Александр Солдатенков - Адмиральские маршруты (или вспышки памяти и сведения со стороны)

Обеспечение испытаний навигационного комплекса модернизированной АПЛ

Как-то в ходе обеспечения испытаний атомной подводной лодки, прошедшей капитальный ремонт и модернизацию, я, будучи командиром МПК-36, получил не вполне обычное задание от председателя комиссии государственной приёмки. А именно: пройти вдоль восточного берега Уссурийского залива и «разбудить» развёрнутые там заблаговременно теодолитные наблюдательные посты Гидрографической службы флота. Суть дела в том, что в ходе испытаний надо всегда быть готовыми к смене очерёдности проводимых мероприятий. Не зная заранее, когда настанет очередь проверки точности работы навигационного комплекса, обеспечители испытаний высаживаются в пункты наблюдений заблаговременно, за месяц-два. За это время они разбивают летние лагеря, обживаются в них и, в конце концов, не зная, когда потребуется планируемая работа, притупляют бдительность. Вот и требовалось подойти к местам развёртывания каждого поста, высадить со шлюпки своих представителей, которые передали командирам наблюдательных постов все распоряжения председателя комиссии государственной приёмки относительно предстоящей работы. Сам атомоход в надводном положении начинал движение с юга с заданного весьма значительного расстояния с включённым навигационным комплексом. Я, как корабль обеспечения, обязан лидировать атомоход и при пересечении оживлённых морских путей делать так, чтобы корабли и гражданские суда уступали испытуемой АПЛ дорогу, не вынуждая изменять курс и скорость. Иначе испытания не засчитываются, и их приходится повторять сначала. С подходом на дальность видимости с теодолитных постов начинается одновременная и синхронизированная по радио многократная засечка атомохода. После сличения данных от навигационного комплекса и данных от теодолитчиков делаются выводы о соответствии точности работы комплекса заложенным в него ТТД. Но это легко выразить в аналитической форме на бумаге, но тяжело исполнить фактически. Требуется одновременное совпадение хорошей погоды по волнению моря, по видимости, отсутствие навигационных помех и готовности к работе теодолитчиков (заряженные аккумуляторы радиостанций, исправность и резервирование самих радиостанций, готовность антенн, навыки радистов и собственно теодолитчиков). И, наконец, готовность собственно испытываемого атомохода. Если находящаяся на ходовых испытаниях АПЛ заявила о готовности к испытаниям навигационного комплекса, то это неоспоримо, а вот посты надо ещё разбудить. На берег, на шлюпке, старшим ходил помощник командира корабля Тишин Сергей Рэмович. Серёга ухитрялся пользоваться исключительной нелюбовью матросов и старшин. Как помощник командира он проявлял вполне справедливую требовательность к ним, но выражал это в такой занудной форме, что при случае эти мелкие пакостники старались хоть в чём нибудь да «подкузьмить» помощнику. Так, например: мотористы левого борта в тот раз «задержались» с остановкой главного дизеля для того, чтобы помощник в шлюпке (шлюпка спускалась с левого борта а газовыхлопы от главных дизелей бортовые) нанюхался выхлопных газов, при этом неприятности для гребцов шлюпки их же товарищей были, конечно, не в счёт. Несмотря на мелкие происки экипажа обе высадки прошли удачно, но то, что они увидели на так называемых теодолитных постах, не поддаётся никакому описанию с точки зрения военно-морской службы. Скорее всего, это походило на стан заготовителей силоса, чем на лагерь гидрографов. В тот момент мы оценили предусмотрительность Председателя комиссии госприёмки, видимо эти «пляжники» уже пытались сорвать испытания кое кому и надежды на их бдительность действительно было мало. В общем, после «взбадривания» гидрографов, мне ещё надо было вернуться к обеспечиваемому атомоходу и начать его лидировать при пересечении им оживлённых морских путей (в районах крупных морских портов уже давно было организовано двухстороннее встречное движение судов рекомендованными курсами). Атомоход с нашей помощью благополучно, не меняя курса, пересёк эти самые оживлённые морские пути. Теодолитные посты с задачей справились. Испытания навигационного комплекса прошли успешно.

