Юрий Жук - Цареубийца. Маузер Ермакова

Результаты «экса» превзошли все ожидания. Было захвачено 12 400 рублей, одна часть которых была пущена на покупку оружия, а другая – передана в Екатеринбургский Комитет РСДРП.

Не остался внакладе и сам П.З. Ермаков, который также получил свою долю за риск, часть которой была пущена на поддержание «боевого духа» и дополнительное оснащение его собственной дружины. Впоследствии П.З. Ермаков будет рассказывать, что именно тогда он приобрел тот самый Маузер, с которым не расставался на протяжении всей своей жизни и который впоследствии передал в Уральский Областной Музей Революции… Но так как приобрести в 1906 году пистолет, модель которого была разработана лишь в 1912 г., это по меньшей мере нонсенс, то оставим все рассказы П.З. Ермакова на этот счет на его совести…

Поднаторев, что называется, во всякого рода преступной деятельности, П.З. Ермаков в августе 1907 года вместе со своими дружками (все тем же «дядей Ваней» и Вячеславом Кругляшовым – «Вячей») расправляется со своим товарищем по партии Николаем Ериным (по кличке «Летний»), который был уличен в сотрудничестве с жандармами. Не имея должных доказательств и уповая лишь на собственную интуицию, П.З. Ермаков, тем не менее, оказался прав, когда говорил о том, что Н.Н. Ерин – провокатор. «Я посмотрел на рожу, так и написано, что он провокатор» , – вспоминал он впоследствии.

Получив согласие своих подельников, П.З. Ермаков 4 августа 1907 года назначает Н.Н. Ерину встречу, во время которой пояснил последнему, что «необходимо отправить одного товарища»… Н.Н. Ерин соглашается, после чего они все вместе идут в район Верх-Исетского кладбища. (В кармане П.З. Ермакова уже лежит заранее приготовленное полотенце, которое он захватил с собой в качестве орудия убийства.) По дороге П.З. Ермаков предлагает присесть, после чего все они сразу же набрасываются на провокатора и, заломив ему руки, начинают свой допрос. Николай Ерин во всем сознается и просит сохранить ему жизнь. Но убийцы неумолимы. Петр Ермаков набрасывает ему на шею полотенце и начинает душить… А так как опыта у него в этом деле еще недостаточно, на помощь ему приходит «дядя Ваня», который наносит Н.Е. Ерину удар ножом в область сердца. После этого ему уже мертвому засовывают в рот полотенце, поверх которого прикрепляют записку с надписью: «Убит за провокацию». (Именно эта записка стала главной уликой в деле Н.Н. Ерина, так как в ходе графологической экспертизы следствие получило неопровержимые улики в причастности к этому делу В. Кругляшова.)

Уже в сентябре В. Кругляшов и П.З. Ермаков были арестованы. А «дядя Ваня» под подозрение не попал. Под тяжестью неопровержимых доказательств Вячеслав Кругляшов был вынужден сознаться в умышленном убийстве. Взяв на себя одного всю вину, он вскоре был повешен, а П.З. Ермаков, за отсутствием доказательств в мае 1908 г. был выпущен на свободу.

Так что, как смог убедиться читатель, никаких «отрезанных голов», предшествующих «отрезанным царским», не было и в помине…

Пребывание П.З. Ермакова в тюрьме добавило ему авторитета среди местного большевистского подполья, и по выходу из Екатеринбургского Тюремного Замка [19] он избирается членом подпольного Екатеринбургского Комитета РСДРП, который сразу же переводит его на нелегальное положение.

Будучи нелегалом, П.З. Ермакову отводится роль одного из руководителей боевиков, главной задачей которых по-прежнему остаются экспроприации и охрана нелегальных сборищ.

Во время провала Уральской партийной конференции (в результате ареста в марте 1909 года всех ее делегатов, включая Я.М. Свердлова и его гражданскую жену К.Т. Новгородцеву), П.З. Ермаков вновь арестовывается и после годового тюремного заключения этапируется в ссылку, которую отбывает в городе Вельске Вологодской губернии [20] .

В своей автобиографии, написанной в сентябре 1931 г. при вступлении в Уральский филиал Всесоюзного Общества Старых Большевиков (ВОСБ), П.З. Ермаков напишет, что «По прибытии в ссылку была создана группа ВКП(б) (на самом деле – РСДРП. – Ю.Ж. ), вскоре я был арестован и по суду получил ссылку в Тарский уезд…» [21] . То есть из сказанного следует, что, находясь в Вельске, П.З. Ермаков непосредственно участвовал в создании группы РСДРП, состоящей из числа находящихся в ссылке лиц, за что и был вновь арестован. А после суда отправлен на поселение в небезызвестный Тарский уезд Тобольской губернии, откуда его освободили события Февральской смуты 1917 г. Причем в данном случае об отбывании им наказания на какой-либо каторге не говорится ни слова! И ясно почему: ведь Тарский уезд был известен как место ссылки еще со времен декабристов!

Но, как оказалось на деле, этот «факт» его биографии был целиком и полностью надуман им самим, так как П.З. Ермаков никогда не отбывал каторгу, а значит, не был и политкаторжанином, за которого выдавал себя многие годы! Ибо еще в 1917 г. большинство документов архива Вологодского ГЖУ было уничтожено во время событий уже упомянутой выше Февральской смуты. А в архиве Уральского Обкома ВКП(б) имелись лишь сведения о том, что «…По материалам, хранящимся в Областном Партийном Архиве, тов. Ермаков Петр Захарович в 1909 г. привлекался за принадлежность к Екатеринбургскому Комитету Р.С.Д.Р.П.» [22] .

Однако менее чем через год, П.З. Ермакову каким-то образом удается получить от Отделения Истпарта [23] Уральского Обкома ВКП(б) справку (волею судеб датированную 17 июля 1931 г.!), в которой удостоверяется, что он «…подвергался арестам и ссылкам в 1907 г. и с 1909 по 1917 г. в Пермской, Вятской, Николаевских арестантских ротах и Екатеринбургских тюрьмах» [24] .

И тем не менее П.З. Ермаков никогда не отбывал каторгу, в какое бы то ни было время!

И прямым доказательством этому – Личный листок по учету кадров, заполненный в конце 1940-х гг. по представленным П.З. Ермаковым сведениям, которые значительно разнятся с таковыми, имеющимися в автобиографии, написанной им при вступлении во Всесоюзное Общество Старых Большевиков. А еще один документ, говорящий в пользу этого обстоятельства, – автобиография П.З. Ермакова, датированная 23 апреля 1946 года, в которой он конкретно пишет о том, что: «Я в ссылке пробыл до конца 1912 г., вернулся в Екатеринбург для регистрации, но жить на определенном месте не разрешили, пришлось жить в разных местах, но партийных связей не терял и так прожил до 1917 г.» [25] .

Вот какая существенная разница!

Но главным в этих обоих документах является тот факт, что оба они были написаны после того, как П.З. Ермаков в 1946 году был вызван в УНКВД по Свердловской области в связи с «делом М.А. Медведева (Кудрина)» [26] . После чего, видимо, решил несколько упорядочить свою подлинную биографию в более правильную сторону.