Коллективные сборники - В пламени холодной войны. Судьба агента

Технический персонал, обслуживавший атомные бомбы, также не страдал недостатком тренировок. Как только очередная «тройка» самолетов вступала в готовность, три бомбы транспортировались к ним из хранилища, поднимались и подвешивались. Когда на смену приходили три новых самолета, наступало время транспортировать три следующих бомбы. А после того, как дежурство первой «тройки» заканчивалось, три первых бомбы вновь возвращались в хранилище. И так постоянно.

О достопримечательностях Севильи я тоже не забыл. Как полагалось, посетил собор и старую башню Торре дель Оро, отобедал на крыше отеля «Кристина», знаменитого своими шоу. В Мадрид вернулся, что называется, под завязку напичканный информацией.

После этого я несколько раз спрашивал себя, не было ли какой-то специальной цели в том, что мне позволили приобрести все эти знания? Вполне возможно, что в царившей тогда обстановке кто-то специально афишировал факты «кнопочной готовности» самолетов США. Часто бывает более эффективным организовать утечку информации, чем трубить о своих возможностях. В хитросплетениях «холодной войны» не существует правил.

Мера наказания – пожизненное заключение…

Глава 28

Летом 1959 года Веннерстрем поднялся на борт транспортного самолета шведских ВВС на аэродроме Баркарбю, к северу от Стокгольма, чтобы лететь в Лондон. Он находился в отличной компании – министр обороны Свен Андерссон и несколько членов риксдага. Это был ознакомительный визит рутинного характера. Вообще-то, нет необходимости упоминать ни Лондон, ни приятное общество. Просто на фоне этого на сцене появляется совсем другой человек: тот, о ком Стиг не имел ни малейшего представления, но кто тайно дожидался своего часа, полагаясь на подозрения и интуицию, – Отто Даниэльссон.

Именно эта поездка дала новую пищу его подозрениям. Правда, не сам визит в Лондон. Странным он нашел совсем другое – то, что по пути домой Веннерстрем вышел в Амстердаме. Нет никакого сомнения: это была серьезная оплошность. Несмотря на то, что выход в аэропорту «Шипол» не таил в себе никакой подоплеки – просто, воспользовавшись поездкой, Стиг взял небольшой отпуск, чтобы навестить старого знакомого в Голландии и побыть несколько дней в Тровемонде, – все равно это была оплошность.

В рискованном положении не следовало совершать ничего, что отклонялось бы от стандартной нормальности. Это было правило, которое Петр Павлович втолковывал не слишком осторожному шведу еще во время подготовки в Москве. Но, к сожалению, агента тогда не впечатлило истинное значение этого правила. Он не сделал его своей жизненной привычкой. И теперь нестоящий, второстепенный эпизод резко качнул чашу весов, не утяжелив, правда, его вину, но усилив подозрения Отто Даниэльссона.

Если верить сообщениям американской прессы, остановка в Амстердаме имела далеко идущие последствия. Кабинет в командной экспедиции тщательно обыскали, что было не так уж трудно сделать, поскольку официально Веннерстрем находился в отпуске. Кроме того, СЭПО получило разрешение на прослушивание его домашнего телефона. И хотя ни то, ни другое не дало никаких результатов, все равно отныне Стиг всерьез находился в опасной зоне.

При таком раскладе, ничего не подозревая, осенью он отправился в Хельсинки на новую встречу с Петром Павловичем. Именно тогда и был сделан последний шаг, действительно предопределивший его пожизненное заключение.

Итак, еще раз вилла, рабочий стол, минеральная вода и мрачный Петр Павлович.

Уже больше года в обстановке всеобщей секретности над советской территорией происходят разведывательные полеты нового американского самолета «Локхид У-2». Мировое общественное мнение пока ничего не знает. По понятным причинам, молчат американцы. Русские тоже – ради сохранения престижа. Будучи не в состоянии препятствовать перелетам У-2, специально сконструированного для сверхвысоких полетов и потому недоступного как для ПВО, так и для истребителей, русские впали в хандру. Это было слишком плохим показателем действий советской противовоздушной обороны и блестящим успехом руководящего ведомства – ЦРУ.

– Но теперь у нас появились новые ракеты! Теперь мы их достанем! – Голос Петра звучал очень жестко. – Рано или поздно это обязательно произойдет!

И произошло.

Пилот ЦРУ Фрэнсис Пауэре был сбит над Свердловском 1 мая I960 года при перелете из Пакистана в Буде (Норвегия). Самолет У-2 отслеживал новые цели для атомных бомбардировок, о чем свидетельствовала его богатая «начинка»: новейшие приборы для фотографирования. Эти новые цели представляли собой систему советского стратегического ракетного оружия. Она еще находилась в стадии строительства, и именно на нее надеялся Советский Союз, рассчитывая иметь баланс сил примерно к шестидесятым годам.

Однако американское стратегическое авиационное командование стремилось с помощью атомных и водородных бомб не допустить равновесия и всеми мерами пыталось получить полную информацию о промышленных объектах и базах атомного и ракетного оружия противника.

В Москве положение оценивали как наиболее рискованное, чем когда бы то ни было. В связи с этим никто не стал бы отрицать, что к осени 1959 года Центр имел основания проявлять повышенную подозрительность. Но когда Петр назвал недавно заключенный военный договор о безопасности полетов между Швецией, Норвегией и Данией «странным, особенно на фоне существующего положения», Веннерстрему показалось, что дело зашло слишком далеко.

Он вышел из себя.

– Но ведь это идиотизм! Я сам от начала до конца участвовал в переговорах и помню все детали!

– Пожалуйста, не обижайся, – оборонялся Петр. – Ты знаешь, к чему я стремлюсь. Факты – и ничего другого. Если можно устранить подозрения, тем лучше!

По-прежнему раздраженно, поскольку воспринял укор как адресованный лично, Стиг попытался объяснить условия договора. И убедился: один слабый пункт там все-таки был. Норвежским и датским военным самолетам в целях тренировки разрешалась посадка на части шведских баз, а шведским самолетам соответственно – на их аэродромах. Этот пункт не окутывался никакой тайной, поскольку характер посадок имел чисто технические мотивировки. Тем не менее именно он показался Петру «странным».

– При плохой погоде или аварии двигателя пилоту нельзя садиться на чужой аэродром, если до этого не было хотя бы одного тренировочного приземления. Это слишком рискованно, – почти яростно объяснял агент.

Именно его эмоции оказали большее воздействие, чем слова. В тот раз ему удалось убедить Петра. Все шло хорошо, и Стиг чувствовал себя довольным. Но затем… Новая угроза Советскому Союзу буквально всплыла в конце пятидесятых годов – атомные подводные лодки с ракетами, которые могли стартовать прямо из-под воды. Ракеты были снабжены ядерными боеголовками и предназначались для поражения целей на суше.