Обеспечение последней ракетной стрельбы баллистической ракетой с дизельэлектрической подводной лодки на ТОФ

Весной 1981 года МПК-155 был привлечён к обеспечению ракетной стрельбы баллистической ракетой с дизельэлектрической ПЛ пр. 629 (по классификации наших «вероятных друзей» — «Гольф»). Сейчас мало кто помнит или знает, с чего это вдруг американцы стали такими сговорчивыми в вопросе отказа от использования баллистических ракет шахтного базирования, «Першинг» среднего радиуса действия, размещённых в Западной Европе. А дело было так. Многократные заявления советского руководства об адекватном ответе на угрозу «Першингами» имели под собой весьма реальную и можно даже сказать гениальную основу. Жаль не знаю имени автора идеи одного из видов противодействия. К моменту постановки «Першингов» на боевое дежурство у нас на всех четырёх флотах несколько десятков дизельных ракетных подводных лодок пр. 629 и их модификаций благополучно заканчивали срок своей службы, передавая ракетную вахту с баллистическими ракетами атомоходам. Так бы и было, если бы не резвость заокеанских стратегов. Подводные лодки этого проекта имели на вооружении по три баллистических ракеты с радиусами достигаемости целей от 1800 до 2500 километров с боеголовками мегатонного класса. Вот и было решено собрать наиболее исправные на тот момент подводные лодки в состав Балтийского флота, произвести необходимый восстановительный ремонт и модернизацию на родном Адмиралтейском заводе (где их и строили в своё время) и сформировать из них дивизию ракетных подводных лодок ответного удара. При соответствующем базировании и ремонте срок службы ДПЛ пр. 629 можно было сделать очень продолжительным. Глубины Балтийского моря позволяют ПЛ этого проекта в любом удобном месте производить покладку на грунт и нести там боевое дежурство в непосредственной близости от всех стран НАТО (по крайней мере все они были в радиусе достигаемости бортовых ракет), незакономерно меняя точки покладки на грунт для исключения обнаружения силами ПЛО НАТО. Те же глубины и солёность воды позволяли с помощью радиосвязи на СДВ (сверхдлинных радиоволнах) гарантированно передавать сигналы боевого управления на подводные лодки в подводном положении. Устройства регенерации воздуха к тому времени тоже значительно усовершенствовались. К моменту окончания развёртывания дивизии ответного удара наши вероятные противники стали очень сговорчивыми, ибо превосходство ракет среднего радиуса с базированием на подвижных подводных платформах над такими же ракетами шахтного базирования было очевидно даже неискушённым в стратегии политикам. А по точности поражения наземных целей они были вполне сравнимы, не говоря уже о полном превосходстве в мощности боеголовок. Конечно, была проделана и иная огромная работа на дипломатическом поприще, но дипломатия, не подкреплённая реальными действиями в других государственных сферах малоэффективна. Отсюда и сговорчивость появилась. Всё это рассказал мне командир дивизии подводных лодок в ответе на вопрос: «Почему ракетная стрельба пр. 629 последняя на ТОФ?». Но это ещё только должно было произойти, а в тот момент я должен был обеспечить эту самую стрельбу. Лодка должна была произвести пуск ракеты из подводного положения. Она находилась мористее нас. И вот комдив мне и говорит: «Командир, сколько раз я ни просил на всех предыдущих стрельбах твоих коллег-противолодочников показать мне, где будет взлетать ракета с очередной из моих подводных лодок, они показывали все направления, кроме истинного». Я был сильно удивлён его заявлением. Гидрология была прекрасной, гидроакустический контакт с его подводной лодкой был достоверным и надёжным. Звукоподводная связь с помощью станции ЗПС МГ-26 устойчивой. И быстро организовал громкоговорящую связь между гидроакустиками и пеленгатором на левом крыле ходового мостика (конструктивно эта связь не была предусмотрена), у которого стоял капитан первого ранга в ожидании старта ракеты с подводной лодки. Ему оставалось только лично наводить оптический пеленгатор по курсовому углу на подводную лодку, изменения которого докладывали гидроакустики, для успешного наблюдения за стартом. Подошло время «Ч» — время старта ракеты с подводной лодки (акустики доложили о сильном подводном шуме со стороны ПЛ), с незначительной задержкой по времени ракета показалась над поверхностью