Рона Мерсер - Анджелина Джоли. Биография

В этой картине Джоли работала с голливудским хулиганом Колином Фарреллом.

Джоли и Фаррелл были очень похожи в том смысле, что они оба были бунтарями, которые жили по своим собственным правилам, но в то же время им была присуща повышенная чувствительность, эмоциональность и страстность. Как и Джоли, Фаррелл тоже страдал от бессонницы и приступов депрессии в подростковом возрасте. И когда они встретились на съемочной площадке фильма «Александр» в Марокко, то сразу же стало очевидно, что у них много общего. Фаррелл мечтал о Джоли с тех пор, как увидел ее в «Расхитительнице гробниц», и когда он узнал актрису поближе, то обнаружил, что она не обманула его ожиданий. Говоря коротко, Фаррелл встретил свою вторую половинку.

Когда пришло время проводить кастинг для биографического фильма — основанного на жизни Александра Великого, который к 25 годам завоевал почти все, что составляло цивилизованный мир, и умер в возрасте 33 лет, — Стоун знал, что на роль матери Александра, Олимпии, ему нужна актриса с сильным характером. И так как он восхищался Джоли с тех пор, как увидел ее игру в фильме «Джиа», режиссер был уверен, что именно она должна быть в этой роли. «Множество современных актрис играют вежливо-учтиво, но Анджелине удается сохранить традиции Бэтт Дэвис, — сказал Стоун. — Она играет сильно и решительно, что редко встретишь среди молодых актеров». Он также называл ее «прирожденной актрисой».

Джоли и Фаррелл были очень похожи в том смысле, что они оба были бунтарями, которые жили по своим собственным правилам.

Учитывая то, что Фаррелл согласился на роль Александра, решение Стоуна назначить на роль его матери Джоли казалось несколько неестественным, и Джоли сомневалась в правильности этого выбора не меньше других. Тем не менее, она верила, что Стоун знает, что он делает, сказав, что, когда «он выбирает актеров, он выбирает их по духу». И ей понравилось то, как он работал со сценарием, и то, что в нем были «великолепные сцены, где говорится о жизни, власти, страсти и смерти», но она все равно сомневалась в том, что должна играть мать героя Колина. «Я не понимала, как это будет работать, — призналась она. — Я встретилась с Оливером и Колином, и мы все пришли к выводу, что „либо нас раскритикуют и будут ругать за это, либо все правильно, и все должно получиться“. Поэтому мы действительно сильно рисковали. Но я думаю, если брать нас по отдельности, то он подходит на роль Александра, а я подхожу на роль Олимпии. И каким-то образом мы смогли стать матерью и сыном».

С длинными вьющимися волосами, экзотической внешностью и роскошными костюмами Джоли, несомненно, была идеальна в образе греческой королевы, но это не значит, что она не считала эту роль сложной. «Ты играешь исторический персонаж, с непростым характером, стареющий, с акцентом и сильными страстями, — сказала она. — Здесь очень легко переиграть и сделать из своей героини карикатуру. Поэтому нужно быть осторожным и нащупать ее душу и характер». Кто-то может сказать, что этот фильм — «непростое зрелище», ну а критики разнесли его в пух и прах. Один из журналистов назвал его «достойным провалом». Общее мнение сводилось к тому, что картина больше напоминала исторический документальный фильм, причем неточный в деталях. И хотя Джоли, несомненно, очень выразительно сыграла невероятно сильную и властную Олимпию, что-то в ее игре вызывает сомнение, и здесь ей даже не помогает вымученный арабский акцент. Один критик даже назвал ее похожей на «великосветскую даму из средневековой мыльной оперы».

Когда пришло время проводить кастинг, Стоун знал, что на роль матери Александра, Олимпии, ему нужна актриса с сильным характером. И он выбрал Джоли. «Она играет сильно и решительно, что редко встретишь среди молодых актеров», — Стоун о Джоли.

Но если отбросить критику, не вызывает сомнений то, что Джоли получила удовольствие от съемок, и ей особенно импонировало то, что на этот раз актрисе пришлось играть более зрелую женщину. «Приятно, что мне предложили сыграть нечто другое, чем роль сексуальной жены, — сказала она. — Здесь я для других целей». Совершенно спокойно относящаяся к тому факту, что Олимпия большую часть фильма обмотана змеями, Анджелина, которая в прошлом держала змей дома, даже занималась этими животными в промежутках между съемками фильма, просто для того, чтобы «получше их узнать».

Ей также нравилось то, что по фильму ей придется стареть: «Я думаю, что в любом возрасте есть своя красота. Мне даже нравится сама идея этого».

«Приятно, что мне предложили сыграть нечто другое, чем роль сексуальной жены, — сказала она. — Здесь я для других целей», — Джоли о работе.

Хотя Джоли описывала властную, подавляющую и невероятно сексуальную Олимпию как «психически неуравновешенного человека», она испытывала к ней глубокую привязанность и, как в случае с большинством сыгранных ею ролей, чувствовала, что этот персонаж ей в какой-то степени близок. «Я полюбила ее! — призналась она. — Если бы я жила в то время, будучи женщиной, окруженной опасностями, угрозами и лишенной власти, я бы не так уж сильно отличалась от нее. Я играла мать, которая направляет своего сына на предначертанный ему судьбой путь. Ведь если бы он не добился трона или не приобрел определенной силы, способностей и величия, то он бы просто умер или был бы изгнан из страны. Я могла легко представить себя на ее месте и то, что бы пришлось делать моему собственному сыну, чтобы защитить себя от опасностей». В одной сцене, где Олимпия узнает о смерти своего сына, Джоли попыталась использовать свой личный материнский опыт, но обнаружила, что это слишком больно. «Я сидела там, в углу, в течение пяти минут и кричала и плакала навзрыд, — сказала Джоли. — Мне было так тяжело, что в итоге я сдалась. Я просто не хотела продолжать участвовать в этом. Мне было все равно, что я испорчу сцену, я просто не хотела туда идти. Если бы кто-то что-то сделал моему сыну в реальной жизни, я бы убила их».

С этим отвлекающим светлым париком и неподходящим ирландским акцентом игра Фаррелла озадачивала и смущала не меньше, чем игра Джоли, но их экранные отношения, несомненно, интенсивны, как в физическом, так и в эмоциональном плане.

И даже несмотря на то, что они играют мать и сына, сексуальное напряжение между ними такое сильное, что заставляет вспомнить историю Эдипа.

Джоли объясняет это тем, что и она и Фаррелл используют похожие методы работы над раскрытием характера персонажа, сказав: «Забавно, но мы оба вышагиваем по площадке. Между дублями я, чтобы не растерять энергии и концентрации, хожу взад и вперед. И Колин тоже. И мы с ним постоянно натыкались друг на друга на площадке. Это было по-настоящему забавно. А когда режиссер возобновлял съемки, мы снова сходились».