Галина Присенко - Просветитель В.А.Левшин

   Однако к концу 80-х годов В. А. Левшин порвал с «вольтерьянством». В 1788 г. он публично заявил об этом в обширном специальном трактате под названием «Письмо, содержащее некоторые рассуждения о поэме г. Вольтера «На разрушение Лиссабона...». В нем В. А. Левшин «не без смущения» вступил в спор с Вольтером и его единомышленниками. Он понимал, что «опровергнуть мысли мужа сего толико именитого и систему его, обожаемую многими», будет делом нелегким. В своем сочинении В. А. Левшин приводил десятки самых разнообразных примеров, делал множество отсылок для доказательства того, что знаменитая поэма Вольтера и большая часть его сочинений — жестокое заблуждение, «хула на бога». Свою же позицию В. А. Левшин определил как «защищение» всеми доступными и допустимыми средствами «закона христианского». В. А. Левшин опровергал мысли Вольтера о том, что провидения не существует, что мир наполнен случайностями. Он считал, что «природа для нас внутренне скрыта», все ее части «всемощным существом в связь приведены», а существование бога доказывать не следует, потому что «всяк его чувствует и постигает», смысл же жизни человека — в добродетели. Однако В. А. Левшин далек от догматизма. Просвещение наложило глубокий отпечаток на его мировоззрение. Опровергая мысли Вольтера о том, что не все в мире благостно, что на свете много вредных животных и растений, В. А. Левшин ссылается на неглубокую изученность природы: «может быть изучение природы покажет, что они тоже в чем-то полезны». Философской основой мировоззрения В. А. Левшина, как и большинства деятелей эпохи Просвещения был деизм, предполагавший признание бытия двух форм материи: неподвижной — «предвечной» и движущейся во времени — земной. Деятели Просвещения утверждали объективность движущейся материи, но считали «естественным законом» природы всеобщее движение к совершенству.

   Огромную роль в развитии литературы сыграла издательская деятельность Н. И. Новикова. Он платил небывалые в то время гонорары за переводы и особенно за оригинальные произведения. Чтобы труды переводчиков не пропадали даром и «через то они не отвращались от дальнейших занятий», Н. И. Новиков покупал два или три перевода одной и той же книги, печатал затем лучший из них и уничтожал остальные. В отношении с литературными тружениками Н. И Новиков старался быть справедливым и доступным. Правда, не все так думали. А. Т. Болотов, например, был уверен в корыстных намерениях Н. И. Новикова. Он думал, что Н. И. Новиков получал большие доходы от своих типографий и держал в черном теле литературных работников.

   В переводе В. А. Левшина Н. И. Новиковым в 1787 г. были изданы «Идиллии и пастушичьи поэмы» Геснера (1730—1787). В России произведения этого немецкого поэта-сентименталиста были известны благодаря переводам А. Захарова, М. Н. Карамзина. В творчестве Геснера В. А. Левшина привлекала лиричность, мастерство описания природы.

   В 1780 г. Н. И. Новиков издал три тома повествовательных произведений под названием «Библиотека немецких романов» в переводе В. А. Левшина. Это были рыцарские и авантюрно-плутовские романы, в которых описывались любовные похождения, запутанные приключения. Объем литературной работы, проведенной переводчиком над этой серией, был колоссален. Даже отличавшийся большим трудолюбием А. Т. Болотов считал для себя непосильной задачей перевод «Библиотеки немецких романов».

   Основное место в этом издании занимали рыцарские романы. В. А. Левшин рассматривал их как нравоучительные произведения, где «истина скрывается под покровом выдумки».

   Занимаясь переводом повестей и романов, В. А. Левшин иногда перерабатывал, укорачивал их, но при этом, по мнению специалистов, непременно сохранял стиль подлинника. Например, в «Библиотеке немецких романов» огромное, в восемь частей повествование со сложным сюжетом о немецком «великом князе» Геркулесе и богемской королеве Валиске В. А. Левшин превратил в более короткий пересказ. Однако для русского читателя он сохранил подробности изложения приключений и затруднительных положений, в которые попадала главная героиня, переодетая в мужское платье.

   Русский читатель XVIII в. развлекал себя рассказами о чудесных подвигах разных витязей, повествованиями о борьбе их с чудовищами и смертельных опасностях. Он был подготовлен к такой литературе своим русским сказочным и былинным эпосом о чудесных подвигах Ивана-царевича, чудовищах, о живой и мертвой воде, молодиль-ных яблоках, о диковинных зверях и птицах, о превращениях, вещих снах, колдунах, окаменелых царствах.

   В процессе работы над переводом «Библиотеки немецких романов» В. А. Левшин задумал составить аналогичную серию русских рыцарских романов. Здесь уместно процитировать «Записки» датского посланника в России Юста Юля (1 половина XVIII в.): «...быстрота, с какою русские выучиваются и навыкают всякому делу, не поддается описанию»4. В. А. Левшин прямо заявил, что русские «повести о рыцарях» — не что иное, как наши сказки богатырские. «Я заключил подражать издателям, прежде меня начавшим издавать подобные предания, и издаю сии сказки русские с намерением сохранить сего рода наши древности и поощрить людей, имеющих время собирать все оных множество, чтобы составить «Вивлиофику русских романов»5,— писал он. Он, как и другие писатели-разночинцы его времени: М. Д. Чулков, М. И. Попов, разделял взгляды на устное народное творчество М. В. Ломоносова, который писал во вступлении к своей «Древней Российской истории» (1766): «Всяк, кто увидит в российских преданиях разные дела героев, греческим и римским подобных, унижать нас перед оными причины иметь не будет, но только вину полагать должен на бывший наш недостаток в искусстве, каковым греческие и латинские писатели своих героев в полной славе предали вечности».

   Внимание к устному народному творчеству многих русских писателей второй половины XVIII в., в том числе и В. А. Левшина, в основном обуславливалось просветительской идеологией. Просветители развернули широкое изучение истории России, обычаев и нравов народа, выдвинули проблему национального характера, проявили пристальный интерес к русскому языку. Писатели из демократического лагеря использовали народное творчество для сближения литературы с действительностью.

   В 1766—1768 гг. вышел в свет сборник повестей-сказок М. Д. Чулкова «Пересмешник, или Славянские сказки» в четырех частях. Он состоял из русифицированных рыцарских поэм, восточных сказок с вызывающей, по сравнению с литературой классицизма, установкой на развлекательность. Успех издания предшественника В. А. Левшина был огромен. В 1783—1785 гг. увидело свет второе издание «Славянских сказок» М. Д. Чулкова, а в 1789-м — третье. Профессор Д. Д. Благой так писал об авторе этого сборника: «М. Д. Чулков был первым, кто вывел «истории» и «сказки» из устного и рукописного бытования и, причудливо сочетав их с мировой литературной традицией, возвел в степень литературы».