда, это такие странные вещи, не имеющие никакого отношения к мирскому, к человеческому. Эту запись мы и взяли, используя голос и, где возможно, звучание Витиной гитары374.

На самом же деле речь шла о том, что кассета с черновой записью альбома, которую Виктор с Наташей слушали в машине, странным образом уцелела в бардачке, хотя вся передняя часть автомобиля была разбита вдребезги. Это действительно поразительный факт. Однако запись, с которой впоследствии работали музыканты, была у Каспаряна – он увез ее в Питер, когда работа была завершена. Именно с этого оригинала и записывался «Черный альбом».

Демо-записей было как минимум две: первая (копия) осталась у Цоя, а вторая (оригинал) у Каспаряна. Копия черновика, найденная в бардачке автомобиля, хранилась у Наталии Разлоговой, пока та не передала ее фанатам, которые собирались делать музей Цоя.

А вот изданный в 2002 году «MorozRecords» диск «Последние записи», включающий демо-версию «Черного альбома», сделан не на основе кассеты Каспаряна, а именно на основе кассеты, найденной в машине Цоя.

Художнику Василию Гаврилову, которого, к сожалению, уже нет в живых, занимавшемуся вместе с Евгением Гапеевым реставрацией, оформлением и выпуском материалов «КИНО», просто передали кассету, взятую когда-то у Наталии Разлоговой.

В 1990, выпуская альбом, группа во главе с менеджером Юрием Айзеншписом, не преследовала никаких коммерческих целей – их этот вопрос вообще не волновал. Это была скорее дань Виктору, поэтому музыканты старались сделать все максимально быстро и четко. Все знали, что после выхода «Черного альбома» группа «КИНО» прекратит свое существование.

Работа над записью продвигалась довольно тяжело и нервно. Миллионы поклонников нетерпеливо ждали выхода, так как все отлично знали об уцелевшей записи. Игорь Тихомиров не раз отмечал в интервью, что записывали и сводили все в страшной спешке, чтобы успеть к концу года.

Общее настроение так же было тягостным.

Игорь Тихомиров: Трудно было. У меня эти несколько месяцев слились в какой-то сплошной кошмар. Гибель близкого человека всегда тяжело переживается, а здесь это еще она связана с неизбежным крушением жизненных планов, которые были выстроены уже надолго вперед: запись альбома, поездка в Японию… Истеричные похороны, бесконечные интервью какие-то, жуткие финансовые разборки и изнурительная работа над альбомом375.

Юрий Каспарян: Конечно, шок был, но как бы в глубине, на уровне подкорки. Я помню, меня так трогало. В песнях «Черного Альбома» тема прощания очень четко звучит. И во время записи все это очень сильно пробивало на эмоции. Я ответственность большую ощущал при сведении, потому что Витя был записан на этой кассете376.

Георгий Гурьянов: Не было той радости и веселья, присущих записям всех предыдущих альбомов. Ну, конечно, стоит ли описывать наши чувства в это время?377

С другой стороны, были чисто технические проблемы, связанные с необходимостью создания студийной записи на основе домашней. Как отмечал Тихомиров, аранжировки прикидочные, но, к счастью, голос был записан на отдельном канале. Его можно было выделить и доработать все остальное. Хотелось сделать хороший, максимально профессиональный звук.

Записывали почти два месяца – с сентября по ноябрь 1990 года в московской студии «Видеофильм». Музыканты аранжировали песни, наложили партии клавишных, барабанов и гитар и смикшировали запись, стараясь сделать одновременно качественный альбом и в то же время сохранить дух исходной записи.

Игорь Тихомиров: Работа над «Черным альбомом» шла так же творчески, как и над предыдущими, хотя, безусловно, нам было очень тяжело морально. Но мы старались максимально сохранять и использовать все Витины партии и учитывать его желания при работе над альбомом. В частности состав и порядок песен был определен им при жизни378.

Всю работу «киношники» – Гурьянов, Каспарян и Тихомиров – делали от начала до конца втроем и очень переживали за результат. Поэтому доводить запись поехали, как и планировалось, во Францию, поскольку грамотных специалистов по сведению в России тогда еще не было. Сводили альбом в студии «Studio du Val d’Orge», там же, где сводился альбом «Последний герой». Помогали в работе Жоэль Бастенер и Натали Минц.

Относительно конечного результата мнения Каспаряна и Тихомирова также расходятся. Каспарян считает, что будь у них больше времени на работу, можно было бы сделать альбом интереснее. А Тихомирова результат вполне устраивает.

Наконец работа была завершена, и в декабре 1990 года альбом был представлен публике. Первое его прослушивание состоялось в ленинградском рок-клубе. Презентация же альбома, организованная Юрием Айзеншписом, прошла 12 января 1991 года в Московском дворце молодежи и, по некоторым данным, явилась первой профессиональной пресс-конференцией в истории русского рока.

На вопросы журналистов отвечали музыканты группы «Кино» и другие близкие Виктору Цою люди: Юрий Каспарян, Георгий Гурьянов, Игорь Тихомиров, Рашид Нугманов, Марьяна Цой, Артемий Троицкий, Сергей Бугаев и Юрий Айзеншпис.

Там же начались и первые продажи альбома. Винил «Черного альбома» вышел полумиллионным тиражом, который разошелся в течение нескольких месяцев. Его цена вместе с пакетом и плакатом составляла 25 руб. – по тем временам это было очень дорого. Для сравнения, самый дорогой – болгарский – диск в магазине стоил 7,5 руб., а обычные – нашего производства – 2,5–3,5 руб. Все средства, полученные от продажи пластинки, должны были поступить в Фонд им Виктора Цоя.