Иэн Келли - Вивьен Вествуд
«Дело было так, – говорит Вивьен. – Сьюзен Бартш из Нью-Йорка дала мне немного денег и сделала заказ. Так что мы начали делать вещи для Нью-Йорка, раскроили их, но не сшили. Сьюзен не смогла переслать всю сумму до конца, так что ей пришлось продать оставшуюся часть подиумной коллекции в Нью-Йорке. Мне нужно было две тысячи фунтов, чтобы снова открыть магазин, дошить одежду, оплатить сборы, но собрать их никак не удавалось, и тогда Скотт Кролла, парень Джорджины Годли, с которым она встречалась до замужества с Себастьяном Конраном и совместно владела классным магазином, одолжил мне нужную сумму. А он сам был небогат. Он сделал это из уважения. Из уважения ко мне. Я ему очень благодарна».
На Кингз-Роуд быстро распространилась весть о том, что Вивьен вернулась и что мгновенно ставшая легендарной новая коллекция «Мини-крини» выставлена в витрине магазина в доме № 430. Несколько нарядов купила Изабелла Блоу, «в то время это что-то да значило; она в моих вещах даже летала на самолете». Мюррей Блюитт вспоминает, какая шумиха поднялась, как все бегали туда-сюда по улице, спеша посмотреть и, по возможности, купить хоть одну вещь, зная, что коллекцию распродадут полностью, и опасаясь, что Вивьен окончательно разорится. Вскоре Мюррей уже мастерил легендарное украшение для волос – корону: она украсила следующую коллекцию Вивьен, но часто появляется на снимках с мини-крини. С тех самых пор Блюитт и работает с Вивьен.
Вивьен и Холли Джонсон (из группы «Frankie Goes to Hollywood») в магазине «World’s End», 1986. Фото Бена Вествуда
«Я работал на Кингз-Роуд, – вспоминает Мюррей, – и кто-то сказал: «Вивьен вернулась! Что-то снова происходит в «World’s End», его снова открыли, и там мама Вивьен и горят свечи». Дора Суайр управляла магазином, и Джо ей помогал, шло лето 86-го, и мы все понеслись туда и потратили все деньги, чтобы купить все что можно. Ради Вивьен. Потому что мы ее любили и каждый хотел ее поддержать, а кроме того, вещи были восхитительные. Многие забывают – потому что в основном все обращали внимание на мини-крини, – что она шила и мужские костюмы, красивые качественные костюмы в стиле Сэвил-Роу, которые потом начала производить. Я купил один из них. Вивьен сама подгоняла по мне этот однобортный тончайший костюм из бледно-голубой шерсти, с короткой подкладкой. С длинными узкими лацканами. С одной янтарно-черепаховой пуговицей с изображением державы, известным теперь во всем мире. Такие костюмы меняли моду. Они были как звучащие повсюду «Roxy Music» или «Kid Creole». В клубе «Limelight» и в заведениях типа «Heaven» и «Taboo», и в баре «Industria» – неожиданно все самые стильные и красивые люди Лондона стали с ног до головы одеваться в одежду Вивьен».
К тому времени стало очевидно, что Вивьен нужен логотип. «Когда я создавала коллекцию «Харрис-твид», – вспоминает она, – я придумывала свитер, представляя, что делаю его для принца Чарльза, чтобы он мог надеть его с килтом! На свитере был чертополох, роза, трилистник и стоящий на задних лапах лев. А в то время Бен серьезно увлекался астрономией. А мне нравилась идея сделать что-нибудь наподобие звезды с лучами, что-нибудь футуристическое. На свитере было написано «Открытый космос». И тут Карло сказал: «Вот тебе логотип: королевская держава и кольца Сатурна – традиции и будущее. Ну и кроме того, мне очень нравится принц Чарльз».
Кроме всего прочего, этот логотип, одновременно отражающий британские традиции, чаяния всего мира и будущее, говорил и о некоторой двойственности компании «Vivienne Westwood», присущей ей и тогда, и сейчас. Вивьен все больше погружалась в мир высокой и исторической моды и в то же время продолжала использовать модернистскую графику и мотивы панка. Перебравшись в студию в Кэмдене, Мюррей создавал интерпретации классических вещей в стиле панк в духе 80-х, например со светящимися дневным светом булавками, а также продолжал изготавливать короны и корсеты. Все эти вещи не только продавались в «World’s End» одновременно, но их носили и носят вместе – такое сумасшедшее смешение мотивов и стилей обычно для Дома мод Вествуд. «Мне кажется типично английским, – замечает Вивьен, – смешение различных мотивов – немного истории, немного чего-то еще».
