Александр Башлачёв: человек поющий - Лев Александрович Наумов
9 января состоялся концерт в ДК Московского энергетического института. Видеозапись этого концерта сохранилась, но пока не издавалась. Рассказывает Марина Тимашева, которая была одним из устроителей концерта: «Зная Сашину «любовь» к публичным выступлениям вообще и к выступлениям на большой сцене в частности, мы до последней секунды не были уверены ни в чем. В последнюю минуту он все-таки появляется. Что бы мы делали, если бы он не появился, я даже думать боялась. Гитару, говорит, забыл. Ладно, ищем гитару. Находим. У кого-то где-то кто-то недалеко живет, едет, берет гитару. Хорошо. Ремень не подходит, потому что человек, чья гитара, — высокий, и ремень очень длинный и не перекрепляется. Саша все-таки выходит с этим на сцену. Выглядит это все анекдотично: на сцене стоит очень маленький, худосочный, чахоточного телосложения мальчик в клетчатой байковой рубахе, софиты, жара дикая, и примерно на уровне колен у него висит гитара. Ему неудобно, он все время то плечами поводит, то пробует вместе с грифом тянуть ремень. Дальше ему нужен медиатор. Медиатор он почему-то тоже не взял. Посмотрел у себя в карманах: нет. Он говорит: «Медиатор», — это тоже слышно и видно на записи. Сколько людей оказалось в зале с медиатором, я даже не могу сказать. Было такое впечатление, что весь зал хорошо подготовился, и все (по крайней мере, мужчины) положили в нагрудные карманы медиаторы. Желание дать ему свой медиатор было таково, что мы даже не знаем, сколько всего их ему досталось. В результате он концерт отыграл, но все это было очень странно, потому что, вообще-то, он был дисциплинированным человеком, то есть гитару он не забывал, ремень приносил, медиаторы, когда были нужны, тоже всегда у него оказывались. Тут было очень странное ощущение, что он пытается как-то избежать этого концерта при помощи какой-то уловки, что он не хочет своих уж совсем подводить под монастырь, но хочет, чтобы этого концерта не было. В общем, закончился концерт, потом выясняется, что, когда он на этот концерт ехал, он где-то потерял шапку. Шапка была, по-моему, меховая, они с Настей ее купили незадолго до этого, а меховая шапка — это дорогая покупка, она стоила, сколько концерт, сорок рублей. Саша стал шутить, он сказал: «Снявши голову, по шапке не плачут». Перефразировал. А потом что-то еще сказал в этом же духе и даже сам смеялся. Но мне в этот момент уже стало до такой степени не до смеха, что уже все его самые трагические песни на фоне этого юмора казались очень даже шутливыми и детскими». На самом деле эту шапку подарила сыну Нелли Николаевна.
На тот момент Александр с Анастасией жили в квартире какого-то человека у станции метро «Коломенская». Именно оттуда он поедет в Ленинград в последний раз.
14 января состоялся концерт у Егора Егорова в Москве, у станции метро «Речной вокзал». Запись, которую производил там Олег Коврига, частично издана на альбомах «Башлачёв VI» (треки 8–11) и «Башлачёв VII» (треки 1–3). Историю организации этого концерта вспоминает Олег: «В декабре 1987 года мы устроили концерт “Среднерусской Возвышенности” в общежитии ГИТИСа. Поскольку организация такого рода мероприятий все еще числилась “незаконным промыслом”, я договорился с определенным числом людей, с которыми мы уже провели немало концертов, сколько (примерно) каждый обязуется привести народу и, соответственно, сколько денег он сдает в “кассу”, а билетов не делали вообще, дабы нас нельзя было “поймать за хвост”. В результате я “влетел” на сто семьдесят рублей. На тот момент это было полторы моих месячных зарплаты. Я составил таблицу. В левой колонке было имя человека, с которым мы договаривались, в средней — число людей, которых он должен был привести, а в правой — число реально приведенных им людей. Внизу был подведен печальный итог. Я показал эту таблицу всем действующим лицам, не обозначая словами, чего я от них хочу. Все расстраивались и качали головами. Хотя это были лучшие люди, на которых можно было положиться в большей степени, чем на других. И только Егор Егоров, дружок мой, посмотрев на эту таблицу секунд пять, сказал: “Так, все понятно. Но денег у меня сейчас, как ты понимаешь, нет — как, естественно, не было и у всех остальных, — зато сейчас у меня в квартире можно что-нибудь устроить. Давай попробуем частично восполнить потери таким путем”. Я нашел Сашу: “Давай, — говорю, — еще один квартирник устроим”. Саша отвечает: “Давай! Только, если получится, можно попробовать собрать не двадцать пять рублей, как обычно, а сорок? Извини, что торгуюсь”. К этому моменту инфляция уже продвинулась довольно далеко, и его просьба была вполне оправданной. “Конечно, — говорю, — попробуем. Правда, должен тебе честно сказать...” — и изложил ему наш с Егором коварный план. “На это могу тебе тоже честно сказать, что, если бы мне сейчас не были нужны деньги, я бы выступать не стал. На самом деле мне сейчас петь совершенно не хочется”. В результате состоялся концерт, я его записывал. Правда, звук там не очень, потому что Саша случайно ударил гитарой по микрофону и развернул его. А я подумал: “Сколько уж раз писали, не буду я лезть туда. Пускай пишется, как оно есть”. А зря. Перед концертом я предложил ему водки. А он говорит: “Нет, я сейчас не буду. Но ты там припрячь где-нибудь для меня”. Надо сказать, что он перед своими концертами почти никогда не пил, а если и пил, то мало. Не потому, что ему не хотелось, — он это дело тоже любил. Просто он спеть хотел хорошо и не хотел смазывать песни. После концерта мы с Сашей выпили (тайком от Насти, с которой он туда пришел). Я ему, естественно, отдал сорок рублей, а не двадцать пять. Он спрашивает: “Ну как, тебе-то удалось как-то восполнить потери?” Я говорю: “Удалось, удалось...” — “А пел-то я хоть ничего?” Я отвечаю: “Хорошо, конечно, пел. Правда, я в последнее время больше люблю потом слушать это в записи, а на концерте воспринимаю хуже”. — “Да, я тоже...”»
22 января состоялся квартирный концерт около станции метро «Коломенская». Запись этого мероприятия производил Олег Величко.
Приблизительно 24 января у Олега Ковриги состоялся важный разговор с Александром. Рассказывает
