История литературы. Поэтика. Кино - Сергей Маркович Гандлевский
Разберем чуть более подробно «Елку» — рассказ, первым увидевший свет.
Вначале сообщается возраст обоих детей: «А когда мне, дети, ударило пять лет, то я уже отлично понимал, что такое елка. <… > А моей сестренке Леле было в то время семь лет. И она была исключительно бойкая девочка» (435) — Фрейд придавал пятилетнему возрасту немалое значение: «Прежде всего невротическое заболевание на пятом или четвертом году жизни показывает, что детские переживания сами по себе оказываются в состоянии продуцировать невроз, и что для этого не требуется отказа от поставленной в жизни задачи» (143).
Ключевую роль в рассказе играет событие, имеющее четкую временную привязку, — новогодняя елка. Сравним у Фрейда о Панкееве: «Он рассказывает, что первое бурное проявление его характера имело место на Рождество, когда он не получил двойного подарка, как то ему следовало, потому что день Рождества был одновременно и днем его рождения» (но).
Отметим, что в соответствующем «Елке» эпизоде повести «Перед восходом солнца» ребенка наказывает мать40, тогда как в рассказе она (по классической фрейдовской схеме41) выступает на стороне сына. Кто-то из гостей говорит:
— Наверно, этот мальчик будет разбойник.
И тогда моя мама взяла меня на руки и сказала той маме:
— Вы не смеете так говорить про моего мальчика. Лучше уходите со своим золотушным ребенком и никогда к нам больше не приходите (438).
Ободренный ее поддержкой, Минька прогоняет гостей:
И тогда я, сидя на маминых руках, тоже закричал:
— Вообще, все можете уходить и тогда все игрушки нам останутся.
И тогда все гости стали уходить. И наша мама удивилась, что мы остались одни.
В это время приходит отец и наказывает сына и дочь:
— Такое воспитание губит моих детей. Я не хочу, чтоб мои дети были жадные и злые. <…> Им будет трудно жить на свете, и они умрут в одиночестве.
И папа подошел к елке и потушил все свечи. Потом сказал:
— Моментально ложитесь спать. А завтра все игрушки я отдам гостям…
(438–439).
Заканчивается рассказ неожиданным на первый взгляд упоминанием врачей (явно — психологов): «И за все эти тридцать пять лет я, дети, ни разу больше не съел чужого яблока и ни разу не ударил того, кто слабее меня. И теперь доктора говорят, что я поэтому такой сравнительно весёлый и добродушный» (439). В рассказе «Галоши и мороженое» главным двигателем сюжета становится любовь Миньки к мороженому — но Фрейд писал и о болезненной страсти к сладкому у Панкеева (178). В финале суровый, беспощадный отец наказывает Миньку (вместе с Лелей):
— Я возьму все Лелины и Минькины игрушки, продам их тряпичнику, и на вырученные деньги мы приобретём вам новые калоши.
Мы с Лелей заревели, услышав этот приговор. Но папа сказал:
— Это ещё не всё. В течение двух лет я запрещаю Леле и Миньке кушать мороженое. А спустя два года они могут его кушать, но всякий раз, кушая мороженое, пусть они вспоминают эту печальную историю (420).
В рассказе «Бабушкин подарок» центральное место занимают деньги (монетки, которые бабушка дарит Миньке и из-за которых вспыхивает ссора с Лелей) — однако и Фрейд описывает ссору между братом и сестрой Панкеевыми из-за подаренных отцом денег. В том же сборнике 1925 года, где были опубликованы две работы Фрейда о детских неврозах, помещена и статья «Из жизни детской души (Два случая детской лжи)». Фрейд проанализировал мотивы поступка семилетней девочки, которая просила у отца деньги на краски и, столкнувшись с отказом, обманом их присвоила. Узнав об этом, отец строго наказал девочку. Фрейд объясняет этот эпизод попытками дочери завоевать любовь отца:
Итак, уже с самого раннего возраста получение от кого-нибудь денег приобрело для нее значение любовных отношений, физического отдавания себя. Взять у отца деньги имело значение объяснения в любви. Фантазия, будто отец ее возлюбленный, была так соблазнительна, что при помощи ее детское желание иметь краски для пасхальных яиц, несмотря на запрещение, легко было осуществить. Но сознаться в присвоении денег она не могла, она должна была отрицать, потому что в настоящем мотиве этого поступка ею самой неосознанном, она сознаться не могла. Наказание со стороны отца было, следовательно, выражением того, что он отвергает предложенную ему нежность, выражением его презрения, и потому надломило ее (201).
Рассказ Зощенко «Тридцать лет спустя», как кажется, прозрачно повторяет эту фабулу — главной героиней оказывается Леля, а не Минька, выступающий только свидетелем финальной сцены. Напомним вкратце сюжет: Леля, играя с Минькой в маленький бильярд, неожиданно сообщает, что проглотила один шарик. Вернувшиеся из театра родители узнают об этом от Миньки, плачут, отец собирается бежать за врачом, но вдруг выясняется, что Леля их обманула — бильярдный шарик выпал из ее кармана. Далее описывается преимущественно реакция отца:
Папа никогда нас не бил, но тут он дёрнул Лелю за косичку и сказал:
— Объясни, что это значит?
Леля захныкала и не нашлась, что ответить.
Папа сказал:
— Она хотела над нами пошутить. Но с нами шутки плохи! Целый год она от меня ничего не получит. И целый год она будет ходить в старых башмаках и в старом синеньком платье, которое она так не любит! (427)
Далее Зощенко пишет: ему пришло в голову, что Леля обманула родителей «совсем не для того, чтобы получить подарки», а «для чего-то другого» (428). Он рассказывает о своей поездке тридцать лет спустя к уже взрослой