воды (надо же было пробить 45 метровую водяную толщу), мгновение постояла вертикально на форсе огненной газовой струи из двигателя и, набирая скорость по траектории, легла на азимут в сторону учебной цели. Командир дивизии подводных лодок буквально отпал от пеленгатора и изменился в лице — РАКЕТА ВЗЛЕТЕЛА ТОЧНО ПО НИТКЕ ВИЗИРА ОПТИЧЕСКОГО ПЕЛЕНГАТОРА! Исполнилась мечта комдива хоть и на последней стрельбе. Стрельба выполнена, лодка через десяток минут всплыла, донесение в штаб флота об успешном выполнении ракетного пуска ушло. Минут через пятнадцать получена радиотелеграмма по КВ ЗАС о точном попадании в учебную цель на полигоне. Настроение у капитана первого ранга превосходное. И вот он в этом настроении и говорит: «Ну, командир, проси что хочешь». «Нам бы продовольствия получить» — скромно сказал я -«а то в ожидании выхода на обеспечение вашей стрельбы провизионные кладовые корабля слегка опустели»(проектная автономность пр. 1124 всего 9 суток). «Это в пределах моих возможностей» — сказал комдив и попросил подготовить радиограмму с заявкой на продовольствие в адрес командира его береговой базы. Радиограмма была уже готова, её оставалось только подписать и отправить. По пути к базе опытный подводник высказал мысль, что не хотел бы столкнуться с корабельной противолодочной группой из кораблей нашего проекта даже в учебных целях, ибо исход встречи мог быть не в его пользу. На подходе к базе комдив дал ряд уточняющих распоряжений своему оперативному дежурному по УКВ ЗАС, суть которых я не уловил, т.к. был занят прохождением узкости. После швартовки к причалу, на пирс к кораблю подъехали три автомобиля — УАЗик для комдива и два крытых грузовика. Баталер-продовольственник с группой матросов уехал на склады. Я и не подозревал, как отблагодарит нас комдив за незабываемый взлёт ракеты по нитке визира пеленгатора. Моему маленькому и весьма скромному кораблю отсыпали два грузовика первоклассных продуктов, изготовленных для подводников. Я пришёл в ужас от того, как мы мучительно будем их списывать. Но и тут комдив оказался на высоте: в чековых требованиях продукты уже были записаны как обычные, а по количеству выданы с коэффициентом перевода из обычных в подводные. То есть, трудностей по списанию продовольствия уже нет. Тогда я догадался о сути его уточнений по УКВ ЗАС в разговоре с оперативным. Следует сказать о том, в чём разница между продовольствием для подводников и продовольствием для надводников (кроме катерников, у них свой рацион). Так, например прессованное мороженое мясо без костей и сухожилий трёх видов. Картофель не сухой и не тот, что вы все привыкли видеть, а готовый к употреблению — очищенный и в специальном растворе в жестяных консервных банках. Колбасы пяти видов. Сыры плавленые и натуральные, ветчина, сливочное масло в тех же жестяных консервных банках. Спиртовой хлеб, который после разогревания становиться пышным и свежим. Соки пяти видов. Сухое вино белое и красное. Консервированные компоты, растворимый кофе, кристаллизованный чай с лимоном. Сублимированные овощи (высушенные в вакууме). Совершенно отборные крупы и макаронные изделия. А главное упаковка и тара позволяла большинство продуктов хранить в не приспособленных для этих целей помещениях, наши продкладовые большими размерами не отличались. Чуть не забыл витаминные комплексы. Комдив смог нас отблагодарить щедро, и не из своего кармана конечно, но и без превышения своих полномочий. Продовольствия было настолько много, что по прибытии в базу мы поделились с остальными кораблями дивизиона. Да, если мой корабль обеспечивал пуск ракеты, то остальные три корабля на последней точке траектории охраняли полигон её приводнения, оценивали точность попадания и посылали донесение об этом. Кстати сказать, попадание было прямым: практическая боеголовка утопила рейдовую бочку, обозначающую средину прицельного креста. Конечно это та самая случайность (среднеквадратическое отклонение в пятьдесят метров оценивалось на «отлично»), но чертовски приятная на последней стрельбе — что умеем то умеем. Таким образом, в успешной стрельбе была и их заслуга, потому что в случае нахождения на полигоне приводнения посторонних судов стрельбу могли перенести на более поздний срок. А эта задержка могла вылиться в недели и даже месяц. Вот чего иногда стоит надёжный гидроакустический контакт даже со своей ПЛ.