Людмила Соколова - Московский модерн в лицах и судьбах

Но ни его фотографии найти не удалось, ни узнать о судьбе после революции не получилось. Вот так мы, «иваны, родства не помнящие» относимся к выдающимся представителям нашей культуры.

Печально…

Особняк Тарасовых в Скатертном переулке, № 4/1 (1905)

По поводу этого симпатичного особнячка, что выходит закругленным углом на пересечение Скатертного и Медвежьего переулков, существует разночтение: одни исследователи считают, что его построил в 1905 году архитектор В.П. Войников, другие – в том числе и авторитет в области московского модерна М.В. Нащокина, – что в 1907 году архитектор М.Г. Гейслер. А некоторые просто поставили обе фамилии архитекторов рядом – ну, и вашим и нашим. Мало того, на сайте Wikimapia сказано: «Особняк Тарасовых, 1905 г., архитекторы В.П. Вотилов, Н. Морозов, 1907 г., инженер М.Ф. Гейслер, 1912 г., конюшни 1907 г.».

Вот и поди разберись!

Особняк Тарасовых

То, что здание, несомненно, относится к модерну, говорит описание (на мой взгляд, топорное) на этом же сайте: «Карниз, горизонтальная тяга между вторым и третьим этажом, венки и гирлянды в верхней части пилястр, акротерии над входом, декор углового эркера и руст первого этажа – элементы языка неоклассики. Этот дом иногда тоже относят к неоклассической архитектуре, но по своему строению, по композиции – это чистый модерн. Даже растительные мотивы присутствуют…»

Так что со стилем все ясно. Как и в том, в чем все тоже сходятся: владельцами особняка были братья Тарасовы.

В следующем рассказе, о доме-сказке инженера-путейца П.Н. Перцова, будет упомянута железная дорога Армавир – Туапсе, для строительства которой усилиями Петра Николаевича было создано акционерное общество. Так вот, правление Северо-Кавказского банка, который субсидировал строительство «народной» Армавиро-Туапсинской железной дороги, возглавил Александр Тарасов, а его брат Михаил возглавил совет банка.

Кто ж такие эти банкиры, которым в Москве принадлежало несколько домовладений, в том числе и этот, заинтересовавший нас особняк?

Черкесские армяне Тарасовы (или Торосяны) были родом из города Армавира. Не будем углубляться в историю – богатство к семье пришло трудами Аслана Тарасова, торговавшего ватой, мануфактурными товарами и тканями в Армавире и Екатеринодаре. Он скончался в 1857 году, передав дело своим пятерым сыновьям: Ивану, Александру, Лазарю, Гавриилу и Михаилу. В 1858 году братья Тарасовы во главе с матерью, Марией Сеферовной, вошли в купеческое сословие по городу Нахичевани. К этому времени лавка в Армавире обросла сетью магазинов по всему Северному Кавказу. В 1880 году Тарасовы основали «Мануфактуру братьев Тарасовых» и перебрались в Москву.

В «Москве купеческой» Павел Афанасьевич Бурышкин приводил воспоминания известного московского коллекционера Петра Ивановича Щукина о резкой перемене в жизни Тарасовых: «Вначале братья Тарасовы жили весьма скромно; ездили по железной дороге в третьем классе, возили с собой мешки с сухарями из черного хлеба, которыми питались дорогой, носили зимой потертые бараньи шубы, но потом они разбогатели, и мы увидели их в собольих шубах с бобровыми воротниками…»

Действительно, уже к 1903 году братья были приписаны к 1-й купеческой гильдии по городу Москве.

Уже третье поколение Тарасовых прочно закрепилось среди торгово-финансовой элиты Первопрестольной да еще периодически «взрывало» спокойствие общества своими эксцентрическими (порой – трагическими) поступками.

Процитируем опять П.А. Бурышкина: «Из братьев Тарасовых в Москве проживали трое: Александр, Гавриил и Михаил Афанасьевичи[12]. …Из следующего поколения был Гавриил Александрович, которому принадлежал дом, вновь выстроенный по старым рисункам в стиле итальянского Возрождения и представлявший копию какого-то дворца в Италии. Дом этот сразу стал одной из московских достопримечательностей. Проживал там также и Аслан Александрович, который, насколько я помню, был представителем в Москве их торгового дела. Мне приходилось с ним немало встречаться: он входил в состав совета возглавляемых мною «Обществ оптовых товариществ мануфактуры», и о нашей совместной работе я сохранил самые добрые воспоминания. Жена его, Лидия Васильевна, урожденная Абессаломова, была одной из городских дам-патронесс…»

В Москве было немало адресов благотворительных дел Тарасовых: больницы, богадельни, приюты для бедных, школы…

Вот этот дом, что на углу Спиридоновки и Большого Патриаршего, практически копия итальянского палаццо Тьене (Palazzo Thiene) в итальянском городе Виченце, построен архитектором И.В. Жолтовским для Гавриила Аслановича. По фасаду особняка, обращенного на Спиридоновку, шла надпись GABRIELUS TARASSOF FECIT ANNO DOMINI – «Гавриил Тарасов построил в год… нашей эры». Место для точной даты так и осталось пустым, потому как заказчик умер, не дождавшись окончания строительства. А дом перешел к его сыну, Гавриилу Гаврииловичу Тарасову.

Много шуму по Москве наделало самоубийство одного из Тарасовых – Николая Лазаревича, который славился своей благотворительной деятельностью, поддерживал Московский Художественный театр, был основателем и меценатом известного кабаре «Летучая мышь».

Особняк Тарасовых на Спиридоновке

Тот же Бурышкин приводит слова о нем Владимира Ивановича Немировича-Данченко: «Трудно встретить более законченный тип изящного, привлекательного, в меру скромного и в меру дерзкого денди. Вовсе не подделывается он под героев Оскара Уайльда, но заставляет вспомнить о них. Вообще, не подделывается ни под какой «тип»: прост, искренен, мягок, даже нежен, но смел; ко всему, на каждом шагу подходит со вкусом, точно пуще всего боится вульгарности…»

И вот, этот человек – утонченный эстет, кроме того, страстный автомобилист, неоднократно выходивший призером гонок, – застрелился в 28 лет… Причина банальная: cherchez la femme. Вернее сказать, женщин. Их было две. В одну – Ольгу Грибову, жену богатого промышленника, – Николай был безответно влюблен. У нее же был свой «свет в окошке»: Н. Журавлев – прожигатель жизни, да к тому же друг… ее мужа. В очередной раз проигравшись вдрызг в карты, тот попросил денег у любовницы. И Ольга не нашла ничего лучшего, как пойти к Николаю Тарасову – ну, просто «Последняя жертва»! Правда, в жизни все сложилось не как у писателя А.Н. Островского: Николай, оскорбленный в своих чувствах, женщине отказал. Итог: Журавлев кончает жизнь самоубийством, за ним застрелилась и Ольга Грибова.

Н.Л. Тарасов