Чарльз Сиринго - Два злобных изма: пинкертонизм и анархизм

 В день выборов управляющий Джеймс Макпарланд поручил мне и оперативнику Оскару Ситону следить за избирательным округом, участок для голосования которого находился в отеле «Брунсуик» на Шестнадцатой улице, чтобы убедиться, что Уолкотт не зря потратил свои деньги.

Мы с Оскаром Ситоном по очереди следили за участком. Один оставался на участке, а второй посещал все салуны округа. На заднем дворе салуна свободных американских граждан загружали в повозки и везли на участок для голосования. Перед погрузкой каждому в правую руку давали бюллетень за Уолкотта и предупреждали держать руку подальше от тела, чтобы они ничего не могли изменить в бюллетене. Добравшись до отеля «Брунсуик», они шли в вестибюль и голосовали. Затем их отвозили обратно к салуну и давали по две новеньких двухдолларовых банкноты. Некоторые тут же торопились в другой избирательный округ, чтобы заработать ещё два доллара. Судя по тому, что говорили оперативники, которые вернулись в комнату оперативников после закрытия участков, эта грязная работа шла по всему городу.

Эти двухдолларовые банкноты были республиканскими деньгами, то есть избиратели были республиканцами. Для меня и Ситона это был напряжённый день, поскольку была целая вереница избирателей, которые голосовали с раннего утра до ночи. Разумеется, с шефом полиции уже «договорились», иначе в таком городе, как Денвер, подобное нельзя было проделать.

Многим будет интересно, писали ли оперативники честные отчёты о такой работе. Правда в том, что оперативник и управляющие держали всё в тайне и отчитывались перед клиентами устно.

Но если вы демократ, читатель, то не нужно надуваться от гордости и говорить: «Какая же коррумпированная эта Республиканская партия», – поскольку через несколько лет я видел, как Демократическая партия делает то же самое.

Мой управляющий сказал, чтобы в день выборов я оделся в старую одежду и стал бродягой.

В опасном районе Денвера я присоединился к группе бродяг и стал одним из них. Я голосовал восемь раз, как приказал мне Макпарланд, и три раза перед одними и теми же членами избирательного участка. За каждое голосование я получил по двадцать пять центов от парня из Демократической партии. Некоторые из моих приятелей-бродяг голосовали ещё чаще, поскольку нуждались в этих лёгких деньгах. Разумеется, я должен был отдать эти грязные деньги своему агентству.

Глава V. В роли объездчика лошадей. Дело о большом взрыве

Затем я перевоплотился из ковбоя в шахтёра. Меня отправили в Аспен (Колорадо), чтобы попытаться уничтожить самую серьёзную банду похитителей руды на Западе. Два месяца я работал обычным шахтёром на одной из самых больших шахт в лагере.

После того, как меня приняли в ближний круг банды во главе с Пэдди Макнамарой, я уволился и помог Пэдди Маку доставить украденную руду на пункт отбора проб, где под покровом ночи она была продана. Клиенты прятались в пустом товарном вагоне или на верхнем этаже и видели, как руду, которая стоит десять долларов за фунт, передают начальнику пункта.

В итоге после моего четырёхмесячного пребывания в лагере банда была уничтожена, а меня и многих других бросили в тюрьму.

Вскоре после этого старый Пэдди Мак, который прославился как вор в ранние дни Джорджтауна и Блэкхоука, умер от горя, поражённый тем, что его наконец схватили церберы Пинкертона.

Владельцы пункта отбора руды принадлежали к высшему обществу, и их отпустили при условии, что они продадут имущество и уедут из лагеря по-хорошему. Они выполнили обещание, и один из них теперь богатый заводчик на Северо-Западе.

Моя следующая крупная операция была делом о засолке шахты в округе Парк (Колорадо). Эта шахта была посолена и продана английскому аристократу за сто девяносто тысяч долларов наличными и встречное удовлетворение.

Два эксперта, которые осматривали бесполезную шахту, попались на удочку знаменитого бывшего заключённого Цыплёнка Билла, которого я буду называть Джеки.

Джеки и его приятель Энди три года солили шахту.

Шесть месяцев я играл роль ковбоя-преступника в буйно растущих городках Фэрплее и Альме и добился от Джеки полного признания. После этого дело попало в суд, и благородный английский лорд получил свои сто пятьдесят тысяч.

После этого я занимался разной сыскной работой – играл роль бродяги, ночуя в грязной тюрьме, и объезжал диких бронко.

Я объезжал бронко на ранчо Фрэнка Маршала, что в полумиле от города Лонгмонт (Колорадо). Было подозрение, что в шикарном доме Фрэнка Маршала, который вскоре после этого прославился убийством боксёра Клафа, скрывается его брат, ранивший богатого человека в Монтане.

Чтобы заслужить признание, я должен был проскакать на необъезженном бронко внутри заграждения из колючей проволоки перед домом Маршала. В моём кармане лежала фотография молодого Маршала. Когда норовистый бронко, который сбрасывал любого седока, пытавшегося его приручить, встал на дыбы возле крыльца, где стояли леди и джентльмены, хлопавшие от радости, я увидел, что мой человек выглядывает из-за приоткрытой двери. К тому времени, как бронко снова подскакал к крыльцу, мой человек скрылся из виду за спинами леди. Поиски этого симпатичного молодого человека закончились, но объездка не закончилась, пока конь не выбился из сил.

Преподобный мистер Маршал из шикарной церкви в Денвере и его симпатичная жена были свидетелями этого бесплатного состязания по объездке.

Я играл роль странствующего ковбоя из Техаса по имени Чарльз Лерой. Если бы я сумел удержаться на этом бронко и приручить его, я работал бы на мистера Фрэнка Маршала до тех пор, пока у него есть дикие лошади. Я оставался на крупном звере серо-стального цвета целых два часа, пока он не вымотался и не стал послушным, как ягнёнок. Прежде чем я спешился, мне поручили помочь ковбою согнать стадо коров.

Кому-то может быть любопытно, что стало с тем симпатичным черноволосым джентльменом. Когда я его нашёл, моя работа закончилась, и в бой вступили другие сыщики.

Нужно помнить, что те способы, какими Национальное детективное агентство Пинкертона зарабатывает всемогущий доллар, темны и таинственны.

Управляющий распорядился, чтобы я не арестовывал этого человека, пока в Хелене (Монтана) не умрёт его жертва. Так будет предотвращён скандал в высшем свете, а в карманах тех, кто платил нам жалованье, окажутся лёгкие деньги. У меня есть только предположение: я подозреваю, что богатая жена жертвы тоже участвовала в том, чтобы дело не попало в суд.

Следующая крупная операция привела меня в Сан-Франциско, где я прикоснулся к высшему свету, прожив неделю в шикарном отеле «Палас». Оттуда я уехал в Тускарору (Невада), где началась настоящая работа.