Аквариум. Геометрия хаоса - Александр Исаакович Кушнир
«Горбунова записала именно то, что мы играли, — вспоминал Липницкий. — Она была мила, очаровательна и абсолютно не дергалась — как человек, сидящий на фиксированной зарплате. Её размеренность и неторопливость создавали удивительную атмосферу спокойствия».
Впервые со времён студийных опытов у Тропилло Гребенщиков столкнулся с продуманным саундпродюсированием. У Ольги всегда был выстроен идеальный звуковой баланс — музыкантам оставалось надеть наушники и сыграть свои партии. Всё шло чётко, с настроением и по графику.
Ещё одним существенным фактором оказалась необычная локация, в которой были расквартированы музыканты.
«Мы жили в гостинице “Измайловская”, респектабельном клоповнике с высокими потолками и широкими коридорами, — весело рассказывал звукорежиссёр «БГ-Бэнда» Олег Гончаров. — Когда утром музыканты шли к метро, то проходили сквозь местный рынок, куда крестьяне из Рязани, Суздаля и Ярославля привозили иконы и церковную утварь. Менты их не гоняли, и мы прибывали на сессию очищенными и просветлёнными».
В тот момент Олег Сакмаров оказался единственным музыкантом, который сильно напрягался по поводу происходящего, поскольку искренне считал, что в студийной версии эти песни звучат не так убедительно. Кроме того, он не понимал, почему композиция «Волки и вороны» вошла в альбом «обрезанной», без мощного апокалиптического финала:
Приходили Серафимы
с мироносными жёнами,
Силы и Престолы из предвечной тиши,
Накладывали руки —
снимали обожжёнными
И праздновали Пост
и Пасху нашей души.
Судя по всему, про «мироносных жён» Борис Борисович решил в студии не петь. По-человечески это понятно — то, что на концертах пробивало до мурашек, на плёнке воспринималось по-иному. Возможно, в этом был определённый смысл.
«Мне тогда казалось, что на записи царит анархия, — вспоминал виолончелист Пётр Акимов, приглашённый сыграть на нескольких треках. — Спонтанно появлялись музыканты вроде меня, Зубарева, Волкова с Гайворонским, а на паре треков сыграл барабанщик Петя Трощенков. Мне чудилось, что многое делается “на шару”, но в результате получилось волшебное явление природы. Борис жил этим альбомом, и когда он исполнял вокальные партии, в них чувствовалась удивительная сила».
Необходимо отметить, что, несмотря на медитативный строй, русское полуфоль-клорное звучание «БГ-Бэнда» стало ещё более рок-н-ролльным. С чётким барабанным ритмом в стиле The Traveling Wilburys была сделана композиция «Бурлак», попавшая на первое место хит-парада новой радиостанции SNC. Окаймляли «Русский альбом» инструментальные зарисовки Сакмарова, которые БГ выбрал в качестве intro и финала.
«Эти пьесы, сыгранные на гобое и волынке, стали реализацией моей мечты совместить архаичные пласты народных попевок с авангардными достижениями минимализма, — комментировал запись Сакмаров. — Их не стыдно было поставить рядом ни с опусами Мартынова, ни с фольклорными хорами Архангельской губернии».
К окончанию зимы 1992 года «Русский альбом» был записан. Затем он ещё довольно долго дорабатывался, но это выглядело по-своему логично.
«Мы наконец-то закончили микшировать маленький инструментал, который там должен быть, — отчитывался Гребенщиков в интервью “Комсомольской правде”. — Практически шесть месяцев мы возились, чтобы найти органичный порядок песен и сделать правильную обложку… Для меня очень важно, чтобы альбом был точно сделан, чтобы печать была хорошей и всё остальное. Мне хочется потратить время и выпустить его по-настоящему».
В итоге тираж оказался напечатан лишь в конце осени — на курёхинском лейбле «Курицца Рекордс». В Москве пластинка стала продаваться только в январе 1993 года.
Примечательно, что пока альбом так долго редактировался и издавался, через студию «Колокол» начал активно распространяться демо-вариант, который Липницкий неосмотрительно дал послушать Саше Агееву. На этой версии, стихийно названной «Кони беспредела», не было инструментальных фрагментов Сакмарова, зато присутствовали композиции «Сувлехим Такац» и «Нью-Йоркские страдания», которые исполнялись на концертах, но в пластинку не вошли.
Результат тем не менее превзошёл все ожидания — независимо от того, слушал ли меломан кассетный бутлег или роскошный винил с кокетливым плакатом внутри. Напряжённость и монохромная чёрно-белая графика «БГ-Бэнда» напоминали дарк-фолк в духе акустических Current 93. Гребенщиков, случайно или гениально, попал в нерв своего времени — в данном случае раздрая и расхриста. И никогда дрожь его голоса так не соответствовала дрожи горизонта, дрожи рук и неуверенности — ни в будущем, ни в прошлом.
«Красота во все периоды истории являлась единственным абсолютом, который мне известен, — рассуждал Борис во время поездки “БГ-Бэнда” на Соловки. — Бога абсолютным считать трудно, ибо он выше понятий. Остаётся красота — как единственное, что реально. Когда начинаешь вспоминать, а что же в моей жизни было реальным, то получается, что не это, не это и даже не это. Остаётся смысл, для меня по крайней мере, только в красоте. Но если это красота, то она абсолют — как окно к Богу».
КУСОК
ЖИЗНИ
«В жизни случаются две трагедии: первая — не получить то, о чём мечтаешь, а вторая — получить».
Оскар Уайльд
Вскоре после московской сессии гитарист Лёша Зубарев получил от БГ кассету — с просьбой разучить композиции для грядущих концертов «Русского тура».
«У меня тогда от “БГ-Бэнда” шли по коже мурашки — как здорово это всё работало, — вспоминал Алексей. — Я понимал, что Борис собирал новую группу интуитивно, и лишний раз в этом убедился, когда внимательно прослушал плёнку. Как я и предполагал, все композиции звучали очень органично, и гитара там была не нужна. Но к заданию я подошёл творчески и за несколько дней подготовился к туру».
Летом 1992 года Гребенщиков получил приглашение выступить в Израиле, где экспериментальное трио Зубарев — БГ — Сакмаров впервые исполнило новые композиции «Лётчик» и «Царь сна». Интересно, что подобный состав случился не от хорошей жизни, просто организаторы могли оплатить только троих музыкантов.
«Нам стало любопытно а что мы можем сделать без аккордеона? — вспоминал Гребенщиков. — Мы пытались сыграть “прямо с разбега” новые песни, и получилось не очень убедительно. Но впервые они были исполнены именно в Израиле. Это был прообраз будущей группы».
Звук получался непривычным — на первый план стали выходить галлюциногенные духовые Сакмарова и длинные гитарные проигрыши, до которых Зубарев был охоч
