Зеев Бар-Селла - Александр Беляев

«— Скажите, господин Штерн, если я не ошибаюсь, вы не русский?

— Да, я не русский, — ответил Штерн.

— А вы… давно живете в России?

— Около трех лет.

Вежливость не позволяла продолжать этот разговор, похожий на допрос. И все же Эльза неожиданно для себя спросила:

— А раньше где вы жили?

Штирнер рассмеялся самым добродушным образом. <…>

— Где я жил раньше и вообще, что было со мной раньше, это — загадка для меня самого. Не верите? Спросите моих товарищей. Я абсолютно не помню ничего, что было со мной до приезда в Москву, и это „забвение“ в первое время крайне угнетало меня. Я обращался за советами к профессорам, и они находили у меня какое-то сложное психическое заболевание с мудреным названием что-то вроде „шизофрении“. При этом заболевании человек может как бы утратить свою личность, память о прошлом…»

А теперь раскроем первую главу булгаковского романа:

«— Извините меня, что в пылу нашего спора забыл представить себя вам. Вот моя карточка, паспорт и приглашение приехать в Москву для консультации. <…>

— Вы немец? — осведомился Бездомный.

— Я-то? — переспросил профессор и вдруг задумался. — Да, пожалуй, немец… <…>

— Простите, — после паузы заговорил Берлиоз, поглядывая на мелющего чепуху иностранца, — при чем здесь подсолнечное масло… и какая Аннушка?

— Подсолнечное масло здесь вот при чем, — вдруг заговорил Бездомный, очевидно, решив объявить незваному собеседнику войну, — вам не приходилось, гражданин, бывать когда-нибудь в лечебнице для душевнобольных?

— Иван!.. — тихо воскликнул Михаил Александрович.

Но иностранец ничуть не обиделся и превесело рассмеялся.

— Бывал, бывал и не раз! — вскричал он, смеясь, но не сводя несмеющегося глаза с поэта, — где я только не бывал! Жаль только, что я не удосужился спросить у профессора, что такое шизофрения. Так что вы уж сами узнайте это у него, Иван Николаевич!»

Вот, кстати, и доказательство того, что Булгаков читал роман Беляева в газетном, а не книжном виде — в книге о шизофрении и слова нет…

Пришло время от читателей (пусть и именитых) века прошлого перейти к читателям нынешним.

Итак: «В романе практически все главные персонажи имеют реальных прототипов. Прообразом изобретателя Людвига Штирнера, открывшего научный способ подчинять себе волю других людей, послужил известный в 1920-х годах аферист Ширер, который якобы открыл „лучи смерти“ и с их помощью мог взрывать мины, поджигать вещи и даже управлять механизмами»[241].

Тут прямо не знаешь, что и делать… То ли ломать голову над тем, какое отношение «лучи смерти» имеют к передаче мысли на расстоянии? То ли поражаться отваге Е. Харитонова, вызывающего на себя огонь критиков? Ведь никакого Ширера в природе отродясь не существовало! Зато был некто с именем вовсе непохожим — Гарри Гриндел Мэтьюс (Harry Grindell Matthews), английский физик, много занимавшийся беспроводной телефонией и разработавший технику звукозаписи с помощью светового луча. А в 1924 году все газеты принялись наперебой рассказывать об изобретенных Мэтьюсом «лучах смерти» — электрически заряженных лучах света, способных остановить двигатель летящего самолета, взорвать на расстоянии пороховой заряд и зажарить живое существо (мышь). Что там было на самом деле, никто толком не знал, но поговаривали, что британское правительство убийственный прожектор у Мэтьюса купило. Обо всем этом Беляев мог, например, прочесть в первом номере журнала «Радио» за 1924 год. Но и журналисты никакой связи между «лучами смерти» и телепатией не углядели. Куда больше смахивает на «гиперболоид» или лазер…

А вот два других изобретения Мэтьюса известны каждому — это автопилот и уличные фонари, автоматически включающиеся с наступлением сумерек.

Откуда ж тогда взялся беляевский Штирнер?

Ответ дал сам Александр Беляев. В неподписанном предисловии к газетной публикации он так прямо и написал:

«Штирнер бросает вызов целым государствам. Как его однофамилец — философ Штирнер, — он хочет быть „единственным“, он хочет сделать мир своею собственностью… Он хочет стать властелином мира».

То есть — Макс Штирнер (настоящее имя Иоганн Каспар Шмидт) — немецкий философ, автор книги «Единственный и его собственность». Написанная в 1844 году, она вышла в русском переводе лишь в 1907-м и сразу же стала бестселлером. Конечно, вычитывали из нее совсем не то, что вложил в книгу автор, — случилось так, что до Штирнера русская публика уже любила Ницше. И если первая часть книги называлась «Человек», то название второй — «Я» — понималось исключительно как «Сверхчеловек». Понятно, что в книге, написанной в год рождения Ницше, ни о чем подобном и речи быть не могло, но автор, 50 лет как покойный, оправдаться уже не мог.

Таким эпигоном Ницше, только еще более отвратительным, Штирнер в памяти и остался.

Вряд ли случаен и выбор названия романа — это «Le maître du monde», один из последних (1904) романов Жюля Верна. Здесь вызов миру еще раз бросает инженер Робур, герой романа «Робур-завоеватель» (1886). В русских переводах конкурировали несколько названий: «Властелин мира», «Владыка мира», «Властелин над миром»… Но победил «Властелин мира» из сойкинского «Полного собрания сочинений» в 88 томах…

Прототипы имеются еще у двух персонажей романа. В образе русского изобретателя Каминского выступает Бернард Бернардович Кажинский, по официальной специальности инженер-ветроэнергетик. Но в 1923 году Ассоциация натуралистов (она же: Союз самоучек) выпустила его брошюру «Передача мыслей: Факторы, создающие возможность возникновения в нервной системе электромагнитных колебаний, излучающихся наружу»[242].

В брошюре Кажинский изложил свою гипотезу, согласно которой мозг — это радиоприемник и радиопередатчик одновременно. А раз так, человек может передавать свои мысли и чувства окружающим, не тревожа воздушную среду звуковыми колебаниями. Прямо — из мозга в мозг, посредством радиоволн. Кажинский верил, что трудности в доказательстве его гипотезы чисто технические — нужно только добыть деньги на строительство усилителя мозговых волн. Так он при своем убеждении и остался, через четыре десятка лет выпустив книжку «Биологическая радиосвязь». Аргументы же в пользу своей гипотезы он находил повсюду:

«В книге индийского автора Рамачарака „Основы миросозерцания индийских йогов“ (СПб., 1907) об этом говорится так: „…что касается телепатического физического органа, посредством которого мозг получает колебания или волны мысли, исходящие из умов других людей, то этим органом служит находящееся вблизи центра черепа, почти прямо над верхушкой позвоночного столба, в мозгу, небольшое тело или железа красновато-серого цвета, конусообразной формы, прикрепленное к основанию третьего мозгового желудочка, впереди мозжечка. Железа состоит из нервного вещества, заключающего в себе тельца, похожие на нервные клетки и содержащие небольшие скопления известковых частиц, иногда называемых „мозговым телом“. Эта железа известна западной науке под названием „шишковидной“ железы, что соответствует ее форме, похожей на еловую шишку. Западные ученые считали все время, что функции этого органа не исследованы. Некоторые из анатомов, однако, отмечают тот факт, что этот орган бывает большей величины у детей, нежели у взрослых, и более развитым у взрослых женщин, чем у мужчин, что, в сущности, очень знаменательно. Йоги знали уже много столетий тому назад, что эта шишковидная железа… является органом телепатического общения“»[243].