Моя бесстрашная героиня - Владимир Абрамович Цесис
После того как я выписался из больницы, состояние Марины начало ухудшаться со всевозрастающей скоростью. Что касается меня, хотя я сидел на строгой диете и принимал нужные лекарства, боли в брюшной области по-прежнему не переставали меня беспокоить. Хотя мне приходилось каждый день увеличивать прием средств, нейтрализующих кислоту, я старался не беспокоить Марину своими проблемами. Теперь, когда ее рак поднимал свою омерзительную голову все выше и выше, она выполняла только несложную работу по дому. С моей помощью она следила, чтобы все в доме было чистым и свежим, ухаживала за цветами, созванивалась с друзьями и продолжала ограниченно во времени посещать богослужения.
Однажды вечером в октябре 2018 года через три недели после того, как мне стентировали две коронарные артерии, я почувствовал резкую боль в груди. Я умолял Марину не сопровождать меня в ER, она была слишком слаба для этого. Парамедики отвезли меня в ER, где меня немедленно положили в больницу.
Как и в предыдущую госпитализацию, мной занималась только команда кардиологов и так же в духе американской медицины, как это было недавно, уже на следующий день по прибытию мне поставили еще два стента в нефункционирующие коронарные сосуды. В течение трех дней моей второй госпитализации, вопреки моим ярым протестам, моя бедная преданная жена, мой ангел-хранитель, ежедневно навещала меня в больнице. Дважды она пользовалась услугами Uber, а один раз ее привез сын. Нас окружают сострадательные люди. Когда Марина однажды приехала, пользуясь Uber’ом, один из работников в больнице заметил, как неуверенно она шла по лобби по направлению к лифту, схватил инвалидное кресло и привез ее ко мне в палату. На следующий день то же проделал другой работник больницы.
Каждый раз, когда Марина неожиданно появлялась в дверях палаты, я умолял ее не приезжать в больницу, но спорить с ней было бесполезно. Невзирая на слабость, тихим, но твердым голосом она возражала и говорила, что она самостоятельный человек и будет поступать так, как считает нужным. Переубедить эту женщину было невозможно.
Нет худа без добра. Если бы не мои проблемы с желудком, от которых я страдал много лет, я бы не попал в больницу, где мне оперативным путем поставили стенты и, улучшив коронарное кровообращение сердца, также улучшили моё общее здоровье. А когда человек здоров, ему ещё больше хочется жить. Если бы я пришел к своему лечащему врачу и пожаловался не только на боли в животе, но и в груди, то этот лечащий врач направил бы меня к кардиологу на стресс и таллиевый тест. Эти тесты, которые с 1995 я проделал несколько раз, никогда не выявляли сердечных проблем. Оба этих теста далеки по степени конкретности выявления сердечной патологии по сравнению с золотым стандартом – ангиографией, и я продолжал бы страдать своими симптомами. Только благодаря тому, что больничный кардиолог заподозрил что-то неладное у меня с сердцем, уже на следующий день я лежал на операционном столе, где под контролем ангиографии кардиолог через бедренную артерию ввел мне три стента в закупоренные коронарные сосуды. Ангиография гарантирует непосредственную диагностику состояния коронарных сосудов. После того как интервенционный кардиолог поместил стенты в закупоренные сосуды, там сразу же восстановилось кровообращение. Благодаря этому, еще во время пребывания в больнице трудноопределимые боли в моей груди полностью исчезли на следующий день после операции. Я почувствовал себя сильнее и здоровее.
Силы неравные, но борьба продолжается
К сожалению, если мне удалось подправить свое здоровье, то у Марины этого не происходило. С тех пор как я вернулся домой после госпитализации, ее усталость, нехватка энергии и нетвердая походка только усиливались. Слух также продолжал ухудшаться. Утром 17 октября 2018 года, на следующий день после моей выписки из больницы, пока мы шли к гаражу, чтобы поехать в синагогу, я заметил, что Марина шла неуверенной походкой, одной рукой придерживая себя за жакет, а другую вытягивая перед собой. Этим она напомнила мне нашего сына, когда в 11-месяцев он делал первые шаги. Как Марина сейчас, он шел тогда, держась за собственную одежду.
– Марина, что с тобой? Почему ты держишь себя за жакет, когда идешь? – спросил я.
– Да я и сама не знаю, – ответила она, улыбаясь своей очаровательной извиняющейся улыбкой, словно она была маленькой девочкой.
Разгадку её нетвёрдой походки, её проблемы с координацией и её загадочной потери слуха, к сожалению, мне предстояло узнать через 4 дня.
Тем временем мне как врачу должно было быть понятно, что неуверенная походка может быть симптомом серьезной проблемы, но какая-то часть меня просто отказывалась думать о плохом сценарии. Даже собственными глазами, наблюдая серьезные проблемы со здоровьем Марины, я бы за все сокровища мира не согласился утратить надежду на то, что рано или поздно химиотерапия начнёт действовать и мы «выйдем из леса». Не в первый раз Марина переживала сложный период жизни, и не в первый раз, словно мистическая птица Феникс, она «возрождалась из пепла», чтобы снова принять участие в празднике жизни.
Внутренние органы Марины работали удовлетворительно, у нее не было депрессии, и – в большой степени – она сохраняла самостоятельность. В это сумеречное время меня утешало то, что она хорошо спит, не испытывает сильных болей и наслаждается чтением. Она по многу часов проводила, сидя в любимом кресле, держа в руках своего верного помощника, планшет Киндл, читая одну книгу за другой. Чтение, истинное благо, теперь стало для нее главным прибежищем, пока метастазы распространялись по её телу.
В связи с тем, что здоровье Марины не улучшалось, мы вернулись к вопросу, который мы обсуждали ранее, но не так усердно, как теперь.
