Владимир Дайнес - Гений войны Рокоссовский. Солдатский долг Маршала

Во второй половине 8 декабря 1-й Уральский кавалерийский полк совместно с батальоном 1-го морского Кронштадтского полка перешел в контратаку. Противник не выдержал удара и начал отступление. В ходе преследования эскадрон Рокоссовского вышел к деревне Магиной, где был встречен сильным огнем противника. По приказу Константина Константиновича эскадрон стал отходить на прежние позиции. В этот момент под Рокоссовским был убит верный конь по кличке Жемчужный. Он едва успел выпростать ногу из стремени и соскочить с падающей лошади. На выручку поспешили бойцы эскадрона, спасшие командира от неминуемой гибели.

В последующем все попытки войск 3-й и 2-й армий перехватить инициативу оказались безуспешными, и они перешли к маневренной обороне. Новое наступление было решено предпринять 14 декабря. Однако противник снова упредил советские войска. 13 декабря, подтянув части 7-й Уральской дивизии, он возобновил наступление севернее железной дороги Екатеринбург – Кунгур. В ночь на 14 декабря лыжники противника обошли расположение 1-го Уральского кавалерийского и 1-го морского Кронштадтского полков и нанесли по ним удар с тыла. В результате оба полка оказались в окружении. После ожесточенного сражения подразделения 1-го Уральского кавалерийского полка сумели прорваться к основным силам 30-й стрелковой дивизии, а 1-й морской Кронштадтский полк был полностью уничтожен противником.

Войска 3-й армии, растянутые на 400-километровом фронте, не имея твердого управления, ощущая недостаток в боеприпасах и продовольствии, в теплой одежде, 25 декабря оставили Пермь и отошли за Каму. Вслед за 3-й армией отошла немного западнее и 2-я армия. Между 29-й и 30-й стрелковыми дивизиями образовался большой разрыв, и противник стремился это использовать. Находившийся на левом фланге 30-й стрелковой дивизии сильно поредевший 1-й Уральский кавалерийский полк все время должен был бороться с попытками врага обойти его с фланга. Положение усложнялось сильными уральскими морозами, нехваткой продовольствия.

Для расследования причин поражения 3-й армии и оставления Перми ЦК РКП(б) направил в начале января 1919 г. в Вятку партийно-следственную комиссию во главе с Ф. Э. Дзержинским и И. В. Сталиным. Комиссия в своем отчете ЦК РКП(б) указала следующие причины: нарушение классового принципа в комплектовании войск армии и прибывавших пополнений, измена некоторых командиров из числа бывших офицеров и генералов, большие потери в личном составе и вооружении, неудовлетворительная работа органов тыла и штабов, слабая партийно-политическая работа в войсках и т. д. Комиссия проделала большую работу по восстановлению боеспособности 3-й армии и усилению 2-й армии. Войска обеспечили теплой одеждой, продовольствием и боеприпасами и пополнили надежными частями, были укреплены их тылы и штабы.

Тем временем противник продолжал наступление, и 30-я стрелковая дивизия вынуждена была отходить к Оханску. В ночь на 10 января 1919 г. 1-й Уральский кавалерийский полк, насчитывавший всего 60 сабель, начал переправу через Каму. Кавалеристы, ведя в поводу лошадей, медленно продвигались по льду. Неожиданно два бойца вместе с лошадью попали в полынью. Рокоссовский, не раздумывая, бросился им на помощь и, несмотря на то, что сам тут же провалился в воду, сумел вытащить одного из них. В мокрой одежде после купания в ледяной воде командир эскадрона прошел еще несколько верст до ближайшего населенного пункта, но к вечеру он заболел и настолько серьезно, что его пришлось эвакуировать в тыл.

В госпитале, размещавшемся в здании школы в Глазове, Рокоссовский пробыл недолго. Его могучий организм быстро справился с болезнью. Ко времени возвращения Константина Константиновича в строй 1-й Уральский кавалерийский полк был отведен в тыл для переформирования и размещен на Нытвенском заводе. В конце января в него влился 1-й кавалерийский полк имени Володарского, также насчитывавший несколько десятков бойцов, а в начале февраля – эскадрон 1-го Кунгурского полка. Новая часть получила название Сводный Уральский имени Володарского кавалерийский полк. Командиром нового полка остался Юшкевич, а 1-м эскадроном по– прежнему командовал Рокоссовский.

В начале марта 1919 г. войска адмирала А. В. Колчака предприняли новое наступление против войск Восточного фронта. Верховный правитель России адмирал А. В. Колчак, сын морского артиллерийского офицера, был честолюбив и энергичен, умен и талантлив. Его армия, оснащенная пулеметами, артиллерией и авиацией, являлась грозной силой, которая словно морская волна катилась на запад, сметая все на своем пути. В соответствии с директивой адмирала Колчака от 15 февраля ей предстояло «…к началу апреля… занять выгодное исходное положение для развития с наступлением весны решительных операций против большевиков…[11]». Это исходное положение было определено по линии рек Кама, Белая и Ик, городов Актюбинск и Оренбург. Войска Сибирской армии должны были наступать на вятском направлении, разгромить 2-ю армию Восточного фронта и овладеть районом Сарапул, Воткинский и Ижевский заводы. Западная армия получила задачу нанести поражение 5-й армии, занять район Бирск, Белебей, Стерлитамак, Уфа, выйти к р. Ик и ударом в тыл 1-й армии помочь Оренбургской армии овладеть Актюбинском и Оренбургом. Оренбургской армии предписывалось также соединиться с Уральской армией, а 2-му Степному корпусу – занять Семиречье.

Если адмирал А. В. Колчак ставил перед собой задачу выйти к Волге, то Главное командование Красной Армии планировало, как это видно из директивы Главкома И. И. Вацетиса от 21 февраля, наступать одновременно на двух направлениях: на Урал и в сторону Туркестана. Главный удар предусматривалось нанести в полосе Челябинск, Екатеринбург в целях овладения этими городами.[12]

Противнику удалось упредить войска Восточного фронта. 4 марта Сибирская армия генерала Гайды нанесла удар в стык между 2-й и 3-й армиями. 7 марта противник занял Оханск, на следующий день —Осу. Сводный Уральский имени Володарского кавалерийский полк, оборонявшийся юго-западнее Оханска, отошел 7 марта к селу Дубровское. Здесь состоялось партийное собрание, в повестке дня которого был только один пункт: прием в члены РКП(б). Одним из первых рассматривалось заявление командира 1-го эскадрона К. Рокоссовского. Рекомендацию ему давал бывший токарь-металлист М. А. Хвалимов, уже несколько месяцев служивший в полку вместе с Рокоссовским: «Я думаю, товарищи, нет нужды долго говорить о том, что Константин Рокоссовский давно достоин быть членом партии. За то время, что я в полку, всегда я удивлялся, что он еще не коммунист. Мы все его хорошо знаем; происхождения он пролетарского, Советской власти предан, в бою смел. Думаю, что он будет достойным коммунистом». Это предложение было поддержано другими коммунистами, которые единогласно проголосовали за то, чтобы принять Рокоссовского в члены партии большевиков.