Том Сегев - Симон Визенталь. Жизнь и легенды

После истории с Эрихом Райаковичем, причастным к уничтожению евреев Голландии, Визенталя в этой стране очень полюбили и он завязал там отношения с целым рядом важных персон, а также с несколькими учреждениями, занимавшимися расследованием преступлений нацистов. Однажды в Амстердаме ему дали служебный телефонный справочник амстердамской нацистской службы безопасности. В самолете, по дороге домой, он стал этот справочник просматривать и наткнулся на имя «Карл Зильбербауэр». Это мог быть человек, арестовавший Анну Франк. По возвращении в Вену Визенталь углубился в поиски. Сначала он искал Зильбербауэра в телефонных справочниках, а затем обратился за помощью в Министерство внутренних дел, но министерство, как всегда, тянуло с ответом. И вдруг в один прекрасный день в коммунистической газете «Фольксштимме» («Голос народа») Визенталь с изумлением прочел, что Зильбербауэр найден. Он, писала газета, работает в венской полиции. Как и не раз в прошлом, Визенталь снова почувствовал себя обманутым: у него опять украли сенсацию. Это произошло 10 ноября 1963 года.

В последующие дни Визенталь много общался со СМИ, и 21 ноября эта история появилась на страницах «Нью-Йорк таймс». Время для публикации оказалось не слишком удачным, так как на следующий день был убит президент Джон Кеннеди, но корпорация Си-би-эс все-таки нашла эфирное время для сюжета о Зильбербауэре (сюжет был подготовлен Даниэлем Шором), и Визенталь фигурировал в нем в качестве главного героя. Для формирования его общественного имиджа это имело очень важное значение. Примерно через два месяца после этого «Нью-Йорк таймс» опубликовала о нем также большой очерк под заголовком «Частный детектив с шестью миллионами клиентов». Это стало самым заметным признанием его заслуг с момента поимки Эйхмана.

Полицейский Карл Зильбербауэр был поначалу от должности отстранен, но под суд его так и не отдали, а когда шум затих, ему разрешили вернуться на работу, и битва за дневник Анны Франк на этом не закончилась. Отрицатели Холокоста продолжали утверждать, что он был сфабрикован, а Визенталь – с переменным успехом – продолжал с ними бороться. Однажды, например, он узнал, что издательство западногерманского газетного магната Акселя Шпрингера «Ульштайн», опубликовавшее дневник Анны, выпустило книгу Дэвида Ирвинга, где этот дневник был назван фальшивкой. В то время Ирвинг еще считался историком серьезным и в качестве отрицателя Холокоста себя не проявил. Визенталь написал Шпрингеру письмо, и издательство принесло извинения. В другой раз аналогичное заявление сделала одна из австрийских газет, и Визенталь предложил Отто Франку подать на нее в суд. Однако отец Анны удовлетворился принесенными газетой извинениями. Когда же через двадцать лет после инцидента в линцском театре неонацисты попытались снова сорвать спектакль по дневнику Анны Франк, Визенталь послал письмо австрийскому министру внутренних дел Карлу Блехе и потребовал принять против отрицателей «Дневника» меры. Однако из канцелярии министра, как и можно было ожидать, пришел вежливый, но ни к чему не обязывающий ответ.

Глава десятая. «Можно было подумать, что он счастлив, но иногда он плакал»

1. «Кобыла из Майданека»

Вскоре после того, как достигнутые Визенталем успехи сделали его имя широко известным, отношения между ним и руководством венской еврейской общины испортились.

Самым могущественным человеком в общине был ее директор Вильгельм Крелл. Визенталь знал его по концлагерям Плашув и Гросс-Розен, где они вместе сидели. Когда в Линце Визенталь остался без работы, Крелл помог ему перебраться в Вену, но Крелл был человеком властным, а Визенталю было очень трудно работать в подчинении у кого бы то ни было, и их дружба сменилась непримиримой враждой. «Все это может перерасти в публичный скандал, – прогнозировал возможное развитие событий один из сотрудников израильского посольства, – и чести это еврейской общине не сделает». Именно так в конце концов и произошло.

Визенталь утверждал, что в общине на него нападали из зависти. «Каждый мой успех вызывал у них зависть и делал их несчастными, – писал он. – Каждое упоминание моего имени в прессе их раздражало». Крелл, по его словам, установил в общине «режим террора», и ему удалось добиться от одного человека клятвенного признания в том, что Крелл планировал внедрить его в Центр документации в качестве платного шпиона. Также Визенталь утверждал, что Крелл был коммунистом и занимался незаконной торговлей золотом, а в его архиве хранится меморандум, согласно которому Крелл сказал послу ФРГ, что еврейская община Визенталя не поддерживает. Об этом, пишет Визенталь, узнали в Центральном управлении по расследованию нацистских преступлений в Людвигсбурге, и это нанесло ущерб его репутации.

Это не слишком приятная глава в истории маленькой общины, боровшейся за свое место в австрийском обществе, еще не полностью освободившемся от всепроникающего влияния нацизма, и не очень приятная глава в биографии Визенталя, принимавшего участие во всех этих разборках с таким эмоциональным пылом, который не могли остудить даже его первые успехи и известность в Америке.

В середине 1963 года еврейская община готовилась к выборам в органы самоуправления.

Визенталь создал новую организацию под названием «Ассоциация евреев – жертв нацистского режима», в которой было, по его словам, тысяча двести членов. Организацию финансировал один из богатых евреев Вены, и ее деятельность включала в себя, в частности, концерты идишской песни и вечерние лекции. Одним из выступавших был западногерманский прокурор Фриц Бауэр.

Израильское посольство считало, что Визенталь хочет стать президентом общины. «Борьба за власть в общине, – докладывал посол Израиля в Австрии Михаэль Симон, – ведется обоими лагерями яростно и грубо и сопровождается личными нападками – главным образом на президента общины, которого обвиняют в том, что во времена нацистов он вел себя крайне сомнительно, и, возможно, в этом есть доля правды».

Президентом общины был доктор Эрнст Фельдсберг. Визенталь распространил документ за подписью одного из людей Эйхмана, из которого явствовало, что в 1939 году Фельдсберг участвовал в селекции евреев, выселяемых нацистами в окрестности города Ниско на юго-востоке Польши – перевалочный пункт, откуда их отправляли на смерть. Это было самое ужасное обвинение, выдвинутое во время предвыборной кампании. «Судя по всему, – писал Визенталь, – венская община – это единственная еврейская община в мире, во главе которой стоит человек, занимавший административную должность во времена нацистского режима». Визенталь не утверждал, что президент общины сознательно принимал участие в уничтожении евреев, но в соответствии с «законом Визенталя», который он пытался ввести еще в Линце, требовал осуждать любую форму сотрудничества с нацистами. Он говорил, что во время своего пребывания в Израиле заметил глубокую пропасть между израильской молодежью и евреями диаспоры, и, по его мнению, это объяснялось тем, что европейские евреи сотрудничали с нацистами, а тот факт, что один из коллаборационистов еврейскую общину возглавлял, углублял эту пропасть еще больше.