Ольга Соломатина - Женщины-легенды. Сильный слабый пол

Стоимость одной яйцеклетки в Москве примерно 15–20 тысяч рублей. На процедуру рекомендуют покупать не меньше 5–10…

Стоимость одной яйцеклетки в Москве примерно 15–20 тысяч рублей. На процедуру рекомендуют покупать не меньше 5–10. При этом некоторые клиники используют клетки от одного донора несколько раз, другие уверяют в эксклюзивности варианта, третьи, как рассказывают на форумах по экстракорпоральному оплодотворению, могут запросто «подсунуть» клетки, оставшиеся от клиенток, лечащихся от бесплодия.

Донорство яйцеклеток в России в отличие от многих стран абсолютно законно. Женщины могут предоставлять свои половые клетки, получая за это плату. После мощной гормональной терапии у донора с помощью большого шприца врач извлекает яйцеклетки, оплодотворяет их в пробирке спермой отца и помещает в термостат, где будущие наследники растут 3–5 дней. Затем их подсаживают суррогатной маме. Так как отцы-одиночки, прибегающие к подобным услугам, как правило, состоятельны, они выбирают суррогатных матерей, готовых оставить семью и жить на съемной квартире или даче вплоть до родов. При этом зачастую будущие папы чрезвычайно бдительны, поэтому иногда они не только отслеживают поведение подопечной, но и могут взламывать ее электронную почту или прослушивать телефон.

Как правило, одинокие мужчины в отличие от женщин в медицинские аспекты происходящего особенно не вникают. Они рады довериться агентству или частной клинике, но еще вчера им в таком удовольствии отказывали.

«Таким людям раньше клиники отказывали, ссылаясь на 67-й приказ Минздрава «О применении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) в терапии женского и мужского бесплодия», в котором определяется порядок реализации программы суррогатного материнства для супружеских пар, – говорит Константин Свитнев. – Но даже в самом приказе сказано, что все правовые аспекты суррогатного материнства определены иными нормами действующего законодательства. В иных нормах, касающихся здравоохранения и планирования семьи в Российской Федерации, отсутствуют какие-либо запреты или ограничения относительно возможности для мужчины, не состоящего в браке, реализовать себя как отец».

Несмотря на это, клиники отправляли обратившихся к ним мужчин, желающих стать отцами, в загс, то есть подталкивали их к незаконному действию – заключению фиктивного брака. В свидетельство о рождении такого ребенка в графу «мать» вписывали имя суррогатной матери, которая, не имея никакого генетического родства, юридически была матерью новорожденного – со всеми вытекающими правами на алименты.

В свидетельство о рождении ребенка в графу «мать» вписывали имя суррогатной матери , которая, не имея никакого генетического родства, юридически была матерью новорожденного – со всеми вытекающими правами на алименты.

«Представьте себе ситуацию, когда, не дай бог, что-то случается с отцом ребенка («суррогатные» отцы часто не молоды), – говорит юрист Константин Свитнев. – Ребенок попадает к чужой женщине, к тому же этот малыш может быть наследником многомиллионного состояния…»

Именно эти нормативно-правовые аспекты, как уверены юристы, были главной причиной страхов потенциальных обеспеченных отцов-одиночек. Теперь же, после беспрецедентного решения Бабушкинского суда, таким родителям дается зеленый свет.

По статистике, «суррогатный» отец в России – это мужчина до 40 лет, который не состоял в браке, с одним или больше высшими образованиями, имеющий свое дело, весьма обеспеченный. Основные мотивы решения в пользу одинокого отцовства – болезненный опыт развода родителей и нежелание делить своих детей в будущем, боязнь, что женщине от них нужно будет только наследство, нежелание искать партнершу в силу возраста, психологических страхов или сексуальной ориентации. Последнее, впрочем, в отличие от Запада у нас пока озвучивается редко.

«Раньше отец был только добытчик, который приходил домой, чтобы поесть и почитать газету, – говорит Константин Свитнев. – В современном мире мужчины все чаще сами хотят воспитывать детей, что является показателем смены парадигмы деторождения».

В России из 9 млн неполных семей 2,5 млн – те семьи, где детей в одиночку воспитывают отцы. И число таких одиноких отцов растет год от года.

«Если раньше после распада семьи ребенок оставался с отцом в 10 % случаев, то сейчас, по всей вероятности, уже в 20 %, – говорит профессор Оксана Кучмаева, руководитель лаборатории проблем жизнедеятельности семьи и семейной политики Института семьи и воспитания Российской академии образования. – Более точные цифры мы узнаем после переписи 2010 года, но уже ясно: число одиноких отцов ощутимо растет из-за двух категорий мужчин. К первой относятся так называемые благополучные отцы, которые действительно находят удовольствие в воспитании детей. Они, как правило, с первых дней наравне с матерью активно заботятся о малыше, проводят с ним много времени, готовят еду, развивают. Вторая категория – отцы, которые используют детей как дополнительный аргумент в конфликте с бывшей женой или как способ укрепления своего статуса. Таких сегодня тоже достаточно много».

«Благополучные отцы» были всегда, но как исключение. Новость тут в том, что только в последние два десятилетия подобное равноправное поведение мужчин в семье стало культивироваться и опознаваться обществом как положительное.

Объясняя, почему эта перемена произошла именно сейчас, социологи называют ряд причин. Одна из гипотез, активно обсуждаемая в научных кругах, гласит, что победила так называемая женская логика принятия решений. Дело в том, что ребенок, растущий в неполной семье, перенимает у родителя стереотип принятия решений, который у мужчин и женщин разный. В прошлом веке мы наблюдали два периода, в которые количество мам-одиночек резко увеличивалось: после Второй мировой войны (тогда очень много мужчин не вернулось с фронта) и в результате сексуальной революции 1960–1970-х годов (после нее число детей, рожденных вне брака, увеличилось в несколько раз). То есть мы живем в мире, где победила женская логика, женские стереотипы, предполагающие более трепетное отношение к потомству.

«Не стоит забывать и о феминизме, – продолжает профессор Оксана Кучмаева. – Если женщины имеют равные права с мужчинами, то логично, что и мужчины получают равные права с женщинами. Отвоевав равные права в профессиональном смысле, женщины теперь должны поделиться своими правами «главных» родителей».

Существующая сегодня пропаганда «благополучного отцовства», которую мы наблюдаем, например, в рекламных роликах, вызовет волну еще более сильного вовлечения отцов в процесс воспитания.