«Крот» в генеральских лампасах - Владимир Матвеевич Чиков
— Ты, Дмитрий Федорович, будь осторожнее. В последнее время я все чаще слышу в своем «аквариуме» перешептывания за спиной, а иногда даже и открытые разговоры о тебе…
— Какие еще разговоры? — насторожился Поляков.
— Конечно, не из приятных, я бы сказал даже, опасные разговоры.
— Да не темни ты, говори конкретнее! — вскричал Поляков.
— Да все о том же прошлом в Америке. И о настоящем тоже.
— А что могут говорить о моем прошлом и настоящем? — вконец разозлился Поляков.
— Что не случайно отозвали тебя из долгосрочной командировки и отстранили от оперативной работы. Или ты не догадываешься об этом? — поддел его Хоменко.
Поляков ничего не сказал в ответ, лицо его покраснело, а на лбу резко обозначились вены. Он долго и пристально смотрел на Хоменко, потом обронил:
— Ну и что ты предлагаешь?
Хоменко, почувствовав себя не в своей тарелке, с напряжением в голосе проговорил:
— Ты хоть проверяешься, ведется или нет за тобой наружное наблюдение?
— А если даже и ведется, что от этого изменится? — ответил Поляков, хотя чувство тревоги стало еще сильнее.
— Ну смотри, — собравшись уходить, сказал Хоменко.
— А чего мне смотреть, — бросил Поляков. — Это ты смотри, чтобы самому не загреметь под фанфары.
Пока он шел от метро до автобусной остановки, перед глазами у него стояло лицо Хоменко. «Непонятный и опасный тип! Мне кажется, что он такой же сексот, как и я, а еще предупреждает меня», — сделал вывод Поляков, анализируя только что состоявшийся разговор.
Мысли о возможном провале постоянно крутились в его голове, чувство опасности никак не отпускало. Когда он пришел домой, начал поспешно рвать разные бумаги и сжигать их в туалете. Жена каким-то шестым чувством поняла, что что-то случилось, и с неподдельным страхом спросила:
— А почему мы после отпуска не вернулись в Индию?.. Почему ты после этого сильно изменился, ходишь сам не свой, как потерянный?
Ему ничего не оставалось, как в который уже раз при ответах на ее щепетильные вопросы слукавить:
— От возвращения в Индию меня отвели по вине Римского. Он оговорил меня в растрате финансовых средств в отместку за то, что я якобы дезинформировал Центр о том, что он попал в поле зрения индийских спецслужб и потому его откомандировали в Москву.
— Но ведь ты действительно не только в Дели, а и в Нью-Йорке и Рангуне слишком много тратил денег на покупку дорогостоящих подарков для своих начальников. Я еще каждый раз удивлялась, откуда у тебя такие большие суммы денег. А ты, оказывается, постоянно залезал в кассу посольства. Каким же надо быть бессовестным человеком, чтобы это делать?!
— Но я же не для себя их брал!
— Какая разница? — прервала его Нина Петровна. — Для себя или не для себя — все равно это нечестно! Ты же генерал военной разведки! Как тебе не стыдно, Дима?! Это же настоящее воровство!
— Не надо, Нина, обвинять меня в этом. Мне и без того тошно…
* * *
Леонид Гульев, выехав в США в качестве руководителя вашингтонского разведаппарата ГРУ, получил за денежное вознаграждение от доброжелателя Фреда материалы, подтверждающие предательство Полякова. В шифрованном сообщении в Центр со ссылкой на данные Фреда говорилось:
Поляков завербовался в Нью-Йорке в конце 1961 года, в СССР выехал в середине следующего года; в 1965–1969 годы работал в Бирме, а в 1973–1976 и 1979–1980 — в Индии. Фред передал нам скопированные материалы на 57 сотрудников советской колонии в Америке, которые изучаются по линии ФБР в качестве возможных осведомителей, и о внедрении спецтехники в их квартиры…»
Тогда же генерал Гульев направил в Москву дипломатической почтой полученные от Фреда фотокопии документов ЦРУ и ФБР на английском языке под грифом «совершенно секретно»:
Документ первый
Из Центрального разведывательного управления
24 сентября 1969 года
Директору Федерального бюро расследования
Содержание: о Бурбоне.
Секретно, лично.
Отвечаем на ваш запрос о том, что нам удалось использовать из сообщений Бурбона относительно деятельности советской нелегальной разведки.
После своего отъезда из США в 1962 году Бурбон не имел непосредственного доступа о информации о деятельности нелегальной разведки ГРУ и в связи с этим он в настоящее время знает о ней меньше, чем знал во время наших и ваших опросов до середины 1962 года.
Каждый раз, когда Бурбон выезжал в отпуск в Москву, ему ставилась задача путем осведомления через его товарищей в американском направлении выяснить положение дел с нелегальной разведкой ГРУ в Соединенных Штатах. Информация, которую он получал, всегда направлялась вам в ФБР.
Бурбон постоянно докладывал, что ни один нелегал ГРУ с 1959 года не направлялся в США.
В марте 1969 года, уже работая в Бирме, он в процессе беседы с бывшим начальником американского направления ГРУ М. С. Савельевым получил подтверждение, что с 1959 года нелегалы ГРУ в США не направлялись.
Недавно Бурбон проявил недовольство, когда ему было предложено изложить еще раз сведения о нелегальной разведке ГРУ. Он считает, что этот вопрос он полностью осветил в прошлые годы.
Принимая все изложенное во внимание, мы включили в перечень задач, которые Бурбон должен освещать, и задание по сбору информации о современном состоянии советской нелегальной разведки.
Документ второй
Меморандум Нью-Йоркскому отделению ФБР
20 октября 1969 года
Содержание: о нелегальной разведке ГРУ.
Секретно, лично.
Все упоминаемые в наших меморандумах имена и фамилии имеют прежние индексы, они проходят по делу агента Топхэт и в этой связи не требуют новой индексации получателем направляемого документа..
Отдельная информация, которая будет поступать от источника «Н-Й-3549-С» (Топхэт) и которая должна быть направлена за пределы ФБР, потребует грифа секретности выше чем «конфиденциально». Это будет касаться только той информации, которая не подлежит рассылке и раскрытие которой может нанести ущерб интересам США в области международных отношений и национальной безопасности.
При рассылке информации, получаемой от источника «Н-Й-3549-С», в документах не должно содержаться никаких ссылок на время получения информации (дата, месяц или год).
Поскольку источник «Н-Й-3549-С» занимает весьма чувствительное, важное положение, экстремальные меры осторожности должны быть всегда предприняты в обращении с получаемой от него информацией, и должны быть исключены какие-либо действия, которые могли бы поставить под угрозу безопасность агента или привести к установлению его личности.
Документ третий
От Директора ФБР 15 апреля 1980 года Руководителям отделений ФБР в Вашингтоне, Нью-Йорке и Сан-Франциско
Секретно, лично.
Для
