Отто Леттов-Форбек - Мои воспоминания о Восточной Африке

Что касается неприятельских сил, то в моем распоряжении нет точных сведений, и я должен возложить ответственность за правильность приводимых мной цифр на английских офицеров и на сообщения печати. По этим данным, против нас было выставлено 130 генералов и около 300.000 солдат, причем противник потерял 20.000 европейцев и индусов убитыми и 140.000 лошадей и мулов. Эти цифры, особенно число генералов, кажутся мне самому несколько преувеличенными, а потому я могу только повторить, что взяты они из английских источников. Во всяком случае, потери должны были быть очень велики, и, принимая во внимание то обстоятельство, что число убитых и умерших чернокожих солдат не опубликовано, общее число погибших можно считать не ниже 60.000 человек. В журнал военных действий уже сейчас внесено, по крайней мере, около тысячи боев, хотя в нем нет еще сведений от Тафеля и Винтгенса{21}.

Было очень интересно в эти напряженные дни наблюдать поведение английского консула в Дар-эс-Саламе Кинга. Его можно было встретить везде - и в офицерском собрании за игрой в карты, и на почте, куда сдавались наши телеграммы. Захваченные позднее у Танги официальные распоряжения английского экспедиционного корпуса, которые по большей части были основаны на сведениях от Кинга, показали, как был спокоен этот человек накануне войны и как отлично он был осведомлен о внутренних делах нашей колонии. Его оценка обстановки отличалась такой полнотой, что он сравнивал между собой европейцев различных областей в отношении их боевых качеств и отмечал отсутствие у Дар-эс-Саламцев большого стремления к бою. Будучи честным, нужно признать, что, действительно, для большей части тамошних немцев, а также для тамошних правительственных учреждений, потребовалось некоторое время, пока они прониклись воинственным настроением, без которого нельзя было выполнить нашу задачу.

Очень тяжелое положение было в приморских районах, густо населенных европейцами (среди них много женщин и детей), которые каждую минуту могли подвергнуться обстрелу со стороны английских военных судов. Губернатор отстаивал ту точку зрения, что необходимо во что бы то ни стало избежать подобного обстрела. Согласно существующим законам, которые, без сомнения, не предусматривали случая европейской войны, высшая военная власть в колонии находилась в руках губернатора. Вследствие прекращения связи с Германией не было возможности изменить этот порядок, и я должен был считаться с этим очень значительным, с военной точки зрения, затруднением. При точном выполнении указаний губернатора следовало учитывать, что Дар-эс-Салам и Танга, начальные пункты наших железных дорог и готовые опорные пункты для неприятельских операций от побережья вглубь страны, попадут без боя в руки противника.

По моим соображениям, мы лучше всего могли защитить колонию, угрожая неприятелю на его собственной территории. Мы могли очень сильно его связать на чувствительном для англичан пункте - Угандской железной дороге. Густо населенный нашими колонистами район Северной железной дороги (Танга-Неймоши) до известной степени способствовал этому плану. Но губернатор не согласился с предлагаемым мною еще раньше сосредоточением войск на севере, у Килиманджаро. Однако, для того, чтобы вообще иметь возможность действовать, надо было сосредоточить части, разбросанные по всей колонии, и, так как этого нельзя было сделать в желательном для меня районе Килиманджаро, пришлось поневоле сбор войск произвести в одном переходе к западу от Дар-эс-Салама, на высотах Пугу. Здесь Дар-эс-Саламская рота соединилась с ротами, переброшенными частью пешком, частью по железной дороге из Килиманджаро, Таборы, Уджиджи, Узумбуры и Кисенджи. Полиция, которая, после небольших связанных с войной приготовлений, должна была немедленно присоединиться к колониальным войскам, поступила в мое распоряжение, включив в свой состав некоторое количество служивших ранее аскари. Таким образом, сразу было сформировано 4 новых роты, получивших номера с 15 по 18-й.

Немцы, находившиеся в отпуске, были призваны по мере надобности, и каждая рота состояла в среднем из 16 европейцев, 160 аскари и 2 пулеметов.

В некоторых местах призыв европейцев в армию натолкнулся на затруднения. На запросы команд некоторых кораблей восточно-африканской линии, которые стояли в гавани Дар-эс-Салама, комендант станции ошибочно ответил, что для них в войсках места нет. По предложению заместителя губернатора людям этим было предложено дать подписку, по которой они брали на себя обязательство оставаться во время войны нейтральными. Затем им стало ясно, что это является проступком против воинской повинности, и, кроме того, такое обязательство противоречило их здравому чувству долга. С подробным изложением всех обстоятельств они обратились ко мне. К счастью, еще можно было исправить эту ошибку, так как их обязательства о нейтралитете не попали в руки неприятеля.

Число носильщиков в роте колебалось и составляло в среднем примерно около 250 человек. Находившиеся в гавани Дар-эс-Салама запасы оружия, снаряжения и прочие военные припасы были распределены по различным пунктам внутри страны вдоль железной дороги, где были учреждены склады.

Подготовка войск стала производиться в спешном порядке, и уже тогда оправдала себя предложенная одним практичным ротным командиром, капитаном Тафелем, маскировка наших головных уборов травой и листьями. Возникал, конечно, вопрос, способны ли наши аскари воевать против европейских частей. Это оспаривалось многолетними знатоками страны. Однако, по наблюдениям, которые я сделал во время восстания в Южной Африке 1904 - 1907 года, я был убежден, что у восточно-африканских чернокожих , которые ведь принадлежали к той же самой обширной группе племен банту, как и гереро, можно пробудить храбрость и военные способности. Это был известный риск, но у нас не было другого выхода.

Все организационные вопросы, которые обыкновенно тщательно обдумываются и подготавливаются еще в мирное время, в данном случае необходимо было решать немедленно. Сюда относилось чрезвычайно важное задачи снабжения и пополнения. Приходилось в первую очередь обратить внимание на большие дороги, важные в военном отношении.

Прежде всего выяснилось, что между Центральной и Узамбарской железными дорогами не было никакого колесного сообщения. Сообщение между ними в мирное время происходило пароходом, от Дар-эс-Салама до Танги; теперь, в связи с господством на море англичан, эта возможность была исключена. Очевидно, при строительстве дорожной сети не подумали о военных надобностях. Для исправления этого недочета нам пришлось проложить этапную дорогу к Северной железной дороге между Морогоро и Корогве. Вторая дорога проходила западнее Массейских земель от Додомы через Кондоа-Иранги - Уфиоме к Аруше, и третья дорога шла из богатой области Таборы, главного города страны Ваньямвези, к Муанзе у озера Виктории и в область Васукума, которые были населены наиболее значительными из наших племен, что признавалось и консулом Кингом. Эта дорога имела большое значение еще потому, что по ней, кроме скота, нам доставлялся рис от области озера Виктории. Другие линии связывали Килоссу с богатыми областями Махенге, Иринга, и даже Нейлангенбургом, которые покрывали большую часть нашей потребности в пшеничной муке.