Река жизни - Томас Сюгру
Память о них была бы так же похоронена, как никто не вспоминает о приверженцах язычества: ведь учение Августина и Павла считается единственно верным. История запомнила их имена среди тех, кто помог человечеству продвинуться хоть на шаг вперед.
Кто были эти люди? Все они начинали с того, что подвергали сомнению самые очевидные истины и открывали что-то новое. Над ними глумились. Почти все они получили признание лишь после смерти. Они умирали в нищете. Немногие были счастливы. Им отрубали головы, вздымали на дыбе, избивали плетьми, отдавали на растерзание тиграм, заживо сжигали. Учитель был распят на кресте.
Какова была Его жизнь? Возлюби ближнего своего, возлюби врагов своих, возлюби Бога, отвечай добром на зло, подставляя другую щеку, будь смиренным. Стремись к праведности. Молись за весь мир, прощай должникам своим и обидчикам своим.
Однажды к Нему обратился юноша: он хотел еще более усердно служить Ему, выполняя все обеты и молитвы. “Продай все свое имущество, раздай деньги бедным, стань одним из Моих учеников и иди за Мной” – таков был ответ. Юноша был опечален; он отвел взор, ибо имущество его было велико.
В Евангелии больше ни разу не упоминается этот юноша. Выдержал ли он испытание? Скорее всего, нет, ибо его не оказалось среди учеников Христа. Он был одним из избранных, но отверг призыв присоединиться к немногочисленной группе Его последователей.
На этот призыв откликается лишь тот, кто ждет его. Каждому, кто жаждал служить Господу, давалась такая возможность. Многие дрогнули. Многие отступили. Многие не выдержали испытаний. Их имена забыли, и сотни миллионов их безымянных душ блуждают в вечности, подобно неисчислимым каплям в реке.
Он, человек, стоящий на мосту, был одним из избранных. Он мечтал о настоящем деле; ему выпала такая возможность, но он сомневается и готов отступить, испытание кажется ему не по силам. На то имеется множество причин: жена, двое сыновей, отец, мать и сестры, верные друзья. Ему придется от многого отказаться, реши он вступить на этот нелегкий путь.
Сможет ли он? Окажется ли его любовь к близким сильнее? Захотят ли они последовать за ним? Поверив в диагностирования для пользы телесной, смогут ли принять “чтения” для пользы душевной? Смогут ли они добровольно признать, как это сделал он, стоя под звездным небом над водами реки Дейтон, что все, о чем в тот день сообщили “чтения”, все, о чем в тот день поведал Ламмерс, было логично, безупречно логично, и нет никакого смысла это отрицать.
Все зависело от них самих.
– Не найдется ли прикурить, приятель? Он обернулся, чтобы ответить незнакомцу, и поразился тому, насколько хорошо он его видит. Он и не за метил, как стали меркнуть звезды и посветлел небосклон.
– Да, конечно.- Он достал из кармана пальто коробок.
– Спасибо. Что-то по утрам стало холодать.- Незнакомец, судя по всему, был из простых людей и направлялся на работу. На нем была грубая одежда, под мышкой зажат сверток, завернутый в газету, вероятно завтрак.
Он был еще молод, но лицо его уже избороздили морщины, в которых видны были следы грязи. Язык незнакомца немного заплетался. Резко пахло алкоголем.
– Да, в этой стране погода нас не балует.- Он зажег спичку, и, прикрывая огонь ладонью, прикурил.- В такое утро не мешает промочить горло. Ну, спасибо, дружище.
Он вернул спички и пошел дальше, засунув руки в карманы брюк, оставляя за собой сигаретный дым.
“Паси овец Моих…”
Река менялась. Берега ее светлели.
“Придите ко Мне, все страждущие… Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди… В доме Отца Моего обителей много… Я иду готовить место вам, чтоб и вы были, где Я… Паси овец Моих… Если мир вас ненавидит, знайте, что Меня прежде вас возненавидел… Паси овец Моих…”
Теперь река опять слилась с окружающим миром. Поверхность ее утратила блеск. Она уныло, как будто устав, несла свои мутные воды. Эдгар прошел по мосту и отправился в отель.
Очутившись в своей комнате, он сел за письменный стол и написал Гертруде: “За последние несколько дней произошло столько событий, что я даже не могу тебе всего рассказать. Самое важное – это, пожалуй, то, что я решил остаться здесь, чтобы вместе с Ламмерсом начать работу над “чтениями”. Он обещал поддержку. Я хочу, чтобы ты как можно скорее приехала сюда ко мне вместе с мальчиками. Если мисс Дэвис согласится приехать, я буду очень рад. Мне бы хотелось, чтобы именно она делала записи, эта работа как раз для нее. Прежде всего решите вопрос со студией, можете сдать ее в аренду. Вряд ли я вернусь к фотографии. В этом нет больше необходимости…”
Закончив письмо, он попросил принести кофе и завтрак. Сидя в ожидании у окна, он вспомнил другое октябрьское утро, когда он также встречал рассвет. Он взял Библию и раскрыл Псалтырь. Вот он, псалом 45:
“Бог нам прибежище и сила, скорый помощник в бедах.
Посему не убоимся, хотя бы поколебалась земля, и горы двинулись в сердце морей.
Пусть шумят, воздымаются воды их, трясутся горы от волнения их.
Речные потоки веселят град Божий, святое жилище Всевышнего”.
Глава 16
По мере того как поезд приближался к Дейтону, Хью Линн все с большим беспокойством смотрел на мелькавшие за окном пустынные поля. Их припорошил снег; деревья стояли голые; ветер трепал островки сухой травы.
Хью Линн озабоченно заерзал. Башмаки его протерлись, а галош не было. Пальтишко на нем слишком легкое. Когда он уезжал, в Селме было пятнадцать градусов. Здесь же, скорее всего, минус пять.
Но имелись и другие причины для беспокойства. Месяц назад его мать вместе с братишкой и мисс Дэвис переехали на Север к отцу. Они планировали жить в Дейтоне, где богатый мистер Ламмерс поможет им в проведении “чтений”.
Это все, что было ему известно. Из писем он узнавал о квартире на Пятой улице, о встречах с интересными людьми, о “чтениях”, которые сообщали самые невероятные сведения. А вот о деньгах речь шла редко. Оставшись в Селме с друзьями отца, чтобы закончить учебный год, он в последнее время начал испытывать нехватку в деньгах, он не мог купить себе ни носки, ни галстук, ни новую пару ботинок. За несколько дней до Рождества он наконец-то получил деньги на билет – их хватило только на то, чтобы добраться до Дейтона. Что произошло? Что случилось с богачом Ламмерсом?
Его встретили на вокзале, домой отправились
