Сподвижники де Голля - Марина Цолаковна Арзаканян
Свою основную задачу как главы государства Ширак видел в упрочнении внешнеполитических позиций Франции. «Международной системе, сложившейся после окончания «холодной войны», когда на преобладание в мире претендовала американская супердержава, он противопоставлял мир мультиполярный, в котором различные самобытные регионы должны сосуществовать в рамках международного права»[261]. Ширак даже говорил о том, что предвидит «закат американской империи»[262].
Сразу после избрания президент Франции обратил свой взор к «горячей точке» на юго-востоке Европы – Боснии и Герцеговине. В этом государстве после его выхода из состава Югославии началась кровопролитная гражданская война между национально-религиозными группами населения (мусульманами, хорватами-католиками и православными сербами). США и преемник ЕЭС Европейский союз (ЕС) содействовали урегулированию конфликта. Ширак помнил о том, что его страна не раз в истории в подобных ситуациях стремилась помогать установлению мира. Миссия посредника в улаживании сложных международных ситуаций давно стала для Франции традиционной. Поэтому с подачи президента французская дипломатия активно включилась в миротворческий процесс. Предварительные соглашения заинтересованные стороны заключали в США близ города Дейтон. Президент Франции настоял, чтобы окончательный договор был подписан в Париже. Его в декабре 1995 года в Елисейском дворце скрепили своими подписями президенты Югославии Слободан Милошевич, Хорватии Франьо Туджман и Боснии и Герцеговины Алия Изетбегович. Гарантами Дейтонских соглашений выступили США, Великобритания, Германия, Франция и Россия. Ширак расценил произошедшее событие как собственное большое достижение.
К европейскому строительству и расширению и совершенствованию структуры Европейского союза в духе наднациональности Ширак относился более чем сдержанно. В данной области он всегда придерживался классической голлистской формулы «Европы отечеств», выдвинутой еще самим генералом. Теперь же президент Франции, просто был вынужден следовать линии своих предшественников, в частности Миттерана, подписавшего в 1990 году Шенгенский договор о единых границах и в 1992-м Маастрихтский договор о согласованной европейской политике, предусматривающей в том числе введение единой европейской валюты – евро. Мотором ЕС всегда считались Франция и Германия. Именно вокруг Европейского союза складывались связи двух стран. Но Ширак расходился во мнении о дальнейшем развитии союза (включении в его состав новых стран, расширении наднациональных структур, принципе представительства отдельных государств в Европарламенте) с немецкими лидерами. Поэтому его отношения с канцлерами Гельмутом Колем и Герхардом Шрёдером не были однозначными.
Большое значение Ширак придавал отношениям Франции с Россией. Он помнил с отрочества о том, что рассказывал о ней его учитель русского языка Владимир Евгеньевич Беланович. До вступления в должность президента Ширак уже побывал в СССР и России несколько раз. Его первая поездка состоялась еще в 1965 году, когда, будучи простым секретарем в кабинете Помпиду, он прибыл в СССР в составе правительственной делегации. Потом Ширак посещал Москву с официальными визитами как премьер-министр Франции в марте 1975-го и мае 1987-го годов. Затем последовали поездки в качестве лидера оппозиции в сентябре 1991 года и мэра Парижа в мае 1993-го. Оба последние раза он встречался с Б. Н. Ельциным. Сразу после избрания президентом, Ширак выступил за активизацию экономического и военно-технического сотрудничества с Москвой. Он полагал, что Россия не должна быть отделена от западного мира, помня о знаменитой формуле де Голля о «Европе от Атлантики до Урала», и решил поддерживать Б. Н. Ельцина. В октябре 1995 года президент России по приглашению Ширака прибыл с официальным визитом в Париж. В следующем году по инициативе президента Франции и при поддержке Гельмута Коля Россия была принята в Совет Европы. Ширак называл отношения своей страны с Россией «привилегированным партнерством». Он с интересом наблюдал за Б. Н. Ельциным и написал о нем в воспоминаниях следующее: «Ельцина часто описывали как грубого и экстравагантного человека, часто меняющего взгляды, неспособного к логическому рассуждению, всегда или почти всегда находящегося под воздействием алкоголя. Но я никогда не замечал за ним чего-то, вызывающего изумление во время приемов в Москве или в Париже, которые, конечно, сопровождались принятием спиртного. На самом деле Ельцин обладал сильным характером. Меня всегда поражали мужество, решительность и настойчивость, с которыми он пытался возродить Россию после крушения коммунистической системы и наладить ее отношения с другими великими державами»[263].
Став президентом, Ширак сменил «квартиру». Из огромных личных апартаментов в здании парижской ратуши он переехал в отведенные для него протоколом личные комнаты Елисейского дворца. Рядом с президентом жили его жена Бернадетт и младшая дочь Клод, которая занималась пресс-конференциями отца и вообще его общением с журналистами. После первого неудачного супружества Клод пока не решалась выйти замуж вторично, но вступила в гражданский брак с французским дзюдоистом Тьери Реем. В марте 1996 года она родила от него сына Мартена. Президент республики стал счастливым дедом. Ширак всегда любил застолье. Приемы, которые президент устраивал в Елисейском дворце, куда приглашались известные политики, ученые, артисты, спортсмены, отличались весельем и изысканностью яств. «Пусть начнется праздник!» – восклицал хозяин и приглашал собравшихся отведать голову теленка в соусе, голубятину с трюфелями, бифштексы из знаменитой шаролезской говядины, баранью ножку с каштанами и фасолью, телятину с белыми грибами и многое другое. Вино лилось рекой. А потом еще выносили многочисленные десерты – различные пирожные и муссы, фруктовые пироги, печенье с орехами.
Время шло. В стране накалилась внутриполитическая обстановка. Французы были крайне недовольны объявленными правительством Жюппе реформами. Уже в конце 1995 года начались массовые митинги протеста. Они продолжались и в следующем году. Премьер-министр пошел на уступки и отказался от части намеченных преобразований. Однако престиж Жюппе резко упал. Он был крайне непопулярен. В такой ситуации президент республики и его ближайшие советники не посчитали нужным дожидаться очередных парламентских выборов, которые должны были состояться в 1998 году. Ширак решил распустить Национальное собрание годом ранее в надежде, что правым силам пока удастся сохранить свое преимущество. Но расчет оказался неверным. На внеочередных парламентских выборах верх одержали левые. Поэтому в мае 1997-го президент был вынужден предложить пост главы кабинета социалисту Лионелю Жоспену. И началось третье в истории Франции «сосуществование» теперь уже правого президента с левым премьер-министром.
Жоспен сразу взялся за решение социально-экономических проблем, в частности начал борьбу с безработицей. Он намеревался создать новые рабочие места путем постепенного перевода трудящихся с 39-часовой на 35-часовую рабочую неделю без уменьшения оплаты. Ширак был против этого. Вообще он считал Жоспена слишком прямолинейным и идеологизированным. А премьер не скрывал своей неприязни к президенту, видя в нем классового врага. Но Ширак был по натуре открытым, добродушным и уж совсем не коварным.
