Николай Борисов - Иван Калита
Имя татар пережило сам народ. Этим именем называли всю разноплеменную массу кочевников, пришедших из заволжских степей в 30-е годы XIII века.
Что касается современных татар, то они, унаследовав имя древнего народа, в этническом отношении не имеют ничего общего ни с татарами, уничтоженными Чингисханом, ни с «татарами», которых привел на Русь Батый. Да и современные монголы едва ли имеют прямые родственные связи с монголами, ходившими в походы под знаменами Чингисхана и Батыя. Не следует забывать, что, во-первых, собственно монголы составляли лишь небольшую часть огромной армии завоевателей; во-вторых, большинство монголов не вернулось из дальних походов. Они погибли в бою либо, оставшись в завоеванных странах, постепенно смешались с местным населением. Известно, например, что уже в XIV веке основную массу населения Золотой Орды составляли потомки половцев и других кочевых народов причерноморских степей.
Современные историки, говоря о завоевателях XIII столетия, называют их по-разному: «монголо-татары», «татаро-монголы», просто «монголы» или «татары». Под этим названием они подразумевают не какой-то определенный народ, а возникшее в начале XIII века государственное объединение десятков кочевых племен.
Удивительна и во многом до сих пор неясна история монгольской империи. В начале XIII века разноязычные кочевые племена Центральной Азии пришли в движение. Словно притянутые магнитом алчности и страха, они соединились вокруг племени монголов, во главе которого в 1206 году встал сын одного из родовых вождей – Тэмуджин, принявший имя Чингисхана, то есть Великого хана.
Чингисхан построил государство и войско на принципах слепого подчинения и жесточайшей дисциплины. Монгольская знать стремилась превратить свой народ в послушное орудие для завоеваний и грабежей. Используя монголов в качестве стержня своей разноплеменной армии, Чингисхан заставлял участвовать в походах и воинов покоренных народов.
Завоевательные походы монголов во многом объяснялись уровнем их общественного развития, особенностями ведения хозяйства. В монгольском обществе сохранялись глубокие следы первобытнообщинных и рабовладельческих отношений, однако в целом в начале XIII века оно было уже раннефеодальным. Основой экономического и политического могущества монгольской знати была собственность на землю.
Земля нужна была кочевникам-монголам не как поле, а как пастбище для скота. Поэтому общественный строй монголов иногда называют «кочевым феодализмом».
Переход к феодализму у всех народов отмечен повышенной военной активностью, стремлением растущей феодальной знати к быстрому обогащению за счет ограбления соседних земель. И в этом монголы не составляли исключения.
Крепнущая от похода к походу, от битвы к битве армия Чингисхана, покорив соседние кочевые племена, в 1211 году обрушилась на Северный Китай. Постепенно большая часть страны оказалась под властью завоевателей. Осенью 1219 года монголы вторглись в Среднюю Азию. Сильнейшим государством в этом районе была держава хорезмшаха Мухаммеда. Однако и она быстро распалась под ударами степняков. Завоевав в 1221 году всю Среднюю Азию, монголы двинулись дальше, на территорию нынешнего Афганистана, Ирана и Индии. Одновременно Чингисхан направил большой отряд для завоевания Северного Ирана, Кавказа и причерноморских степей.
Этому походу Чингисхан придавал особое значение. Командовать отрядом он поручил своим лучшим полководцам – Джэбэ и Субэдэю. Действуя где силой, а где хитростью и коварством, они пробились на Северный Кавказ, разгромили аланов, предков современных осетин, и столкнулись с половцами. Потерпев несколько поражений, половцы обратились за помощью к русским князьям.
Русско-половецкое войско действовало неорганизованно, разобщенно, и 31 мая 1223 года на берегах речки Калки, недалеко он Азовского моря, было наголову разбито. После этого сражения ослабевший от долгих переходов и тяжелых боев отряд Джэбэ и Субэдэя повернул на восток и ушел за Волгу.
Шли годы... На Руси стали забывать о татарах. Казалось, они бесследно растворились в бескрайних степях за Волгой. Однако за первым валом степного прибоя поднимался второй, более грозный и сокрушительный.
В 1235 году состоялся курултай (съезд) монгольской знати, на котором было решено начать большой поход на запад. Командование войсками было поручено внуку Чингисхана Бату. Монгольское имя Бату (в русском произношении – Батый) означало «крепкий», «твердый», «несокрушимый». Бату был способным, удачливым полководцем. Недаром его впоследствии называли «Саин-хан», то есть «Счастливый». Беспощадно и последовательно шел он к цели.
Осенью 1236 года монголы вторглись на территорию Волжской Болгарии и вскоре «всю землю их плениша». Весной и летом 1237 года полчища Батыя прошли по степям от Каспия до Дона, уничтожая половцев и другие кочевавшие там народы. Теперь они стояли на самом пороге Руси.
Историк середины XVIII века Василий Никитич Татищев, имевший под руками некоторые не сохранившиеся до нашего времени летописи, сообщает, что князь Юрий Всеволодович Владимирский поселил в своих восточных крепостях тысячи беженцев из Волжской Болгарии. Опасаясь союза между восточными и западными врагами Руси, Юрий перехватил послов, отправленных ханом к венгерскому королю, задержал католических монахов, высланных на Русь папским престолом с целью разведки. Как и князья Южной Руси, Юрий стремился к объединению сил восточноевропейских государств для борьбы с новым врагом. Он пытался начать переговоры с венгерским королем Белой IV, сообщал ему о планах татар.
Узнав о нападении татар на Волжскую Болгарию, Юрий распорядился усилить укрепления некоторых поволжских городов.
В народе ходило множество полуфантастических рассказов и слухов о страшных завоевателях. Книжники выискивали в Священном Писании и древних хронографах известия о татарах. Литературные произведения той поры полны предчувствием надвигающейся беды. «Не дай, Господи, земли нашей в полон народам, не знающим Бога!» – восклицал накануне нашествия неизвестный автор «Моления Даниила Заточника».
В Киеве люди запасались «оберегами» – маленькими нагрудными иконками с отчаянным призывом: «Святая Богородица, помогай!»
И все же главное, единственное, что могло спасти Русь, – объединение – оставалось неосуществимой мечтой. Даже временный военный союз нескольких князей не смог организовать великий князь Владимирский: слишком тяжелым оказалось бремя недоверия и застарелой вражды между русскими князьями. Да к тому же и татарские лазутчики усердно сеяли по Руси слухи о том, что войска Батыя двинутся одновременно с четырех сторон. Кому охота уходить от родного дома, когда на него в любой момент могут напасть враги. Так и сидели русские князья по своим гнездам, дожидаясь, пока беда сама постучит в ворота.
