Сергей Алексеев - Игорь Святославич

Стоит отметить еще одно отличие этой «большой Руси» от выхватываемой взором историка Руси городской. Город уже стал христианским — по крайней мере внешне. В XII веке там больше не сеяли смуту волхвы, росла образованность жителей, храмы не пустовали даже в дни древних народных увеселений, на что сетовал летописец XI столетия. И хотя часть высших церковных иерархов по-прежнему составляли греки и митрополитов киевских обычно присылали из Константинополя, росло число местного духовенства, новая вера говорила с Русью уже на родном языке. Однако деревня оставалась языческой — все приметы этого доносит до нас археология: и погребения в курганах, и исправное функционирование языческих капищ с совершаемыми на них древними ритуалами, вплоть до человеческих жертвоприношений.

Именно в это время создавались поучения против язычества и «двоеверия», и рисуемая ими картина весьма печальна для христианина. Повсеместно совершались языческие обряды. Люди верили и в Христа, и в Перуна со Сварожичем, «тайно по окраинам» поклонялись идолам на капищах. Все эти заблуждения не миновали и людей образованных, к которым, собственно, и обращали свои нравоучения в основном анонимные авторы. Имена богов, описания ритуалов в то время еще явно не были для бояр, грамотных горожан и духовных лиц Руси забытыми фактами из прошлого, а кое для кого из них по-прежнему составляли часть повседневности. Среди читателей поучений было немало «двоеверов». Поэтому нет ничего удивительного, что имена языческих богов говорят о многом не только полемизировавшим с таким мировоззрением авторам различных «Слов об идолах», но и автору «Слова о полку Игореве».

К середине XII века границы государств, сложившихся на развалинах Киевской Руси, уже определились и разные ветви династии Рюриковичей более или менее прочно закрепились в своих новых владениях. Под управлением сменявших друг друга великих киевских князей оставались только южная и юго-западная часть Среднего Поднепровья. При этом левобережье Днепра с центром в Переяславле составляло особый, почти независимый удел, постепенно становившийся оплотом владимиро-суздальских князей на юге Руси. В Припятском Полесье, также формально подчиняясь Киеву, сохранили владения потомки Святополка Изяславича, род которого Мономах лишил киевского наследства. Их главными стольными градами были Туров и Пинск. В древности здесь обитал славянский племенной союз дреговичей, и в первой половине XII века их потомки еще сохраняли особенности жизненного уклада и племенное имя.

К западу от Киевского княжества располагалось Волынское, одно время тоже считавшееся его уделом. Это была «отчина» Изяслава Мстиславича, на которую он опирался в долгой борьбе за великокняжескую власть. После смерти Изяслава (1154) и захвата Киева его врагами — сначала Изяславом Черниговским, а затем Юрием Долгоруким — Волынь обособилась. Здесь стали править сыновья Изяслава.

Еще западнее, в верховьях Днестра и Прикарпатье, лежали галицкие земли. Единое Галицкое княжество создал в 1140—1144 годах Владимир Володаревич, правнук и тезка старшего сына Ярослава Мудрого. В 1153 году власть наследовал Ярослав Осмомысл, принявший великокняжеский титул и быстро ставший одним из сильнейших правителей Руси. Он вступил в союз с волынскими князьями и поддерживал претензии «Мстиславова племени» на киевский престол.

К северо-востоку от Киева раскинулась обширная Черниговская земля, где и разворачивались основные события, которым посвящено наше повествование. Огромные владения разросшегося потомства Святослава Ярославича были в первой половине XII века крупнейшим после Новгородчины, но и самым непрочным из больших «княжений» Руси. Черниговом и простиравшейся к востоку от его округи Северской землей правили потомки Давыда и Олега Святославичей. Северская земля и ее крупнейший город Новгород-Северский получили название от долго сохранявших племенной уклад и языческие традиции племен северы, и едва ли это наследство, еще живое в начале XII века, полностью расточилось за несколько десятилетий. Чернигово-Северские земли дробились на уделы, слабо подчиненные власти великого князя. А далеко на северо-востоке, в Муромо-Рязанской земле, правили независимые потомки Ярослава Святославича. Они больше тяготели к своим северным соседям — владимиро-суздальским князьям. Наконец, в состав черниговских владений входили племенные земли вятичей на Верхней Оке и радимичей на Соже, долго сохранявшие автономию.

В географическом центре русских земель, Смоленске, закрепился Ростислав Мстиславич, внук Мономаха. Впоследствии Ростиславичи правили Смоленским великим княжеством на протяжении нескольких веков. Сам Ростислав активно участвовал в борьбе за киевский стол, в конечном счете завладел им и сидел на нем до самой смерти в 1167 году. Именно с его утверждением у власти на Руси настало временное затишье — правда, оно лишь закрепило новый строй государственной жизни.

К востоку, в «залесских» краях с центрами в Суздале, Ростове и Владимире, закрепилась другая ветвь Мономашичей. Оттуда тянул свои «долгие руки» к Киеву Юрий Владимирович и туда же вскоре после его вокняжения в Киеве вернулся, вопреки отцовской воле, его сын Андрей. Юрий Долгорукий и Андрей Боголюбский заложили основы будущего величия Северо-Восточной, «Великой» Руси. И весьма символично, что именно с их княжениями связаны первые летописные упоминания о Москве…

К западу же от Смоленской земли располагалась Полоцкая, часто именовавшаяся «Кривичи» по древним племенам, населявшим центральные и северо-западные области Руси. Древнее племенное имя княжество носило недаром — здесь сознательно отторгали почти всё, связанное с Киевом и Рюриковичами. Полоцкие князья предпочитали выводить свой род не от Владимира Святого, а от убитого им еще в языческие годы Рогволода, на дочери коего Рогнеде великий князь затем женился. После того как в 1069 году Всеслав Полоцкий при попытке занять киевский стол потерпел неудачу, полоцкие князья старались не встревать в чужие распри, но оберегали от посягательств рубежи своих владений. Неудивительно, что в Полоцке дольше и прочнее, чем в других землях, сохранялись, в том числе и при княжеском дворе, пережитки язычества.

Наконец, север Руси и многие сопредельные, только осваивавшиеся русскими землепроходцами и выселенцами края были владениями Новгорода. «Господин Великий Новгород» — так именовали вольный город на Руси. Владения новгородцев, простиравшиеся на север до Беломорья и на восток до Уральских гор, превосходили по размерам территорию любого русского княжества. Правда, по окраинам они были еще слабо заселены и недостаточно освоены. С другой стороны, и в Новгородской земле, как и в других, имело место соперничество городов. Сильнейший и богатейший после Новгорода северный город, Псков, уже с 1136 года время от времени призывал собственных князей и претендовал на независимость.