К зиме 1986/87 года Вивьен углубилась в исследования, готовясь создать новую коллекцию, которой суждено было упрочить ее переход к строгому крою и найти путь к сердцам британцев, коллекцию с простым названием – «Харрис-твид». К тому времени она уже не раз работала с плотными британскими тканями, с тканями из гребенной шерсти и фетром, с помощью которых она придавала текстуру некоторым вещам из «Девушек из Буффало» и «Панкутюр». Эти самые ткани в XVIII веке совершили революцию в портняжном деле, когда Бо Браммелл ввел в современную моду костюмы кавалеристов и форменную одежду и неоклассические конструкции. Вивьен обратилась к твиду, исконно ассоциировавшемуся с британской сельской местностью и аристократией: эти идеи и образы будут обыгрываться в ее работах еще долгие годы. «Мне нравится пародировать англичан и использовать британские ткани. У нас есть такая забавная традиция – использовать одну ткань для одежды для охоты на лис, другую – для одежды, в которой произносишь речь на открытии парламента, еще одну – для костюма охотника на тигра в колониальной Индии, и все это я как модельер и использую».
Наброски моделей для линии «Red Label». Рисунки Вивьен Вествуд, 2000
А тем временем дома, на Серли-Корт, Джин Крелл заметил, что у Вивьен появились уверенность в своих силах, душевный подъем и небывалое стремление воспользоваться любой возможностью, чтобы закрепиться в мире моды. Она говорила, что любит быть одна (хотя он и пытался, правда безуспешно, свести ее с Китом Ричардсом: она сказала, что потеряла к Киту всякий интерес после того, как тот весь вечер, сидя перед телевизором, чистил ногти на ногах). Пустоту, оставшуюся после ухода Малкольма, она заполняла любопытным образом – обратившись к миру музыки. Это одна из неизвестных сторон удивительной карьеры Вивьен Вествуд: она какое-то время пыталась писать тексты песен, а еще создала группу, о которой, правда, давно уже забыли. В ее творчестве сошлись мода, искусство, амбициозные сценические выступления и песни, написанные самой Вивьен в манере, намного опережающей свое время. Группу назвали «Choice» («Выбор»), и именно поиск солиста для нее заставил Вивьен позвонить Мадонне из номера Карло в итальянском отеле. В ее музыкальном проекте должны были сочетаться разные стороны искусства, как у «The Sex Pistols»: «образ» (одежда Вивьен), музыка и идея – использование высокого искусства в поп-культуре, а также английские народные мелодии, переработанные Вивьен и дополненные новыми текстами. Солисткой группы в конце концов стала 22-летняя модель Сара Стокбридж, позже ставшая лицом марки «Westwood» 80-х и 90-х годов.
«Идея создания группы, – объясняет Вивьен, – была связана с культурой. Во всех песнях рассказывалась какая-нибудь история, а еще мы хотели снимать интересные видео и менять сценический образ, чтобы обыгрывать песни о прошлом – о пещерном человеке, о богине любви Венере». Задумка Вивьен была новаторской, в частности потому, что в группе не было единого творческого и музыкального голоса. Менеджером стал Саймон Баркер, он помог Вивьен превратить в потенциальные поп-хиты напетые ею мелодии, «очень напоминавшие стиль Хильды Огден» (это слова Мюррея), «приятные народные мотивы» (это оценка Сары). Правда, основным в группе скорее было не звучание, а визуальный образ – надо сказать, образ необычайный и прекрасный. На одном выступлении Сара выходила из-за спроецированного на газовую ткань изображения тициановской Венеры полностью обнаженная, в другой раз группа выступала, стоя под гигантской золотой аркой. Возможно, идеи Вивьен опередили время, но для тех, кто вращался в модных и клубных кругах конца 80-х, «Choice» на короткое время стала культовой группой и могла бы, если бы прожила подольше, воспользоваться именем Вивьен и ее творческим потенциалом, выступая в жанре поп-музыки и музыкальных инсталляций, недавно вошедших в историю музыки.
«Мы играли в Нью-Йорке, в «Limelight», – вспоминает Сара, – а еще в Нью-Йорке участвовали в крупном мероприятии по борьбе со СПИДом – в «Бале жизни»: он проходил в танцевальном зале «Roseland». Это было масштабное мероприятие, в нем участвовали дизайнеры со всего мира, и всех попросили устроить какое-нибудь пятиминутное выступление, что угодно. И Вивьен выбрала «Choice».
«Сара вышла из рамы для картины, – вспоминает Мюррей, – и толпа обезумела. Я как-то изображал принца, надев бархатный костюм Вивьен и корону, это происходило в клубе «Kinky Gerlinky» с Леем Боуэри, и нас пригласили в Токио. В первый раз мы выступали за границей в Берлине, в музейном здании Гамбургского вокзала, три дня подряд, вместе с Майклом Кларком, так что мы были на удивление широко известны, притом что а) сейчас группу никто и не помнит и б) Вивьен в то время едва сводила концы с концами».
