Дмитрий Медведев - Диана. Обреченная принцесса

Это уже было слишком. Для аудиенции с королевой Диану пригласили в Виндзорский дворец. На встрече также присутствовали Чарльз и его отец герцог Эдинбургский. Последний, по словам Дианы, вел себя «зло, свирепо и нелюбезно».

Как и следовало ожидать, встреча была малоприятной, а ее полное содержание навсегда останется тайной. Поскольку трое из четырех участников не привыкли делиться воспоминаниями, в распоряжении историков имеются лишь дневники друзей Дианы. Согласно Колтхерсту, принцесса была «потрясена». Она была потрясена обвинениями принца Филиппа в сотрудничестве с Мортоном, она была потрясена предательством Чарльза, который так и не поддержал ее предложение пойти дальше разными дорогами, и, наконец, она была потрясена от того психологического груза, который неожиданно взвалился на ее хрупкие плечи.

Всезнающий Пол Баррелл оставил более полные свидетельства. Согласно им, принцесса плакала, чем даже растрогала свою свекровь, которая, как сказала впоследствии Диана, «сразу постарела, поскольку явственно ощутила мою боль».

Прусская броня герцога Эдинбургского оказалась куда прочней и спокойно выдержала трассирующий огонь слез невестки. Филипп лишь удивленно спросил:

— Чарльз, ну что теперь расстроило твою жену?

На это принц Уэльский неожиданно воскликнул:

— Сказать, а потом прочитать об этом в утренних газетах? Нет уж, увольте!

Елизавета II предложила свое любимое решение — подождать полгода. По мнению королевы, лето 1992 года было не самым удачным временем для развода. Пусть супруги «во имя спасения собственных детей, монархии, страны и народа» попытаются пойти на компромисс. Может быть, им даже удастся сохранить рушившийся брак.

Когда встреча уже подходила к концу, слово вновь взял Филипп. С трудом сдерживая себя, консорт заявил, что ему достоверно известно о сотрудничестве Дианы с Эндрю Мортоном. Он указал на записи телефонных разговоров принцессы с редакцией «The Sunday Times». Если Диана пожелает, они будут представлены завтра.

Принцесса была удивлена подобной репликой. Неужели за ней и правда все это время следили — или ее свекор просто блефовал?

На следующий день было решено встретиться вновь в том же составе, но принцесса на встречу не пришла, чем, понятное дело, не прибавила себе популярности в глазах венценосных особ.

Эскапада герцога Эдинбургского насчет телефонных записей была опрометчивым поступком. Однако для всех, кто не понаслышке знаком с консортом, такое поведение не кажется чем-то необычным. Куда «страньше», как выразилась бы кэрролловская Алиса, было другое. Именно супруг Елизаветы II взял на себя роль посредника в налаживании отношений между Виндзорами и Дианой Спенсер. Да, да — именно Спенсер. В 1992 году принцесса была как никогда прежде близка к своей родной фамилии.

Все эти благородные попытки установить мир и прийти к решению, которое удовлетворило бы обе стороны, были обречены на провал с самого начала. Нельзя не согласиться с биографом Дианы Тиной Браун, по мнению которой «пропасть, разделявшая невестку и свекра — поведенческая, возрастная, культурная, — была слишком глубока, чтобы ее можно было преодолеть так просто».

Сегодня можно лишь сожалеть, что оба переговорщика оказались бессильны изменить ситуацию. 1992 год — «annus horribilis»,[66] как его назвала Елизавета II, — шел своим чередом, и когда отмеченные королевой шесть месяцев истекли, а ситуация по большому счету так и не изменилась, было официально объявлено о том, что супруги Уэльские расстаются. Что же касается окончательного разрыва, то до него было далеко. Сначала должны были произойти еще несколько событий, главной участницей которых, разумеется, станет принцесса Уэльская.

Разбитый панцирь

Когда страсти вокруг книги Мортона «Диана: Ее подлинная история» улеглись, а депутаты нижней палаты парламента заслушали официальное заявление премьер-министра Джона Мейджора о расставании супругов Уэльских, в жизни Дианы начался новый этап.

Новый этап начался и во взаимоотношениях с прессой.

Первоначально для нашей героини все складывалось очень благоприятно. Как бы консервативная пресса ни защищала честь королевского мундира, но у обычных британцев сложилось свое мнение. В массовом сознании брак Уэльских превратился в противостояние, где Диане отводилась роль жертвы.

Не сильно пострадала и общественная жизнь принцессы. В отличие от своей невестки Сары Фергюсон, которая после развода с принцем Эндрю попала в списки светских персон нон грата, Диана оказалась в куда более выигрышном положении. Единственным ограничением для супруги Чарльза стало табу на представление королевы в официальных поездках за границу. Что, согласитесь, было не самой крупной потерей, если учесть, какой шум в кулуарах королевских резиденций наделало ее сотрудничество с Эндрю Мортоном.

Да и сама Диана не собиралась пока сокращать свою общественную деятельность. В течение всего 1993 года она была частым и, как правило, долгожданным гостем на бесчисленных мероприятиях, ездила с официальными визитами по стране и за рубежом, участвовала в жизни благотворительных организаций. И где бы ни появилась принцесса, всюду ее сопровождали толпы журналистов.

Возникало такое ощущение, что время обратилось вспять — что на календаре начало 1980-х годов, когда были любимая принцесса, восторженная пресса и обычные британцы, с нетерпением ждавшие последних новостей о своей богине.

Аналогия с прошлым десятилетием действительно впечатляет. Но, как мы помним, вспышки фотокамер приносили не только радость и оживление. Излишнее внимание со стороны прессы нередко приводило к нервным срывам и психологическим кризисам. И если Диана надеялась, что эта сторона медали осталась в прошлом, то она глубоко ошибалась.

Принцесса мечтала сбросить с себя оковы королевского протокола. Она хотела вести такую же жизнь, как и миллионы обычных жителей Туманного Альбиона. Ей хотелось свободы, и после расставания с Чарльзом эта мечта впервые стала казаться реальностью. Именно поэтому Диана отказалась от услуг телохранителей, именно поэтому она всеми силами старалась выйти из-под влияния дворца.

Однажды Диана села за стол, достала чистый листок бумаги и написала на нем:

ЧУВСТВО СОБСТВЕННОГО ДОСТОИНСТВА

Напротив она поставила галочку.

Затем она аккуратно вывела:

УВЕРЕННОСТЬ В СЕБЕ

И также поставила галочку.

Дальше на листке появилось слово:

СЧАСТЬЕ

И вновь — галочка.

В конце Диана написала: