Юрий Богданов - 30 лет в ОГПУ-НКВД-МВД: от оперуполномоченного до заместителя министра

Другим побочным явлением резкого промышленного подъёма стал быстрый рост числа рабочих. Эти люди, вы-нужденно оторванные от крестьянской общины, от привычного уклада жизни, не всегда находили себе достойное место в непривычной городской обстановке. Конечно, в широкой пролетарской среде появлялись и умельцы, и квалифицированные мастеровые, но были и простые чернорабочие. В основном именно из последних формировалась прослойка люмпенов, то есть тех бедолаг, которые не сумели полноценно войти в рабочую когорту. Пропивая случайные заработки, они становились благодатной почвой для лёгкого привлечения их в провокационные ряды смутьянов, крикунов, подстрекателей.

В определённой мере раскачиванию обстановки способствовала и система образования, которая целенаправленно начинялась идеями западничества. При этом обучаемым повседневно прививались стойкие убеждения о неполноценности Российского государства и о необходимости его переделки на западный манер. Поскольку образовывать крестьян было достаточно сложно (они всегда загружены заботами о своём хозяйстве), агитация велась преимущественно среди рабочих. Для этого создавались всевозможные кружки, воскресные и вечерние школы. Наряду с полезными уроками русского языка, литературы, арифметики, просветители вносили в них пропаганду атеизма, бунтарства, ненависти. Получая за счёт этой деятельности свободный доступ к рабочей массе, изучали её, намечали подходящие кандидатуры для формирования из них в дальнейшем своих агентов влияния.

Движущей силой всех преобразований считались революционеры, происходившие, как, в общем-то, и в других странах, в основном из интеллигенции. Не слишком обожая свою немытую Россию, эти интеллектуалы, порой не способные самостоятельно зарабатывать средства даже для собственного существования, рвались в просвещённую Европу, растекаясь по просторам Франции, Германии, Швейцарии и других не менее привлекательных для интересного времяпровождения стран. В Санкт-Петербурге собрались в разные социал-демократические организации многие видные фигуры будущих революций, в сущности, не имея в своём распоряжении серьёзных денег, но занимались они совершенной ерундой: бесконечными дискуссиями, просветительством, рукописным размножением передовых брошюр и т. п. Как только их деятельность выходила за некие допустимые пределы, хорошо работавшее Охранное отделение, имевшее всюду своих агентов, легко пресекало нарушение по-рядка. Проштрафившихся смутьянов арестовывали и отправляли в ссылку в восточные края. Так что эти болтуны-революционеры не представляли для государства особой опасности и постоянно находились под контролем.

В общем, для того чтобы свалить и разгромить могучую Россию, требовались совершенно иные силы и средства. Растущее могущество самой большой по территории страны мира вызывало не только недовольство, но и обусловливало вражду к ней со стороны ведущих держав — Великобритании, Австро-Венгрии, Германии, Японии и набиравших силу Соединённых Штатов Америки. И если в Европе соперничество между континентальными странами было традиционным и велось известными методами, то США включились в эту борьбу, прикрывая своё коварство маской взаимовыгодного сотрудничества. Но задача у всех оппонентов была общая: ослабить Россию и разделить её на части, урвав себе лакомые куски. При этом Англия зарилась на Кавказ, Германия — на Украину, Япония целилась на Дальний Восток и т. д. Америка, будучи гораздо хитрее, хотела влезть в экономику ослабленной страны так, чтобы беспрепятственно выкачивать природные ресурсы.

Основной движущей силой, обеспечивавшей решение всех неприглядных задач по уничтожению России и её титульной нации — русских, явился финансовый интернационал. Этот всемогущий монстр образовался благодаря родственным и деловым связям крупных банковских семей разных стран и их компаньонству в богатых фирмах. Так, в Австро-Венгрии, Франции и Англии делами ворочали различные ветви клана Ротшильдов. Они переженились с британскими Мильнерами и германскими Варбургами, а последние состояли в родстве с российскими банкирами Гинзбургами, и так далее. Финансовые кланы имели огромное влияние на правительства своих стран, хотя порой и сами нуждались в их поддержке. Государство проводило свою политику с помощью банкиров, привлекая их денежные средства для вложения в важные отрасли промышленности и транспорта, а особенно для производства вооружения.

Как ни парадоксально это звучит, но финансовый интернационал был тесно связан с социалистическим движением. Банкиры считали полезным поддерживать политические партии, поскольку видели в их программах выгодные для себя стороны. Через подкупленных партийных лидеров они могли оказывать давление на правительство, регулировать рабочее движение, направляя его в нужную для себя сторону, целенаправленно манипулировать общественным мнением. Партии и их функционеры всегда нуждались в дармовых деньгах для проведения общественной работы, а также для обеспечения собственной безбедной жизни. Посредниками между банковскими и партийными структурами выступали масонские ложи. Таким образом, эта тщательно скрывавшаяся от народа связь оказывалась для мировой за-кулисы взаимовыгодной и весьма эффективной.

Кроме того, теперь доподлинно известно, что у международной социал-демократии существовали контакты со спецслужбами как своих, так и заинтересованных стран. Причём работа этих спецслужб активно нацеливалась против России. Доказательством тому могут служить такие факты. Ни один политик, бежавший из России, не был задержан и привлечён к ответственности за нелегальный переход границы. Никто не был арестован за проживание по поддельным документам. Не было случая, чтобы пропагандистская литература или иные нелегальные грузы, переправлявшиеся из эмиграции в Россию, были выявлены и захвачены иностранными таможенниками и пограничниками. Всё это невозможно было сделать без участия спецслужб.

Вместе с тем первые социал-демократические структуры, возникшие в России, показали свою полную беспомощность и были фактически разгромлены. Мировым антироссийским силам стало ясно, что стихийно складывающемуся революционному движению результата не добиться. Если решено было ослабить динамично развивавшуюся страну, то процессом следовало руководить извне.