О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы - Юрий Николаевич Безелянский
3-й и 4-й классы закончил с похвальной грамотой, ну, а с 5-го класса (1945–1946) начался шалтай-болтай. И в табеле появилось определение «ленивый мальчик».
А война тем временем шла и полыхала. Советская армия перешла в контрнаступление и стала освобождать город за городом, и после освобождения каждого производился салют, что приводило всех мальчишек в экстаз. По радио ликовал Леонид Утёсов: «С боем взяли город Брянск…» А дальше перечисление городов и улиц: «…Значит, нам туда дорога, / Киевская улица на запад нас ведёт…» Позднее в учебниках по истории с восхищением напишут о «Десяти сталинских ударах».
1945 год. Победа
День Победы 9 мая 1945 года я встретил в возрасте 13 лет и отправился на Манежную площадь участвовать в народном ликовании. Ура! Мы победили! Были забыты отступления и поражения, громадные людские потери и разрушения. На первом плане красовались подвиги и геройство. Слагались мифы и легенды. Конечно, главным героем войны был генералиссимус Сталин, ну и исполнители его воли – маршалы. Я помню одну растиражированную фотографию: сидят маршалы Мерецков, Конев, Василевский, Жуков, Рокоссовский. А за ними стоят Толбухин, Малиновский, Говоров, Ерёменко, Баграмян. Интересно, знают ли эти имена современные мальчишки?..
Сияние Победы. Фанфары и литавры. А какова была цена Победы? Подлинные цифры погибших и раненых долго скрывались, да и сегодня цифра в 28 миллионов наверняка не окончательная. Да и не все погибшие бойцы похоронены. Поиск жертв Отечественной войны продолжается по сей день. Поэты и писатели долгие годы обходили жестокую правду о войне стороной. Одним из первых был Иосиф Бродский, написавший стихотворение «На смерть Жукова»:
Сколько он пролил крови солдатской
В землю чужую! Что ж, горевал?..
Гибель людей, ошибки командования, просчёты Верховного – всё было табуировано. Правдивых свидетельств и воспоминаний было мало. Лишь отдельные строки, к примеру, Александра Твардовского отражали реальные события:
Переправа, переправа!
Берег левый, берег правый!
Снег шершавый, кромка льда…
Кому память, кому слава,
Кому тёмная вода –
Ни приметы, ни следа…
Несколько слов о личном военном счёте. Отец из лагеря рвался на фронт, но получил отказ: политических на войну не посылали… Мама во время бомбёжки получила травму головы (ударная волна разбила оконную раму), что в дальнейшем привело к ранней смерти. Дядя Вася (Василий Кузнецов), любимый брат мамы, погиб в котле под Смоленском. Дядя Лёша (Алексей Кузнецов) и двоюродный брат отца Алексей (Элий Безелянский) вернулись в войны ранеными, но живыми.
Ну, а я, мальчишка, без вклада в Победу. Вот только выступал однажды перед ранеными бойцами в Институте Вишневского (рядом со школой) в постановке Гайдара «Тимур и его команда». Исполнял роль не положительного Тимура и не хулигана Квакина, а какого-то Коли Колокольчикова. Выздоравливающие солдаты и офицеры дружно хлопали. Вот и весь вклад… Короче, в танке не горел, в плену не был, под бомбы не попадал. А попал в книгу «Мое опалённое войною детство» (фонд Ельцина, 2015). Там на страничке коротко рассказал о себе и привёл свои единственные строки о войне:
Шли поезда на восток.
Где-то там, под Казанью,
Жизнь давала урок
Трудностей в назиданье.
Ел из мякины хлеб,
Собирал на растопку щепки
И впервые понял, что человек
Сработан довольно крепко…
Это, пожалуй, всё, что я писал о войне (не моя это тема), лишь однажды прикоснулся к мифологии, когда работал в журнале «СПК» и Георгий Фролов (знакомый по многотиражке «Советский студент») принёс свою статью о Вере Волошиной ко Дню Победы. Статью бездарную и плохо написанную, пришлось её исправлять и дописывать (вот так создаются мифы!). Потом мой исправленный вариант Фролов вставил в свою патриотическую книжку. В дальнейшем Фролов сделал на Вере Волошиной свою карьеру, и, как говорится, Бог ему судья…
Ну, а я к 70-летию Победы, в 2015 году, опубликовал в «Московской правде» большую публикацию «Поэты и писатели на войне и о войне». И повторил её в журнале «Наука и религия». В моём тексте всё серьёзно, драматично и искренне.
Ну, а в народной памяти прошедшая ужасная война с каждым годом предстаёт всё более лучистой и сиятельной. И враг был какой-то игрушечный и нестрашный, и как говорил актёр Кадочников в «Подвиге разведчика», обращаясь к фашистскому генералу: «Вы болван, Штюбинг!» И до сих пор звучит утёсовская уничижительная песенка о том, что
Барон фон дер Пшик
Покушать русский шпиг
Давно собирался и мечтал.
Любил он очень шик,
Стесняться не привык,
Заранее о подвигах кричал…
…Мундир без хлястика,
Разбита свастика.
А ну-ка, влазьте-ка
На русский штык!
Барон фон дер Пшик,
Ну где твой прежний шик?
Остался от барона только пшик!
Капут!
Над немецким бароном издеваются до сих пор. И современные русские патриоты, не знающие, что такое война, про кровь и страдания, пишут на стекле своих автомобилей: «Мы можем повторить!» Подразумевая дорогу на Берлин. Милитаристский угар. Откуда это взялось? После войны, в 50–60-е, люди пели иное: «Хотят ли русские войны?..» Что-то изменилось в обществе, в стране. Поменялись вектор и тренд. Россия как осаждённый лагерь. Кругом одни враги… Нет, я не политолог и не буду комментировать сегодняшнюю ситуацию (тем более что она может качнуться в любой момент). А приведу несколько трезвых и мудрых высказываний:
«Война – это всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени» (Томас Манн).
«Война – это по большей части каталог грубых ошибок» (Уинстон Черчилль).
«По-настоящему война никому не нужна, но многим нужна ненависть» (Макс Фриш).
На этом и поставим точку.
Футбол в моей жизни
Ликует форвард на бегу.
Теперь ему какое дело!
Недаром согнуто в дугу
Его стремительное тело…
Николай Заболоцкий. «Футбол». 1926 г.
А ударчик – самый сок,
Прямо в верхний уголок!
Андрей Вознесенский.
Из сборника «Треугольная груша». 1962 г.
Футбол – не проходящее увлечение, даже не увлечение, а какая-то особая болезнь – боление за выбранный футбольный клуб. И
