Владимир Мезенцев - Бардин

Речь идет о прямом оптическом видении в непрозрачных телах и средах, проще говоря — о возможности видеть внутренности непрозрачных тел, о внутривидении. Над этой очень важной научно-технической проблемой в настоящее время работают многие институты и лаборатории, сотни ученых. Из области мечты интроскопия уже пришла в жизнь. Ее практическое и теоретическое значение становится все большим. Уже нелегко только перечислить все области возможного применения интроскопов. Контроль за качеством металлов и металлических изделий, бетона и железобетона, исследование всех сложных молекулярных явлений, происходящих в различных материалах, изучение процессов горения твердых и жидких топлив, исследование механизма трения, наблюдение за работой внутренних органов, ранняя диагностика тяжелых заболеваний, изучение процессов старения организма, видение ночью и в тумане… Интроскопия открывает перед человеком весь окружающий его непрозрачный мир. Таково значение этой новой отрасли знания, у истоков которой стоял И. П. Бардин и которой отдает сейчас много сил П. К. Ощепков.

Но история, о которой хочется рассказать несколько подробнее, связана с другой мечтой — с идеей, захватывающей воображение и, прямо скажем, далеко не бесспорной. Ее отстаивает профессор Ощепков.

Как известно, в природе действует закон рассеяния энергии. Согласно известному постулату Клаузиуса, теплота не может сама собой переходить от тел менее нагретых к телам более нагретым. Другими словами, все энергетические процессы в окружающем нас мире идут только в одном направлении — происходит как бы вырождение энергии в форме ее рассеяния.

Из этого был сделан далеко идущий вывод о так называемой «тепловой смерти» вселенной. Ход рассуждения тут прост. Поскольку во всех природных процессах энергия переходит от более нагретых тел к менее нагретым, то во вселенной происходит постепенное, «выравнивание температур», а это значит, что когда-то в мире установится тепловое равновесие и прекратится всякое развитие природы. Это и будет «тепловая смерть», или, если хотите, тот самый «конец мира», который предрекают нам религиозные вероучения.

Теория «тепловой смерти» вселенной — один из многих примеров использования в идеологической борьбе открытий науки. И в данном случае не так уж трудно опровергнуть логику доказательства «конца света». Все дело в том, что постулат Клаузиуса о необратимости энергетических процессов справедлив только для замкнутых систем, но никак не для безграничной вселенной. То, что мы знаем о законах природы, относится, по существу, к ничтожному ее участку.

Вот тут-то мы и подходим к той научной мечте, в будущее торжество которой верил Иван Павлович Бардин и доказать которую стремится Павел Кондратьевич Ощепков.

В природе, вечно изменяющейся, бесконечной во времени и в пространстве, должны происходить не только процессы рассеяния энергии, но и процессы ее концентрации — вот ясная и вместе с тем необыкновенно важная идея, вокруг которой уже неоднократно разгорались ожесточенные научные споры. У сторонников этой смелой идеи нет конкретных фактов, которые подтверждали бы ее. Но многие научные положения и рассуждения свидетельствуют в ее защиту. Разве не об этом говорят, например, признанные наукой выводы советских астрономов о том, что образование звезд во вселенной происходит вечно? Звезды возникли не только в какие-то отдаленные времена, но рождаются и сейчас — значит, в просторах космоса создаются условия, при которых могут идти и идут грандиозные процессы концентрации энергии.

Другой пример. Если бы не было в природе, отмечает в своей книге «Жизнь и мечта» П. К. Ощепков, процесса образования сложных атомов из более простых, мы не могли бы сейчас наблюдать естественный распад сложных радиоактивных элементов на более простые. Такие процессы, по его мнению, наглядно иллюстрируют закон концентрации энергии в действии.

Известный советский астроном, директор Крымской астрофизической обсерватории А. Б. Северный писал в 1962 году в «Правде»: «Особый интерес представляет изучение спектра Солнца, дающего ценнейшую информацию об атомных процессах, химическом составе, температуре, давлении в солнечных газах. Спектр позволяет измерять солнечные магнитные поля, следить за их изменением. Так, например, большая работа по расшифровке спектров солнечных вспышек и магнитных полей, связанных с ними, проведенная в Крымской астрофизической обсерватории, привела к заключению, что вспышки — своеобразные взрывы, возникающие в результате быстрого сжатия магнитных полей, приводящего к кратковременному нагреву небольшого объема солнечного газа до очень высоких температур — около 30 миллионов градусов. Другими словами, в основе явления вспышки лежит процесс превращения энергии солнечного магнитного поля в тепловую энергию…

Чтобы осуществить процесс, сходный с солнечной вспышкой, потребовалось бы, вероятно, создать магнитное поле с напряженностью около миллиона эрстед, чего пока мы не в состоянии сделать. Однако не подлежит сомнению, что воспроизведение в условиях лаборатории некоторых космических процессов, влекущих за собой сверхмощные выделения энергии, может сыграть революционную роль в энергетике будущего».

Хорошо известно и высказывание Ф. Энгельса из «Диалектики природы»:

«Мы приходим, таким образом, к выводу, что излученная в мировое пространство теплота должна иметь возможность каким-то путем — путем, установление которого будет когда-то в будущем задачей естествознания, — превратиться в другую форму движения, в которой она сможет снова сосредоточиться и начать активно функционировать. Тем самым отпадает главная трудность, стоящая на пути к признанию обратного превращения отживших солнц в раскаленную туманность».

Приведя эти слова в своей книге, П. К. Ощепков не может удержаться от эмоций:

«Найдя это указание Энгельса, я еще больше уверовал в осуществление своей мечты найти такие процессы, которые вели бы не только к рассеянию энергии, но и к ее концентрации. Концентрация и деконцентрация энергии в природе должны существовать обязательно в диалектическом единстве.

Но почему же указание Энгельса о том, что отыскание путей, ведущих к сосредоточению энергии, должно стать задачей естествознания, не выполнено, почему оно забыто? Почему? Тысячу раз — почему?»[1]

А немного далее он добавляет:

«С тех пор как в моем сознании отчетливо определился термин «концентрация энергии», противоположный широко распространенному понятию о рассеянии энергии, прошло более 20 лет. И надо прямо сказать, что порой этот термин было небезопасно произносить вслух — многие считали его свидетельством невежества и были готовы «предать анафеме» всякого, кто его произносит. Можно преклоняться перед смелостью тех ученых, которые именно в этот период борьбы за новую идею нашли в себе мужество выступать в ее поддержку». Одним из таких ученых был академик Бардин. Разобравшись в существе научного спора, он поддержал поиски профессора Ощепкова: «Защищайте правое дело, не оглядывайтесь ни на кого».