Наталья Командорова - Русский Стамбул

В 1844 году после четырех лет пребывания за границей Айвазовский вернулся на родину признанным мастером, академиком Римской, Парижской и Амстердамской академий художеств. По возвращении в Россию он был удостоен звания академика Петербургской академии художеств и причислен по высочайшему повелению к Главному морскому штабу со званием живописца и правом ношения мундира морского министерства. Художнику едва исполнилось 27 лет, но за плечами у него уже были огромный творческий успех и мировая слава.

Примерно на это время пришлось первое посещение Айвазовским Константинополя вместе с великим князем Константином Николаевичем. Во время пребывания в турецкой столице художником было создано множество великолепных картин, одной из самых знаменитых является полотно «Вид Леандровой башни в Константинополе». Кстати, Айвазовский посещал Стамбул и в 80-х годах XIX века. Большую часть полотен художник, за недостатком средств, вынужден был продавать во время пребывания в турецкой столице. Сегодня в стамбульском дворце Долма-Бахче (тур. «насыпной сад»), построенном в середине XIX века султаном Абдул-Меджидом I, хранятся более двадцати полотен знаменитого русского художника, под которые отведен отдельный зал дворца.

По подсчетам специалистов, Айвазовский за всю свою жизнь написал более шести тысяч картин…

В начале XXI века в средствах массовой информации появились сообщения, что картины Айвазовского стали обязательными участниками всех престижных международных аукционов. По утверждению специалистов, работы художника «прекрасно вписываются в общеевропейский ряд, посвященный ориентальной теме, академизму и живописи XIX века». С каждым годом стоимость работ величайшего художника возрастает. К примеру, в 2006 году на летних торгах аукциона Sothby's картина Айвазовского «Вид Константинополя» была продана более чем за полтора миллиона долларов… Единственным положительным моментом, по свидетельству журналистов, является тот факт, что картины прославленного мариниста приобретаются инкогнито российскими покупателями: богатыми коллекционерами и бизнесменами. Значит, все-таки есть маленькая надежда, что они когда-то станут общественным достоянием?..

Наверное, замечательный наш гид под загадочными инициалами «С.Н.» и предположить не мог, что его свидетельства о жизни соотечественников в Константинополе второй половины XIX века отзовутся среди потомков подобными событиями и рассуждениями…

«Человек будущего» Н.П. Игнатьев

После осени 1861 года воспоминания господина С.Н. прерывались, зачастую на длительное время. Где он был в это время: уезжал в турецкие провинции, посещал другие страны по служебным делам, был болен, а может, просто не брался за перо из-за отсутствия новых впечатлений?.. Но, скорее всего, его не было в турецкой столице, так как в июне его присутствие в Константинополе еще обнаруживалось в полной мере, с нисколько не поблекшим талантом русского литератора и знатока турецких нравов и истории страны его пребывания.

В 1864 году произошли изменения в русском представительстве в Стамбуле. Посланником, а затем и послом был назначен генерал-адъютант, директор Азиатского департамента Министерства иностранных дел России, граф Николай Павлович Игнатьев. С тех пор долгих четырнадцать лет Николай Павлович занимал этот пост и блестяще справлялся со своими обязанностями. Это был уже не первый его приезд в турецкую столицу. В 1857 году Николай Павлович отправился в большое путешествие по Европе и странам Ближнего Востока — он посетил Вену, Белград, Афины, Стамбул, Сирию, Палестину. Вернувшись в Петербург, Игнатьев погрузился в азиатские дела. Он подал несколько записок министру иностранных дел А.М. Горчакову.

По свидетельству историков и исследователей, Игнатьев был человеком находчивым, умевшим войти в доверие к партнеру, сыграть на его слабостях. Использование разногласий и противоречий между противниками России являлось одним из эффективных приемов, применявшихся Игнатьевым. О его хитрости и коварстве ходили легенды. Сам же Игнатьев отмечал, что обладает русской сметкой, «которую люди принимают за хитрость и коварство».

В энциклопедических справочниках говорилось, что в июле 1864 года Игнатьев был назначен посланником в Стамбул, в августе следующего года он получил чин генерал-лейтенанта, а в 1867 году — звание чрезвычайного и полномочного посла.

В Константинополь Игнатьев приехал с молодой женой Екатериной Леонидовной, урожденной княжной Голицыной, очень богатой женщиной. По свидетельству современников, это была очень красивая и умная женщина, она стала верным другом и помощницей своему мужу. Брак Игнатьевых оказался счастливым. У них родилось шестеро детей. Первый сын — Павел — умер в младенческом возрасте, этим же именем был назван третий сын, ставший в 1916 году министром народного просвещения.

Русскому послу Игнатьеву удалось создать в Константинополе широко разветвленную агентурную сеть. Осведомителями являлись и проживающие здесь христиане, и турецкие чиновники. Он принимал непосредственное участие в переговорах, связанных с созданием Румынии, в урегулировании критского вопроса и многих других, касавшихся национально-освободительного движения на Балканах. Иностранные государственные деятели и коллеги-послы видели в нем «будущее России». Француз Л. Гамбетт писал: «Игнатьев представляется человеком будущего в России. Я его считаю самым проницательным и самым активным политиком нашего времени».

Летом 1875 года в вассальных провинциях Османской империи Боснии и Герцеговине вспыхнуло народное восстание, перекинувшееся в Болгарию. В конце 1876 года представители держав собрались в Стамбуле на конференцию по «Восточному вопросу». Россию представлял Игнатьев, которого избрали старшиной делегатов. По его указанию русский дипломат А.Н. Церетели совместно с секретарем американской миссии Ю. Скайлером разработали «проект-максимум», который предусматривалад-министративную автономию Болгарии с христианским губернатором. На всякий случай существовал и «проект-минимум», по которому Болгария делилась на две автономные провинции — западную и восточную.

Выявив в ходе переговоров противников независимости Болгарии, Игнатьев, согласившись на некоторые уступки, добился принятия «проекта-минимум». При этом он умело использовал разногласия между английскими представителями. Границы предполагаемой Болгарии, хотя и разделенной, включали в себя территорию, на которой проживало большинство болгар.