Протопресвитер Михаил Польский - Новые мученики российские

Так, конечно, можно думать, будучи не только врагом Евангелия, но и истории Церкви, как единой, святой, соборной и апостольской, исключающей и осуждающей на своем пути расколы, преступления, узурпацию, ложь, неправду и прочие грехи и утверждающей для своего созидания всякую добродетель и непременное исповедание Христовой правды.

21. Протоиереи И. Кочуров, А. Скипетров, Ф. Орнатский

Протоиерей отец Иоанн Кочуров, академист по образованию, прибыл в Америку еще в 1901 г. и служение Церкви Божией нес в Чикаго, где и построил собор, один из лучших в Америке. Революция его застала в предместье Петрограда, в Царском Селе.

По виду цветущий, в обращении с людьми жизнерадостный, он был прямым и мужественным человеком и открыто обличил толпу матросов за злодеяния. Эта толпа напала на него, избила и полуживого тащила по шпалам железнодорожного полотна, пока он не скончался.

Московский Священный Собор, заканчивая свою первую сессию 8 декабря 1917 г., издал сочувственное письмо вдове убитого и тем отметил первую мученическую жертву русского духовенства, которых потом было без несть числа.

Протоиерей А. Скипетров открыл синодик петроградских мучеников. Протоиерей отец А. Скипетров был известен среди многочисленного населения Калашниковского района и Невской Заставы как настоятель церкви святых Бориса и Глеба, при которой находилась знаменитая часовенка Божией Матери Всех Скорбящих. Туда стекались сотни тысяч богомольцев, главным образом рабочих и маленьких людей, искавших утешения У чудотворной иконы с пятью грошиками, таинственно вонзившимися в лик иконы. Часовенка на стеклянном (фарфоровом) заводе имела высокое моральное значение для петроградского вообще населения, и протоиерей Скипетров пользовался большим влиянием и, конечно, для коммунистов был ярым врагом, так как смело обличал в проповедях их строй.

Испуганное и растерянное население столицы стало стекаться под сень храмов. Большевики решили нанести удар религиозным чувствам народа.

Большой отряд матросов и красноармейцев появился у стен Александро-Невской лавры, создания Петра Великого, у паперти белоснежного величавого собора, в келиях монашествующей братии. Чекисты якобы желали осмотреть серебряную раку, где покоятся мощи св. Александра Невского.

В это время на паперти появляется в эпитрахили, с крестом в руках престарелый отец Скипетров. Гневно сверкают его одухотворенные глаза, развевается, как у древнего пророка, седая львиная грива длинных волос. Он пытается остановить вооруженных людей, но раздается команда, и пули пронзают тело старца. Убитый падает на паперти с крестом в руках. Красноармейцы и чекисты переступают через труп и врываются в храм.

Тело пастыря до вечера лежит на паперти. Кто-то из злодеев размозжил ему прикладом голову.

Вторым из духовенства в Петрограде погиб популярный протоиерей настоятель Казанского собора отец Философ Орнатский. Это был блестящий проповедник-оратор, большой общественный деятель, широкий благотворитель и создатель многих детских приютов для бедного населения.

После октября протоиерей Орнатский продолжал быть настоятелем Казанского собора и стал прибежищем для ищущих утешения в религии. Большевики зорко следили за его деятельностью и, чтобы устрашить отважного старца, арестовали его двух сыновей, гвардейских офицеров, которые впоследствии были расстреляны.

Весной 1918 г. чекисты явились на квартиру пастыря (дом № 3 по Казанской улице) и отправили его на Гороховую, 2. Накануне он отслужил в соборе панихиду по жертвам террора: расстрелы стали обычным явлением.

Прихожане собора встревожились за судьбу пастыря. Составилось несколько делегаций, которые большевики не приняли. Наконец в одно из воскресений, после обедни, в сквере перед собором собралась многотысячная толпа, главным образом женщин, которая с пением молитв, хоругвями и иконами двинулась по Невскому проспекту на Гороховую улицу освободить батюшку отца Философа.

Из толпы вышла делегация, которую коммунисты приняли и уверили, что они отца Орнатского скоро выпустят, что он находится на Гороховой в камере, в полной безопасности. Толпа разошлась. В ту же ночь отец Философ был расстрелян.

Случайно во время скитаний по России автору настоящих воспоминаний пришлось встретить бывшего рабочего Обуховского завода, слесаря, шофера Павлова, который возил на расстрел отца Орнатского и целую группу лиц вместе с ним. Как-то, вызванный на откровенность, он говорил:

— Да что ж было делать, приходилось и на смерть людей отвозить — мобилизовали на это дело. Только в трезвом виде я этого не производил. Уклониться нельзя: тебя прикончат. Ну, выпьешь бутылку спирта покрепче и везешь. Чекисты нас баловали спиртом, а в норме ни за что машину не заведешь на такое дело. Больше всех запомнилось, как с батюшкой Орнатским ехали… Батюшка Орнатский умирал, как святой человек. В ту ночь мы с разных тюрем 32 человека взяли на грузовик. Говорили, что все монархисты, офицеры. Были молодые, были и седые. Один говорил, что он — полковник гвардии и крепко ругал большевиков:

— Погибнете вы, хоть через 20 лет, а все погибнете, как псы. Будет Россия опять, как Россия, а вы пропадете.

Конвойные молчат, слушают. А батюшка Орнатский успокаивает полковника и говорит:

— Ничего, к Господу идем. Вот, примите мое пастырское благословение и послушайте святые молитвы.

И стал читать то, что полагается, — отходную над умирающим. Читает четко, твердым голосом. Читает и благословляет.

Была темная, дождливая ночь… Все арестованные притихли и крестятся. Конвойные отвернулись. Меня жуть берет и хмель выскакивает. Приказано было вывезти за Лигово, на берег залива.

Долго мы ехали, а батюшка Орнатский все молитвы читал.

На месте, на самом берегу, выгрузились и поставили всех рядом. Здесь уже ждали чекисты. Подходили с наганами и стреляли в затылок.

Батюшку рукояткой револьвера с ног сбили, а потом пристрелили в голову. Все убитые были брошены в море. Потом передавали, что труп отца Орнатского не утонул, и его тело было выброшено волнами у Ораниенбаума. Там его тайком, говорят, и похоронили жители.

Есть другая версия его кончины.

Отца Орнатского расстреливали вместе с его двумя сыновьями. Его спросили: «Кого сначала убивать — Вас или сыновей?» Батюшка ответил: «Сыновей». Пока расстреливали юношей, отец Орнатский, став на колени, читал «отходную». Для расстрела отца Орнатского построили взвод красноармейцев. Те отказались стрелять. Позвали китайцев. Идолопоклонники, устрашенные чудесной силой и видом молящегося, коленопреклоненного старца, также отказались. Тогда к батюшке подошел вплотную молодой комиссар и выстрелил в него из револьвера в упор.