Безумием мнимым безумие мира обличившие - Автор Неизвестен
Детство Кати было не совсем веселое. Мать долгие годы хворала, поэтому дети вынужденно росли на чужих руках. А когда мать поправилась, жили они очень замкнуто. Девочек держали «под стеклянным колпаком», что впоследствии, при столкновении с жизнью, заставляло Катю особенно болезненно реагировать на многие события. Только две молоденькие двоюродные сестры приезжали к ним из Петербурга, и то на короткое время.
В 1900 году семья переехала в Гатчину (до этого последние десять лет жили в Гельсингфорсе — ныне Хельсинки). В Гатчине Катя ходила в гимназию, а братья — в реальное училище. Перед самым окончанием Катей гимназии, а братьями реального училища, их постигло большое семейное горе: умер от менингита один из близнецов — Михаил. Готовились к тройному торжеству, но Бог судил иначе. Катя с оставшимся близнецом очень тосковала по умершему брату.
После получения старшими детьми среднего образования семья переехала в Петербург, где Катя поступила на естественный факультет Бестужевских курсов. По окончании курсов в 1912–1913 году работала в Энтомологическом обществе. Предметом ее специального изучения были жуки. Катя серьезно этим увлеклась и даже, когда ездила с отцом во Владивосток, нашла там два вида новых жуков, которые в настоящее время находятся в Зоологическом музее, но не под ее фамилией.
Подошел 1914 год. Катя поступила на курсы сестер милосердия и одновременно стала работать в бесплатных городских больницах, причем часто давала свой адрес ворам и женщинам сомнительного поведения, уговаривая их: «Если вам трудно, придите лучше к нам».
По окончании курсов Катя поступила в Кауфманскую общину Красного Креста в Петербурге. Это был тыловой госпиталь. Работа в таком госпитале Катю не удовлетворяла. Часто работы вообще не было, а когда и была и Катя от чистого сердца, желая помочь раненым, оставалась при них, ее упрекали в стремлении выдвинуться, и она терпела много мелких укоров самолюбию. Ей же хотелось подвига, хотелось служить человечеству, отдавая все свои силы и знания, что проходит красной нитью через всю ее юность. Поэтому из тылового госпиталя она перевелась в летучий отряд Георгиевской общины сестер милосердия, где раненых подбирали с поля сражения со страшными ранами. При первой перевязке, на которой она присутствовала, с ней четыре раза был обморок, но она пересилила себя и осталась работать в этом отряде. Здесь Кате приходилось бывать свидетельницей тяжелых людских страданий.
Однажды их отряд подобрал на открытую площадку вагона до 50-ти человек с развороченными ранами, но пока раненых везли, члены отряда никакой помощи оказать не могли, так как ни морфия, ни бинтов им не хватало. В другой раз Катя видела, как в сожженной деревне солдат буквально выл, найдя своих на родном пепелище… Как-то решили навестить соседний отряд. Пришли, а там служат панихиду: с самолета в отряд были сброшены бомбы, и сестру и врача убило…
Таким переживаниям не было конца.
К этому же времени относится и личное горе Кати: вынужденный отказ жениху, начальнику летучего полевого госпиталя, Борису Николаевичу (фамилия неизвестна). До тех пор увлечений, обычных для молодых девушек ее возраста, у Кати совсем не было. В этом отношении обе сестры были дикарками. Лишь в 1915–1917 годах ей встретился подходящий по уму и сердцу человек, но близкая подруга Кати, Ольга Палеолог, как оказалось, любила того же человека. Она пригрозила Кате, что если Катя выйдет за него замуж, то та сойдет q ума или покончит с собой. Тогда Катя отказала жениху.
23-го июня 1917 года был убит ее брат — второй близнец Константин, который пошел на фронт добровольцем и за личную храбрость заслужил золотое оружие и солдатский Георгиевский крест.
В 1918 году она потеряла любимую сестру Наташу, с которой у нее была духовная близость. В 1918 году, 19-ти лет, Наташа ушла из дома в христианскую общину, которых тогда было много. Она оказалась в общине Александра Введенского, под названием «живая церковь». Вряд ли этому могла сочувствовать Катя. В сентябре 1918 года Наташа заболела крупозным воспалением легких и умерла 20-ти лет от роду. Ее смерть была ударом для Кати. Распад фронта, личные и семейные переживания сломили ее, и она тяжело заболела, а когда поправилась — не осталась с родителями, а пошла работать простой работницей в бывшее имение великого князя Николая Николаевича — село Беззаботное под Петербургом. Там она столкнулась с темными сторонами жизни и всеми ее ужасами. Но они не сломили ее духа. Помогли нравственная чистота и вера.
В 1919 году Катя с родителями попала в Эстонию. В то время отец ее служил в Красной армии, и они свободно уехали в Таллинн. Там Катя много болела: ухаживая за сыпнотифозными, она заболела сама. В 1920 году, поправившись, пошла работать на огороды в Нарве. Ей хотелось иметь собственные деньги, чтобы тратить на помощь бедным. Тут у нее созрело давнишнее желание уйти в монастырь. Семьи у Кати никогда не было, но она не переставала всегда сильно тосковать по ушедшим. Особенно любила вспоминать о брате Константине и сестре Наташе.
Катя любила музыку. У нее был прекрасный голос и слух. Она могла голосом передавать оркестровые мелодии и даже подражать шуму леса. Она играла на пианино и пела самоучкой очень хорошо. Нарядов она не любила и часто говорила матери: «Раздай все — тогда я буду счастлива».
Катя была очень строга к себе. У нее была маленькая слабость: видя что-нибудь вкусное, она не могла удержаться, чтобы не полакомиться. За это она посадила себя на хлеб и воду на несколько лет. Она была очень умна и наблюдательна. Эти ее качества, все пережитое, а главное, ее горячая любовь к Богу и к человеку сделали ее прозорливой. Вот несколько примеров прозорливости Екатерины при ее жизни в миру.
Когда старшего брата Георгия арестовали и он попал в тюрьму, Катя написала письмо жене брата, Татьяне Константиновне, утешая ее уверенностью в его возвращении, и это исполнилось.
Однажды ее близкие родственники собирались поехать на машине; она отговаривала, предчувствуя беду, и на самом деле машина потерпела катастрофу.
Пришла к ним как-то в дом веселая жизнерадостная женщина. Катя вышла из своей комнаты и поклонилась ей в ноги. Все удивились, а женщина спросила: «Почему вы мне кланяетесь?» — «Я кланяюсь не вам, а вашим страданиям!» — ответила Катя. Впоследствии оказалось, действительно, эта женщина
