Л. Салтыкова - С. Михалков. Самый главный великан

– Сергей Владимирович, вы прожили долгую, трудную, интересную жизнь, было ли у вас какое-то жизненное правило?

– Д-да, было… «М-можешь – помоги!» Понимаешь, многие берегут право звонка или просьбы для себя и семьи – вдруг что случится… А я просил из-за других…

(Сергей Владимирович немного заикался, особенно когда волновался, здесь мне хотелось передать его живую интонацию, но далее я уберу повторы букв в тексте для удобного чтения и восприятия, а те, кто знал Сергея Владимировича, сами легко представят с какой интонацией он говорил те или иные слова…)

– Сергей Владимирович, а как вам удалось вырастить и воспитать таких замечательных, гениальных, известных во всём мире сыновей? Поделитесь «рецептом»…

– Да я что… Их жена воспитывала…

Сергей Владимирович, подробно, с поражающими для его возраста деталями, рассказывал историю создания Гимна Советского Союза в 1943 году…

О том, как был объявлен конкурс на создание Гимна. О том, как Эль-Регистану приснилось, что они с Михалковым написали Гимн, Эль-Регистан ранним утром прибежал с этим к Сергею Владимировичу, а тот ответил: «Тебе приснилось, ты и пиши!»

О том, как их вариант понравился товарищу Сталину, и их, молодых офицеров, фронтовых корреспондентов, вызывали в ставку Верховного главнокомандующего для работы над Гимном.

О том, как никто не хотел брать ответственность за выбор музыки для Гимна, и Сталин дал указание исполнить все существующие варианты мелодий на слова С.Михалкова и Эль-Регистана хору в Большом театре перед комиссией, накануне нового 1944 года…

И вот выбрана музыка композитора Александра Александрова, Гимн утверждён, в подвале Большого театра накрыт праздничный стол… Во главе стола – товарщ Сталин, слева от него – Эль-Регистан, справа – Михалков, за столом также товарищи Калинин, Молотов, Берия, Ворошилов…

– Но, знаешь, что самое интересное? – вдруг спрашивает меня Сергей Владимироваич.

– ?

– В-все умерли… Можно рассказывать, что хочешь!

Февраль, 2001 год. Сергею Владимировичу – не полных 88. Мы снимаем в помещении издательства телерепортаж для новостей о первом Фестивале русской сказки в городе Суздале, Сергей Владимирович говорит на телекамеру напутсвенные слова – очень чистая, красивая речь, что называется, без помарок, – он даже не заикается!

Тонко, с юмором отвечает на вопросы молодой, стройной, красивой корреспондентки Наташи… Его интервью заканчивается аплодисментами всех присутствующих. Когда я подхожу снять петличку с микрофоном, Сергей Владимирович задумчиво произносит:

– А Наташа – ничего, симпатичная…

Осень 2000 года. Базель, Швейцария. Юбилейный, посвящённый 50-летию данной организации, 28-й Конгресс IBBY (Международного совета по детской книге, объединяющего на то время 108 стран). Сергей Владимирович Михалков – глава российской делегации, патриарх мировой детской литературы, автор произведений, переведённых на очень-очень многие языки мира, человек лично много сделавший для IBBY, принимается с большим почётом и ему предоставляется право выступить на открытии Конгресса.

Сергей Владимирович долго не может принять решение, на каком языке обратиться к Конгрессу – на русском или немецком? Немецкий он знал прекрасно, и для него не составило бы труда выступить на немецком, тем самым проявив уважение к принимающей стороне, но в последний момент он принял решение:

– Я – русский писатель и буду выступать на р-русском языке!

– Сергей Владимирович, как вам удалось сделать, что острый сатирический киножурнал «Фитиль» просуществовал такое долгое время, несмотря на острые, критические, нелицеприятные материалы? Как вам удалось не нажить влиятельных врагов?

– Понимаешь, мы снимали всегда больше, чем показывали, и когда приходили обиженные, мы им показывали, что могло бы еще быть в киножурнале… И они уходили обрадованные!

Ноябрь 2000 года. Сергей Владимирович приехал в издательство взволнованный, выпили символические «по пятьдесят» за встречу:

– Гимн пишу, в-вот послушай…

Могучие крылья расправив над нами,Российский орёл совершает полёт,И символ Отчизны – трёхцветное знамяНароды России к победе ведёт!

Славься, Отечество наше свободное,Братских народов союз вековой!Предками данная мудрость народная!Родина, славься! Господь над тобой!

От южных морей до полярного краяРаскинулись наши леса и поля.Одна ты на свете! Одна ты такая —Хранимая Богом родная земля!

Славься, Отечество наше свободное,Братских народов союз вековой,Предками данная мудрость народная!Славься, страна! Мы гордимся тобой!

Широкий простор для мечты и для жизниГрядущие нам открывают года.Нам силу даёт наша верность Отчизне.Так было, так есть и так будет всегда!

– Что, разве плохо? – В глазах у Сергея Владимировича стояли слезы.

– Сергей Владимирович… – Я не знал, как выразиться помягче, мне казалось, что это просто нереально… – Понимаете, и так уже Гимну вернули музыку Александрова, если ещё и слова Михалкова, то будет вообще…

– Вот и будет «вообще»…

– Сергей Владимирович, как же так? Вы из знатного дворянского рода Михалковых, во время революции семья потеряла все… Никогда не было обиды за утраченное? Как же вы служили Советской власти?

– Мой народ выбрал Советскую власть, а моя семья и я всегда служили русскому народу… И я считаю, что Советская власть – это лучший период в истории русского народа!

– Сергей Владимирович, как пришла идея написать «Дядю Степу»?

– Я часто слышал, как мамаши говорили расшалившимся малышам: «Вот придёт дядя милиционер и заберёт тебя»!

Я был не согласен с тем, что милицией пугают… Милиция, наоборот, должна всегда приходить на помощь, и я написал книжку про доброго милиционера «дядю Степу».

– Ваш сын Андрон Сергеевич написал скандально-откровенную книгу о своих любовных отношениях с женщинами…

– Да ну… Если бы я об этом писал!..

Сергей Владимирович подарил мне книгу своих басен и рассказал:

– Мне хотелось писать басни в традициях Крылова, но я побаивался, потому что знал – все, кто писали басни в советское время, плохо заканчивали… Я думал, как получить у Сталина разрешение, и отправил ему лично басню «Заяц во хмелю». Сталин мне не ответил, но эту басню напечатали в газете «Правда», и я понял, что мне разрешено писать басни… Потом, когда меня выдвинули на Сталинскую премию за басни и в Кремле заседал комитет, как мне позже рассказал один товарищ, Сталин долго ходил за спинами молчаливо сидящих за столом членов комитета и, наконец, сказал: «Михалков – очень хороший детский писатель…»