Наталья Горбачева - Без любви жить нельзя. Рассказы о святых и верующих

— Знаете, тут один котенок ко мне приходит, — вдруг заговорщически произнесла я. — Такая лапа, красавец, хочет отдаться в хорошие руки. Но что-то я его не вижу сейчас.

К этому заявлению отнеслись как к междометию. Увы и ах! Я злилась на рыжего котенка — где же он? Ведь решается его судьба. Время — к закату, еще полчаса, и все разъедутся.

Котенок с мамашей появились, когда все встали из-за стола и рассовывали по машинам вещи. Я схватила котенка и закричала:

— Вот, явился. Он где-то в кустах весь вечер за нами наблюдал, просто боялся выйти. Такой хорошенький, посмотрите.

Все согласились, что действительно очень милый.

— Возьмите его кто-нибудь. Он будет ого-го котище! Не пожалеете.

— Наташка! Такого добра по всему Израилю знаешь сколько! — Алена взяла его из моих рук и отбросила подальше.

Но котенок не обиделся, вскочил на бревно и начался цирк — он вертелся, крутился, бегал за хвостом и скакал кандебобером. Дети окружили котенка и стали хохотать. К ним присоединились взрослые. Было очень уморительно.

— Берем его, — сказал Гриша, Аленин зять.

— Нет! — запротестовала его жена. — Ни за что! У нас маленькие дети!

— Поэтому и берем, — сказал Гриша.

Я занервничала — не стать бы мне причиной семейного разлада… Но как выяснилось, Гриша был бойцом израильского спецназа и его слово было твердое как камень. Жена не стала выяснять отношения, дети запрыгали от радости, а Алена сказала мне:

— Ну ты и подсуропила…

— Ленк, ты еще такие слова помнишь? — засмеялась я.

Гости разъехались, Алена надулась на меня и не разговаривала. К ночи позвонила ее дочка. До меня доносились только частые восклицания: произошло что-то чрезвычайное, мне почему-то подумалось, что раньше времени придется паковать чемодан.

Алена вышла из кухни и кинулась мне на шею:

— Наташка… О!.. Твой кот не был в перчатках!

— В каких перчатках? — не поняла я.

— Пословица такая у евреев: «Кошка в перчатках мышей не ловит». — Алена имела филологическое образование. — Они назвали его Фуку, по-японски счастье. Гриша японским увлекается.

— Да что же случилось, скажешь, наконец?

Оказалось, что когда семейство Алениной дочери вернулось в Иерусалим, первым бросился в ванную комнату котишка. Вскоре зашел туда Гриша, думая, что новый жилец ищет свой туалет. Но котишка, оказывается, почуял добычу. В зубах он держал еще живого скорпиона, который каким-то образом заполз в дом — рядом была Иудейская пустыня. Был ли он ядовитый или не очень, выяснять не стали. Котишка принял боевую позу, когда пытались скорпиона отобрать, — видимо, это был деликатес.

Фуку сразу же стал членом семьи, Алена жалуется, что дети больше скучают по нему, чем по бабушке…

Герой нашего времени

Начиная с четвертого века, на заре зарождения христианского монашества, появились святые, которых прозвали Великими — за совершенство исполнения евангельских заповедей, непоколебимую веру, христианскую мудрость, аскетические подвиги и — как следствие жизни во Христе — за явленные ими просто сказочные чудеса. Их имена суть святые Антоний, Феодосий, Пахомий, Пимен, Макарий, Василий, Афанасий Великие и многие другие…

Но и нашему веку Бог даровал поистине великого подвижника, которого во всем мире знают как старец Паисий Святогорец. И если про древних святых сохранилось немного подробностей того, каким невероятно трудным подвижничеством шли они к святости, то про житие старца Паисия написаны тома книг.

Старец Паисий (мирское имя Арсений Эзнепидис), грек, родился в 1924 году в Малой Азии. Вскоре произошел Обмен населения: греки из Малой Азии переселились в Грецию, а жившие в Греции турки — в Турцию, так грудным ребенком Арсений был привезен в Грецию, в маленький городок Коница, где будущий старец вырос и получил начальное образование. С детских лет Арсений жил как подвижник. Наслаждаясь чтением житий святых, он усердно, с чрезвычайной ревностью и удивительной для возраста бескомпромиссностью стремился подражать их подвигам, упражнялся в непрестанной молитве, стараясь при этом развить в себе любовь к людям и Богу и смирение. В юности Арсений выучился ремеслу плотника, желая и в этом быть похожим на Христа. Когда в Греции началась Гражданская война (1944–1948) между правительственной армией и мятежниками-коммунистами, Арсений Эзнепидис был призван в действующую армию, получил воинскую специальность радиста и три с половиной года служил Родине. В армии он продолжал подвижническую жизнь, отличался отвагой, самопожертвованием, высокой христианской нравственностью и многообразными дарованиями. Отдав долг Отечеству, Арсений наконец встал на избранный с детства монашеский путь. Еще будучи мирянином, он не раз переживал божественные опыты жизни во Христе. Но когда он стал монахом, особое благоволение к нему святых, Пресвятой Богородицы и Самого Господа сделалось очевиднейшим. Отец Паисий подвизался на Святой горе Афон, в монастыре Стомион в Конице и на Святой горе Синай. Он проводил свою жизнь в безвестности, но случилось, как сказано в Евангелии: «…не может укрыться город, стоящий на верху горы. И, зажегши свечу, не ставят ее под спудом, но на свещник, да светит всем в доме» [23]. Зажегши свет непоколебимой веры в сердце отца Паисия, Бог в свое время отдал его людям. Многие и многие приходили к старцу и находили руководство и утешение, исцеление и покой своим измученным душам. Целыми днями без устали старец Паисий забирал у людей их боль, расточая божественное утешение. Сам же он последние десятилетия жизни был очень болен: ему отняли большую часть легких. Мало кто догадывался об этом.

В июле 1994 года после поистине мученических страданий, которые, по словам самого старца, доставили ему пользу большую, чем подвижническое делание всей предыдущей жизни, он почил о Господе. Местом его упокоения стал Иоанно-Богословский монастырь, расположенный близ селения Суроти, неподалеку от греческих Салоник, куда доныне нескончаемым потоком паломничают люди со всего света…

Лет двести тому назад какой-то монах спросил Саровского старца Серафима: «Почему мы, батюшка, не имеем такой строгой жизни, какую вели древние подвижники благочестия?» — «Потому, — отвечал преподобный Серафим, — что не имеем к тому решимости. Если бы решимость имели, то и жили бы так, как отцы, древле просиявшие подвигами и благочестием: потому что благодать и помощь Божия к верным и всем сердцем ищущим Господа ныне та же, какая была и прежде…» Удивительные эти слова чудотворца Серафима — с тех пор, как я их прочла, не переставали давать мне пищу для размышлений. И не раз перечитанное житие Паисия Святогорца сделалось для меня яркой иллюстрацией слов преподобного Серафима Саровского. О Паисии хотелось узнавать больше и больше, до мельчайших подробностей, о каждом его шажке по лестнице, ведущей на Небо…