Давид Ливингстон - Дневники исследователя Африки

27 октября. Вышли рано под мелким моросящим дождем, продолжавшимся два часа, и пришли на равнину шириной около трех миль, полную крупной дичи. Равнины эти временами превращаются в болота; они окружены гребнями, поднимающимися над равниной на двести – триста футов и покрытыми деревьями.

Гребни обычно сложены твердым песчаником, испещренным следами белых кораллов и вкраплениями коричневого гематита. Очень жарко, мы сильно устаем. Арабы в походе не придерживаются никакой системы. Первый день переход длился пять часов, сегодня – три с половиной. Если бы было наоборот – короткие переходы в первые дни и более продолжительные потом, – то мускулы приспособились бы к нагрузке. На юг от нас, в направлении долины Нсамы, тянется длинная цепь высот.

28 октября. После пятичасового перехода достигли реки Чома и деревень вождя Чифуны, но, как уже отмечалось, вождь и жители деревень бежали, и никакими уговорами не удалось убедить их вернуться и продать нам продовольствие. Нескольким жителям, рискнувшим подойти к нам, мы показали предметы, которые согласны дать за муку; они сказали: «Да, мы позовем женщин, и они продадут вам муку». Но никто не пришел.

Весь день отдыхали на берегах Чомы, грязной реки, текущей с севера и дальше на юго-запад, к впадению в Чисеру. Река прорыла глубокое русло в грязи берегов; ширина ее равна двадцати ярдам, в отдельных местах глубина ее по пояс, в других через нее нет брода. В реке много рыбы, множество бегемотов и крокодилов. Купил по очень высокой цене немного земляных орехов; жители явно не понимают, что было бы лучше уступить большее количество по более низкой цене, чем убегать и оставлять все на съедение рабам.

30 октября. Нашли в специально построенных хижинах две безобразные скульптуры, очень плохо представляющие местных негров. Эти изображения используются для обрядов, для вызывания дождя и исцеления больных. Это самое близкое к идолопоклонничеству явление, какое я наблюдал в стране.

31 октября. Пересекли длинную цепь гор и через пять с половиной часов вышли к нескольким деревням, жители которых охотно продавали нам пищу и вообще держались приветливо. Нам встретилось стадо буйволов, но Саид выхватил мое ружье у несшего его слуги, и, когда животные проходили совсем близко от меня, я был беспомощен. Мне очень не понравилось отсутствие здравого смысла, проявленное моим обычно вежливым другом-арабом.

Запомнить. Мохамад бин Салех говорит, что Чома впадает в Танганьику (??). Она течет в Калангоси.

1 ноября 1867 г. Проходили между горными цепями, значительно более высокими, чем те, что мы видели в Итаве. Горы густо поросли деревьями, некоторые из деревьев покрыты совсем распустившейся листвой, на других раскрываются молодые красные листья. Высота гор над равниной составляет 700–800 футов. В этой местности нет быстрых ручьев. Мы перешли три лениво текущих ручейка глубиной по колено. Множество буйволов.

Медоед засыпает навоз буйволов землей, чтобы удобней было поймать навозных жуков, зарывающихся в него.

Навесы для ночевок строим на склоне горы. Шли курсом на запад шесть часов с четвертью.

2 ноября. Идем в том же направлении по открытой долине, усеянной многочисленными маленькими молочаями, которые раздавливаешь на каждом шагу. Пересекли небольшую, но быструю речку Липанде, текущую на юго-запад в Мверу, затем час спустя опять перешли через нее; здесь она была уже в двадцать ярдов шириной и глубиной по колено. Спустившись с поросшей деревьями горы, разделяющей Липанде и Луао, перешли через последнюю, чтобы заночевать на ее западном берегу. Горы теперь сложены гранитом, и хребет слева от нас высотой от 700 до 1500 футов тянется отсюда вплоть до Мверу.

Долины, по которым мы путешествуем, очень красивы. Преобладающая окраска зеленая, рощицы деревьев имеют чрезвычайно разнообразную форму и часто напоминают мне пейзаж английского парка. Длинная цепь рабов и носильщиков, собранных арабами-нанимателями, оживляет этот пейзаж. Они идут тремя колоннами, общее число их равно 450. У каждой партии свой проводник с флагом, и, когда его водружают на остановке, вся группа стоит неподвижно, пока идет подъем флага; при этом бьют в барабан и трубят в рог антилопы куду. Впереди одной из партий идут человек десять ведущих, одетых в фантастические головные уборы из перьев и бус и одежду из красной ткани и кожи, разрезанной на полоски и скрученной. Ведущие становятся на свои места в рядах, бьют барабаны, хрипло звучит рожок, и все пытаются восстановить равнение в рядах. Эти звуки как будто будят некий дух солидарности в тех, кто некогда был рабом. Мои слуги, едва заслышав привычные с детства звуки, вскакивают, не давая мне времени одеться; целый день они идут наравне с передовыми, хотя им было сказано, что от них совсем не требуется, чтобы они мчались вперед подобно рабам.

Африканцы не выносят насмешки. Поэтому, если в походе случается какое-нибудь происшествие (например, ветка сбросит груз с плеча носильщика), все, кто видит это, поднимают крик, насмехаясь над неудачником. Если кто-нибудь случайно прольет что-нибудь или устанет и присядет, его действия приветствуют тем же криком; это побуждает всех стараться изо всех сил. Они торопятся, когда несут свои тюки, спешат с постройкой шалашей, а хозяева только замыкают шествие и помогают больным. Пройденное за день расстояние бывает на пределе того, что могут выдержать хозяева-арабы или мы. Если бы в походе делались частые остановки – например, на полчаса или на четверть часа через каждые час или два, – люди не особенно бы чувствовали тяготы похода, но идти пять часов подряд – это больше, чем человек в состоянии вынести в жарком климате.

Рабыни держались стойко: почти все они несли на головах грузы. Единственным исключением была старшая леди каждой партии, она же жена араба-начальника. Голова леди покрыта тонкой белой шалью, украшенной золотом и серебром. Эти леди выступали гордо и не сдавали даже на самых длинных переходах. Медные браслеты на ногах выше щиколоток, весящие много фунтов, казалось, только помогали ритму их шагов. Как только они приходят на место ночевки, они принимаются за приготовление пищи и в этом искусстве проявляют большое умение, изготовляя для своего господина вкусные блюда из диких фруктов и других, казалось бы, мало подходящих материалов.

3 ноября. По мере нашего продвижения гряды гор отступают. Почва здесь очень богатая. В двух деревнях жители не хотели нас впустить; мы пошли дальше и разбили лагерь около третьей, Кабваквы, где живет сын Мохамада бин Салеха с несколькими ваньямвези. Здешнего вождя зовут Муабо, мы его не видели, жители принесли на продажу много пищи. Отец юноши сейчас в деревне вождя Касембе. Местные жители весьма склонны ко лжи: о каком месте ни спросишь, говорят, оно близко, слоновой кости очень много, провизия всякого рода имеется в изобилии и стоит дешево.