Владимир Хазан - Пинхас Рутенберг. От террориста к сионисту. Том II: В Палестине (1919–1942)

Среди арабов у коммунистов имеется несколько видных вожаков-шейхов, которые находятся на постоянном жалованьи у Коминтерна. Эти арабские вожаки действуют по указаниям московских комиссаров-коммунистов. За последнее время они приняли деятельное участие в антиеврейских арабских выступлениях, кончившихся во многих местах массовым истреблением евреев. Одна из задач, которая поставлена коммунистами перед этими арабскими вожаками, заключается в том, что они обязаны развивать систематическую вражду к англичанам и парализовать их деятельность как в Палестине, так и в Каире, Суэце и т. д., а также подготавливать население против англичан на случай восстания или войны.

Руководство деятельностью палестинских коммунистов идет из Москвы от Коминтерна через Константинополь и отчасти Берлин, где имеются всегда руководители восточного отдела Коминтерна, так называемые резиденты.

Финансовые вопросы решаются палестинскими коммунистами главным образом через Берлин, центр пропагандистской работы у большевиков на Востоке.

В Москве в Коминтерне одним из видных деятелей Восточного отдела является известный большевик Пятницкий8. Он однажды, не так давно, приезжал тайно в Палестину для ревизии и для того, чтобы дать местным деятелям специальные инструкции. У палестинских коммунистов имеются: 1) уполномоченные от ГПУ, 2) уполномоченные от Разведупра (военная разведка) и 3) организаторы операционной работы.

Среди палестинских арабов пропагандистская работа большевиков ведется, помимо Коминтерна, и с Аравийского полуострова – из королевства Геджаса. В его городе Джедди имеется представительство большевиков – агент и генеральный консул СССР татарин Хакимов (Керим Абдурахукович).

Правительство Геджаса и его король Ибн Сауд относятся очень сочувственно к русским большевикам, и большевики дорожат этой связью. Они обещают геджасскому правительству поддержку против англичан, что особенно ценится геджасским правительством. Затем большевики на льготных условиях стараются доставлять геджасскому правительству нужные им товары: керосин, мануфактуру и т. д.

В 1928 г. в Аравию ездила советская торговая экспедиция под флагом <«неразб.»> Во главе экспедиции стоял бывший первый секретарь советского посольства в Японии Астахов9. Эта экспедиция направлялась собственно в Йемен10, тоже независимое государство, но по дороге заехала в Геджас и там передала советскому

генеральному консулу Хакимову 80 тысяч долларов для организации арабских выступлений в Заиорданье и в Палестине.

Работа Коминтерна в Палестине идет также через Каир и Александрию, куда доставляются деньги, литература через судовые секретные комячейки на советских пароходах дальнего плавания Совторгфлота. Их маршрут: Москва – Одесса – Константинополь – Каир – Александрия. Во всех этих связях есть уполномоченные ГПУ и Коминтерна.

В. Бурцев

Информацией о происходящих на Среднем и Ближнем Востоке событиях и процессах, инспирированных Кремлем, Бурцева обеспечивали его «агенты» и «тайные советники» – бежавшие на Запад бывшие советские разведчики, «невозвращенцы», или, как еще их называли, представители «третьей эмиграции». Сообщаемые ими Бурцеву секретные сведения, как правило, не расходились с тем, что они рассказывали затем на страницах своих сенсационных книг. Речь прежде всего идет о появившемся в 1928 г. в Париже Евгении Васильевиче Думбадзе (1899-?), в прошлом работнике ЧК (псевд. Рокуа) и коминтерновском агенте, который, будучи в 1928 г. направлен для работы в советском торгпредстве в Стамбуле, бежал на Запад и стал невозвращенцем. В 1930 г. он издал книгу «На службе Чека и Коминтерна», в предисловии к которой (другое предисловие написал Г.А. Соломон) Бурцев свидетельствовал:

С Е.В. Думбадзе я встретился впервые в конце 1928 г. в Париже.

Я беседовал с ним как старый убежденный враг большевизма. Он сразу мне стал говорить о большевиках как их враг. Мне не пришлось его ни в чем убеждать. То, что я говорил ему о большевиках, было только комментариями к тому, что о них говорил он сам (Бурцев 1930:11-2)11.

Другой источник информации – бывший советский чекист Георгий Сергеевич Агабеков (1895–1937), занимавший крупную должность в центральном аппарате ОГПУ – начальника сектора по Среднему и Ближнему Востоку ИНО. Командированный в октябре 1929 г. в качестве резидента советской разведки в Турции, он стал перебежчиком (впоследствии ликвидирован во Франции руками своих бывших хозяев). Бурцев также завел с ним личное знакомство, см., например, три письма Агабекова к нему, опубликованные Д. Зубаревым (Агабеков 1996: 364-66).

Современник, давая Агабекову крайне нелестную характеристику, отводил Бурцеву роль его разоблачителя:

Долгое время Бурцев занимался и делом беглого чекиста Агабекова. Этого человека встречал я несколько раз в редакции «Последних новостей», где он пытался войти в доверие к П.Н. Милюкову. По виду это был «восточный человек», лицо было изъедено крупной оспой, и при разговоре он постоянно отводил от собеседника глаза, смотрел в сторону. Однажды, когда он очень подробно, для придания себе весу, объяснял, какое ответственное положение занимал в ГПУ, я не выдержал и грубо спросил:

– Ну, а своими руками убивать вам приходилось?

Агабеков помолчал и, нисколько не смущаясь, ответил:

– Это черная работа… Но если нужно убить, и это не противоречит вашим убеждениям, почему не убить?

Вскоре Бурцев через своих агентов установил, что Агабеков успел уже «устроиться по специальности», и, в частности, осведомляет Сигуранцу12 – и уже не только о работе Коминтерна и ГПУ за границей, но и об эмигрантских делах. Бурцев разоблачил Агабекова. Если не ошибаюсь, он впоследствии был завлечен в ловушку своими бывшими хозяевами и убит. Страшный это был человек и кончил, можно сказать, единственной для него смертью (Седых 1979: 98).

Своими обширными сведениями о советской разведывательной машине Агабеков поделился в двух книгах, написанных еще «по ту сторону» и изданных после бегства на Запад, в Берлине: «Записки чекиста» (1930) и «ЧК за работой» (1931). Рассказывая среди прочего о том интересе, который проявляла ИНО ОГПУ к Палестине, и о постановке там агентурной работы, он, в частности, писал:

Иностранный отдел ОГПУ давно интересовался Палестиной. Эта страна представлялась нам пунктом, откуда можно вести разведывательную и революционную работу во всех арабских странах, для чего, по всем данным, можно было с успехом использовать еврейскую коммунистическую партию. Однако поступившие в распоряжение ОГПУ документы свидетельствовали, что англичане чрезвычайно осторожно относятся к палестинским гражданам. Почти с каждой почтой в Москву приходили копии циркуляров английского паспортного бюро, рассылаемых консульским представителям за границей со списками палестинских граждан, которые хотя и имеют английские паспорта, но не могут быть допущены на территорию английских доминионов. По отношению некоторых лиц прямо требовалось, в случае их появления в английских консульствах, отбирать у них паспорта и сообщать в паспортное бюро.