Наполеон - Сергей Юрьевич Нечаев
Прибыл в полк Наполеон 5 ноября 1785 года, но уже в конце августа следующего года, то есть всего через девять месяцев службы, он получил полугодовой отпуск и уехал на Корсику. Там весной 1787 года Наполеон заболел лихорадкой и добился продления отпуска еще на шесть месяцев. Но и по окончании этого срока Наполеон не вернулся в полк, а подал новое прошение о продлении отпуска, якобы в связи с участием в собрании корсиканских сословий для заявления о правах своей семьи. Новый отпуск продолжался с 1 декабря 1787 года по 31 мая 1788 года, и лишь в июне 1788 года лейтенант Наполеон Бонапарт явился к месту службы. К этому времени его полк уже был передислоцирован в Оксонн, маленький городок в Бургундии.
Историк Жак Бенвиль в связи с этим пишет: «Это были каникулы. Он сделал так, что они длились двадцать месяцев, ссылаясь последовательно то на здоровье, то на семейные дела. Более полутора лет. Это много, тем более для жизни, которая окажется столь короткой и стремительной»[5].
Великая французская революция так подействовала на Наполеона, что он вновь попросился в отпуск и несмотря на тревожность обстановки получил его в августе 1789 года. Время с октября 1789 года по конец января 1791 года он вновь провел на Корсике, даже не позаботившись о законном продлении отпуска. Фактически он просто дезертировал из армии, но, как ни странно, его не только не наказали за это, но и даже выдали жалованье за «прогулянные» месяцы.
1 апреля 1791 года Наполеон был произведен в старшие лейтенанты и переведен в 4-й (Гренобльский) артиллерийский полк. Там, не прослужив и десяти месяцев, он снова стал проситься в отпуск. Непосредственный начальник возмутился и отказал Наполеону, но упрямый корсиканец решил не сдаваться и обратился лично к генерал-лейтенанту артиллерии Жану-Пьеру Дютёйю. Вопреки всем правилам военной службы отпуск на три месяца был получен, и Наполеон снова уехал к себе на Корсику.
После этого во Францию он вернулся лишь в июне 1793 года, и нас в данном случае совершенно не интересует, чем он занимался у себя на родине. Не избежать бы «прогульщику» серьезного наказания, но в Гренобле Наполеон случайно встретил младшего брата своего бывшего покровителя генерала Дютёйя.
Генерал Жан Дютёй был только что назначен начальником артиллерии армии, стоявшей на юге Франции, и он взял Наполеона к себе адъютантом. Бесспорно, генерал тогда здорово выручил Наполеона, за что ему позднее в «Воспоминаниях» последнего было даровано определение «он был добрый малый».
Это выглядит удивительно, но 8 марта 1793 года так и не успевший толком послужить в полку и понюхать пороху Наполеон Бонапарт был уже капитаном артиллерии. А ведь это было не мирное время, и Франция только и делала, что отбивалась от наседавших на нее со всех сторон врагов. Для справки отметим, что к этому времени будущие маршалы Никола Удино и Жан Жюно, например, уже успели отличиться в сражениях и были тяжело ранены, а Лефевр был дважды ранен и один раз контужен. Также небезынтересно будет отметить, что, например, будущий маршал Жан-Матье Серюрье, человек долга и совести, отважный и далекий от интриг, целых 17 лет не мог продвинуться дальше лейтенанта, а ведь он принимал участие в Семилетней войне и в одном из боев получил крайне неприятное ранение в челюсть.
По-настоящему капитан Наполеон Бонапарт начал военную службу лишь под Тулоном, куда он прибыл 12 сентября 1793 года. 18 октября он был назначен командиром батальона (майором) 2-го артиллерийского полка в осадной армии генерала Карто.
Читая подобную биографию, можно полностью согласиться со словами отца в ту пору сержанта Жюно, который в ответ на сообщение сына о том, что ему предложено стать адъютантом Бонапарта, с удивлением сказал:
– Бонапарт? Что такое Бонапарт? Где он служил? Никто этого не знает!
О поведении Наполеона под Тулоном историк Жак Бэнвилль отзывается следующим образом: «Не нужно преувеличивать впечатление, которое произвели его военные таланты. Легенда о Великом Наполеоне под Тулоном появилась позже, причем значительно позже»[6].
Как бы то ни было, 19 (30) декабря 1793 года при активном участии начальника артиллерии Тулон был взят, а через неделю Конвент устроил по этому поводу невиданный национальный праздник.
Биограф Наполеона А. З. Манфред отмечает: «Для поколений молодых людей девятнадцатого столетия Тулон стал символом резкого и стремительного поворота судьбы. Толстой нашел слова, точно определявшие смысл Тулона. То был “первый путь к славе”. Тулон вывел Наполеона Буонапарте из рядов множества офицеров, о существовании которых знали лишь товарищи по полку, полковой командир и скучающие барышни маленьких городков. Его имя узнала страна»[7].
И в самом деле, репутация артиллериста Бонапарта после взятия Тулона оказалась на высочайшем уровне. Этому способствовало множество факторов: и то, что генерал Карто был по образованию простым художником, ничего не смыслившим в фортификации и ведении осадных работ, и то, что комиссаром Комитета Общественного Спасения, во многом определившим эту самую репутацию, был земляк Наполеона Кристофано Саличетти, и многое-многое другое.
Генерал Дюгомье, сменивший Карто на посту командующего армией, представив Наполеона к повышению по службе (кстати сказать, по запросу все того же корсиканца Саличетти), написал в Комитет Общественного Спасения следующие строки: «Наградите и выдвиньте этого молодого человека, потому что, если по отношению к нему будут неблагодарны, он выдвинется сам собой»[8].
* * *
23 декабря 1793 года (3 января 1794 года) Наполеон полномочиями опьяненных Тулонским триумфом народных представителей был сразу номинирован в бригадные генералы. Согласно принятой процедуре, после этого ему необходимо было направить в военное министерство свой послужной список, что было обязательно для подтверждения генеральского чина. Но что было писать, если со дня выпуска из военной школы майор Наполеон Бонапарт только и делал, что отпрашивался в отпуск, болел да занимался личными делами у себя на Корсике? Да, без сомнения, Тулон – это большой успех, да – под Тулоном у Наполеона была заметная должность, и проявил он себя весьма хорошо, но это всего лишь три месяца из восьми лет так называемой «военной службы».
Для получения генеральского мундира нужно было нечто большее. Для примера отметим, что в мае-декабре 1793 года генералами стали будущие маршалы Брюн, Виктор, Даву, Журдан, Лефевр, Макдональд, Массена, Ожеро, Периньон и Серюрье. При этом Брюн уже успел повоевать в Северной армии и был членом
